И наконец, присутствие иностранцев ограничивалось не только Карфагеном. Они проживали в большей части пунических городов, хотя документального подтверждения этому почти не встречается. И Мотия на Сицилии — одно из редких исключений. Кроме свидетельства Диодора Сицилийского, который сообщает, что греки имели здесь храмы и сражались на стороне финикийцев и пунийцев против Дионисия Старшего, скульптуры (например, статуя молодого человека из Мотии; см. Скульптура и рельефы, гл. VIII) и надписи подтверждают их присутствие.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИНСТИТУТЫ И ОТПРАВЛЕНИЕ ВЛАСТИ
Небольшое количество прямых источников и сложности, которые должны были испытывать греческие или латинские авторы, пытавшиеся ощутить и понять всю сложность и все тонкости карфагенского общества, призывают нас к осторожности в оценке его политической организации. Но тем не менее именно им, в частности Аристотелю (книги II и V его «Политики»), мы обязаны теми отрывочными сведениями, которыми мы располагаем в отношении карфагенских властных институтов.
Что касается Аристотеля, то по крайней мере в своей второй книге он утверждает, что система управления была хорошо отлаженной, а конституция Карфагена «с многих точек зрения превосходила все остальные». Эту последнюю он определяет как смешанную, поскольку она вбирала в себя как аристократические, так и демократические черты: «Цари вместе со Старейшинами в случае их полного согласия принимали решение по тому или иному делу. Если между ними возникали разногласия, дело передавалось на рассмотрение народу, которому предоставлялось право не только заслушивать доводы властей, но и самостоятельно принимать решения, и каждый гражданин, если он того пожелает, может представить свои контраргументы, что не было свойственно никаким другим конституциям» (Политика. II, 11, 5—6). Эта конституция, которую так расхваливал Аристотель, не смогла тем не менее предотвратить государственные перевороты. Первый из них приписывается Малху, который в VI веке, заключив город в кольцо осады, пытался установить тиранию, за что был предан смертной казни (Юстиниан. XVIII, 7, 18). Позднее, в 310 году, в эпоху военных походов Агафокла в Африку, Бомилькар воспользовался неразберихой, царившей в Карфагене, чтобы также провозгласить себя тираном. Но карфагеняне, молниеносно отреагировав, распяли его на кресте. Из всего этого следует, что тирания или диктатура, в противоположность, например, сицилийским городам, никогда не могли быть введены в Карфагене.
Согласно Аристотелю, в основе политической организации Карфагена лежали четыре института: цари (басилеис / басилевс), Совет старейшин (герусия), Народная ассамблея (демос) и, наконец, трибунал, состоявший из 104 магистратов, который он также называет «Верховной магистратурой ста». В действительности эта картина только отчасти описывает политическую организацию пунического города, которая, кстати говоря, развивалась со временем. Сопоставление литературных источников с эпиграфикой позволило получить дополнительные сведения о различных политических функциях и органах принятия решений в Карфагене.
♦ Царь в Карфагене?
Классические авторы, намекая на наличие царей (базилевс, рекс) в Карфагене, положили начало научному спору между сторонниками и противниками существования монархической фазы в развитии пунического общества. Но если на финикийском Востоке институт царей был непоколебим и царь сосредоточивал в своих руках политические, военные и священные функции, о чем свидетельствует длинная надпись, выгравированная на саркофаге Эшмуназара II, царя Сидона, правившего в V столетии, на финикийском Западе, в частности в Карфагене, все обстояло иначе. Большая часть исследователей пришли к единому мнению, что у термина «царь», упоминаемого в греческих и латинских текстах, не было аналога в пуническом мире. Прежде всего отмечается, что этот титул употреблялся преимущественно во множественном числе, что может показаться странным для монархии, хотя тем самым он достаточно полно отражал карфагенские политические реалии, если допустить, что цари, о которых говорится в этих источниках, были, по крайней мере, в данную эпоху суффетами (см. ниже). Во-вторых, многообразие греческих и латинских терминов (базилевс, стратег, дукс, рекс), употребляемых авторами, свидетельствует о трудностях, с которыми они столкнулись при наименовании функции, суть которой они плохо улавливали. Но если это недопонимание можно как-то объяснить в отношении греков, то в том, что касается римлян, среди политических институтов которых был консулат, выполняющий функции, подобные функциям, возложенным на суффетов, это кажется удивительным.
