Но когда граф в тот раз обнимал ее на полу своей комнаты, он отнюдь не казался врагом, наоборот. Ей хотелось снова почувствовать тепло его объятий. Ощутить вкус его губ. «Я должна прекратить эту игру, — сказала себе Пейшенс. — Если он узнает, кто я на самом деле, вышвырнет меня из своего дома, а то и отправит в тюрьму».
Ее рука механически потянулась за утешением к серебряному медальону, подарку матери. Но ее пальцы не нащупали ничего. Она быстро села, усталость как рукой сняло. Она проверила всю одежду, перерыла постель, но медальона не нашла.
«Должно быть, он упал, когда Медведь тащил меня в пещеру, — решила она. — Я потеряла мой драгоценный медальон, меня чуть не убили контрабандисты, я почти наверняка вывихнула запястье и ничуть не продвинулась в поиске доказательств предательства графа. Ну что за отвратительный день. Уверена, завтра мне улыбнется удача».
Глубокой ночью Лондрингем, Килкенен и Ред Тату вернулись в дом. Ред и Килкенен ушли к себе, а Брайс тихонько открыл дверь в комнату Пейшенс и нашел ее крепко спящей. И тут его осенило. Уж не она ли кричала на пляже? Он уже хотел закрыть дверь, когда заметил возле кровати ее туфли. Брайс прокрался в комнату, взял в руки туфли и осмотрел.
Грязные, сырые и в песке. Он поставил их туда, откуда взял, и, раздраженный, вернулся к себе в спальню, мечтая уснуть. Удастся ли ему это? Вряд ли.
Глава 10
На следующий день после обеда Изабелла приперла Брайса к стенке в беседке, куда он направился после прогулки. Шелест атласа предупредил его о ее приближении. Он повернулся, чтобы прислониться спиной к колонне, и смотрел, как она входит в его убежище. Графиня жеманно улыбалась ему, садясь рядом с ним на мраморную скамью, бриллианты сверкали вокруг ее шеи, давая единственное освещение, если не считать лунного света.
— Брайс, дорогой, мне так не хватало тебя за ужином. Не с кем было поговорить, не с кем обсудить охоту в эти выходные и праздники. А я столько времени готовила все это. Где ты был целый день?
Проклятие, он совершенно забыл о своем обещании устроить охоту для ее друзей. Поскольку сам он был не в силах убедить ее уехать, он надеялся, что ее друзья смогут уговорить ее уехать в Лондон с ними, что их старания увенчаются успехом. Держать здесь бывшую любовницу и ее французского кузена оказалось абсолютно невыгодно, особенно с тех пор, как Сансуш начал всем и каждому сообщать о своем намерении уехать в Лондон. Кроме того, Брайс надеялся, что будет тратить много времени на новую управляющую домашними делами.
Изабелла продолжала щебетать, не осознавая, что Брайс ее не слушает.
— Все ответили на мое приглашение и выразили энтузиазм по поводу субботнего, суаре. Они знают, что ты редко открываешь свой дом для такого рода мероприятий.
Брайс проигнорировал ее слова. Что вообще привлекло его в ней когда-то? В свете она считалась довольно модной штучкой, наверное, поэтому он и заинтересовался. И сразу после смерти его брата Изабелла была очень убедительной, как раз когда ему нужно было найти выход своему горю. Изабелла просто объявила его горе своим. Но те несколько раз контролируемой страсти с Изабеллой оставили ему ощущение еще большей пустоты и печали.
Сейчас, глядя на ее красоту в лунном свете, он мысленно видел другое лицо. Пейшенс. Его новая управляющая, чьи темно-каштановые локоны обещали чувственное наслаждение, ее сияющие ореховые глаза, наполненные страстью, спелые губы, созданные для поцелуев. Или для лжи, он точно не знал.
Изабелла поднялась со скамьи и, приблизившись к Брайсу, положила руку с наманикюренными ногтями на его руку. Надув губки, она пожаловалась:
— Разве мы не можем быть вместе, как раньше? Я скучаю по тебе в постели. Мне одиноко без твоих прикосновений и поцелуев. Ты же не хочешь мне сказать, что ищешь другую постель?
Он посмотрел на ее руку, мягко убрал ее и отошел в другой конец беседки, прежде чем ответить:
— Изабелла, успокойся, я пока не нашел тебе замены. Но впредь прошу не вмешиваться в мою личную жизнь.
Изабелла смотрела ему вслед, в ней нарастали горечь и гнев. После всего, что она сделала для него! Ну что ж, ему не избавиться от нее так легко!
Весь штат домашних слуг бросился готовиться к приезду гостей графини. Список ее гостей включал обычное количество модных, достойных уважения и недостойных повес и дам, завсегдатаев загородных приемов. Брайс с кривой усмешкой подумал обо всех тех, кто принял приглашение просто из любопытства. Он не мог вспомнить последний раз, когда его дом был открыт для гостей. Светские сборища всегда были для него обязанностью и никогда — удовольствием.
Думая о своем доме в Пэддок-Грин, Брайс вспоминал, как хорошо они с Эдвардом проводили время на природе. Он лучше чувствовал себя на рыбалке, чем на балу. Слава Богу, ему придется вытерпеть небольшую группу гостей всего несколько дней. Потом жизнь и его дом вернутся к некоему подобию стабильности. Оставалось все меньше времени на определение круга французских шпионов, и, к сожалению, Сансуш не принес особой пользы.
В последние несколько дней Брайс редко видел Пейшенс. Видимо, она избегала его. По утрам работала над его счетами, а дни он проводил вне дома, работая вместе с констеблем над расследованием убийства Карстерза. В редкие моменты, когда он видел ее, они не оставались наедине. Возможно, это и к лучшему. Брайсу трудно было сосредоточиться, когда Пейшенс находилась рядом. Он вспоминал ее поцелуи и ласки и хотел испытать их снова.
К счастью, Ред Тату, который наблюдал за передвижениями Пейшенс, не мог сообщить хозяину ничего странного или необычного. Но если Пейшенс не шпионила для французов, то кем она могла быть? И зачем она здесь, в его доме? Могла ли ее история быть правдой? Все факты свидетельствовали об обратном.
Хотя правда все еще ускользала от него, Брайс думал о том, какой страстной была бы Пейшенс в браке с человеком, которого по-настоящему любила, если судить по тем поступкам, которые она совершала, чтобы избежать брака с человеком, которого ненавидела. Он не узнал ничего, на что стоило бы обратить внимание. По прошествии шести месяцев убийца его брата все еще не предстал перед правосудием и как минимум один шпион обретался под его крышей.
* * *
Ко времени прибытия гостей все спальни были проветрены и тщательно убраны, серебро начищено, мебель протерта, гостиные на первом этаже открыты и прибраны. Дополнительные слуги, нанятые в деревне, помогали убирать и должны были остаться обслуживать гостей. Графиня выкрикивала приказы и поучала слуг, пока они без устали работали, до тех пор, пока не осталась довольна результатом. Когда каждая половица была вычищена, зеркала сияли, столовое серебро сверкало, а кустарники были аккуратно подстрижены, графиня объявила, что дом и парк выглядят презентабельно. Большинство слуг, а также поденщики признались, что им не нравится графиня, и выразили надежду, что ее сиятельство скоро уедет.