В прямых источниках явно не утверждается, что в один из исторических периодов развития в Карфагене существовал монархический строй. Так, если в финикийских надписях, обнаруженных на восточном побережье или Кипре, встречается упоминание о царях, то ни в одном пуническом тексте, относящемся к Карфагену или любому другому пуническому городу, о них не говорится.
Случай с фьефом, который Баркиды выкроили себе в Испании, а именно в Валенсии (Аликанте, Новый Карфаген), свидетельствует о совершенно ином явлении. В древних источниках говорится о династической преемственности: Гамилькар, Гасдрубал, Ганнибал, затем Гасдрубал-младший. Опираясь на факт сосредоточения власти в руках Баркидов и на их автономию (в частности, в том, что касалось чеканки монет), многие исследователи наделили членов этого клана стремлением основать военную монархию по типу эллинистической. В серии портретов, изображенных на монетах, выпущенных в Испании, усмотрели отблеск официальной пропаганды, которая в попытке уподобить Баркидов божествам стремилась представить их монархами, увенчанными лавровыми венками либо с царскими диадемами, либо с булавой Геракла-Милькарта. Нельзя, разумеется, отрицать влияние Александра и его преемников, которое они не могли не оказывать на аристократию Средиземноморского бассейна, но в настоящий момент в нашем распоряжении нет ни одного серьезного доказательства, свидетельствующего в пользу существования независимого царства Баркидов в Испании. Автономная чеканка монет не может рассматриваться в качестве доказательства, поскольку она вообще была свойственна пуническому миру, и подтверждением этому служит чеканка монет на Сицилии, произведенная для оплаты наемных войск. И ничего нет удивительного в том, что то же самое происходило и в Испании, где Баркиды были вынуждены содержать несколько армий. Следует напомнить, что Баркиды никогда и не пытались окончательно разорвать отношения с Карфагеном.
Напротив, они, как нам кажется, неукоснительно следили за тем, чтобы получить одобрение со стороны карфагенских властей в отношении всех их начинаний и действий. В частности, они предоставили в полное распоряжение их родного города колоссальные залежи полезных ископаемых Нового Карфагена для финансирования уплаты военных контрибуций и перевооружения армии.
♦ Суффеты
Авторы, писавшие на греческом языке, называли суффетов базилевсами или архонтами, тогда как латинские авторы называли их рексами, дуксами, преторами или императорами, используя в своих произведениях также транскрипцию финикийского слова «суфет» или «суффет». Многообразие терминов, используемых этими авторами, является отражением сложности нахождения точного эквивалента для обозначения этой функции в греческом и латинском мирах. Как мы уже говорили выше, многообразие используемых терминов, в частности использование слов «рекс» на латыни и «басилевс» на греческом языке, породили путаницу — видимо, уже со времен античности — в отношении реального существования монархического строя в Карфагене. В наши дни ученые пришли к единому мнению, основанному на предположении, высказанном около века тому назад крупным исследователем Северной Африки Стефаном Гзеллем, согласно которому термины «басилевс», «реке» и «суффет» являются синонимами.
Первоначальное значение корня Špt, произношение которого несколько отличается от его произношения на иврите (шуфет вместо шофет), — это больше чем судья, правитель или тот, кто осуществляет власть. О присвоении этого титула в Карфагене или на подвластных ему территориях можно судить по большому количеству эпиграфических посвящений. Институт суффетов существовал и на Востоке, где он получал развитие там, где монархический строй приходил в упадок. По свидетельству Иосифа Флавия, так произошло в Тире в VI веке, когда в 585 году, после тринадцатилетней осады Тира войсками Навуходоносора, управление городом было доверено суффетам. Отдельные упоминания об этой постепенно затухающей функции встречаются также в IV—III веках, а ее существование, кроме стран Востока, прослеживается в Китионе в IV столетии.
