Вот тогда-то оно и заголосило с удвоенной силой, так громко, словно тщилось заглушить сторонние звуки… Сердце-набат. Сердце-тревожный колокол. Девушка задохнулась от ужаса, глядя на чуть колышащиеся под взошедшей луной кусты у дороги, ей показалось даже то-то дышит у нее за спиной, с легким присвистом, выпуская воздух сквозь ощеренные зубы.
И тогда она поняла: желтоглазая тьма, та самая, что глядела на нее сквозь окно гостиной в отцовском доме, последовала за ней и сюда… Стояла буквально за спиной. Нашептывала на ухо скрипучим голосом…
— Ключ, Лиззиии… Не забывай про ключ!
Волосы зашевелились на ее голове, заломило затылок.
Оно стояло у нее за спиной!
Оно говорило с ней…
Элизабет разлепила бескровные губы и слабо пискнула… Дважды, пока не закричала в полный голос и не бросилась бежать, страшась услышать шаги за спиной. Преследование того нечто, что не оставляло ее… В какой-то момент нога ее подломилась — она угодила в разъезженную колею — и девушка плашмя полетела на землю. Ободрала ладони о землю, тыкнулась в нее носом… Осталась лежать, ощущая нарастающий звон в ушах и железистый вкус крови во рту.
Что-то шло по дороге… Спешило в ее направлении. Лиззи ощутила это в вибрации земли под собою. Она прикрыла голову руками и приготовилась к чему-то ужасному…
— Лиззи… Лиззи, что с вами?
Знакомый голос, услышать который прежде она не сочла бы за благо, сейчас прозвучал музыкой для ушей. Она позволила рукам его обладателя поднять себя на ноги, откинуть волосы с перемазанного лица, повторить с искренним беспокойством:
— Элиза, что с вами произошло?
И она, размазывая слезы по щекам, произнесла:
— Что-то говорило со мной… Что-то из темноты нашептывало мне на ухо…
Аддингтон даже не улыбнулся, ничто не дрогнуло на его лице. Ни единый мускул… А ей, быть может, того и хотелось: заставить его поверить, что он женился на душевнобольной. Пробиться сквозь панцирь полнейшей невозмутимости…
Впрочем, она была слишком возбуждена и шокирована, чтобы мыслить связно — добавила:
— Мне следовало взять ключ с собою. Зря я оставила его…
И Аддингтон, запустив руку в карман, протянул что-то на раскрытой ладони.
— Вы об этом ключе, Элиза? Ваш отец отдал мне его перед отъездом.
— Тот самый ключ? — ахнула она.
— Тот самый.
В темноте она с трудом могла рассмотреть навершие кольца, однако, коснувшись его пальцами, узнала незамедлительно.
Тот самый… проклятый ключ.
Она схватила его с мужниной ладони и, замахнувшись, запустила в кусты как можно дальше. Звука падения ни один из них не услышал…
Только мужчина спросил:
— Теперь вам полегчало? — И снова отвел волосы от ее лица.
Лиззи все еще была слишком перепугана для смущения, и потому снесла это безропотно. Лишь оглянулась, впервые после появления Аддингтона: дорога была пустынна и темна, ни одной живой души на мили вокруг.
Припечатала в сердцах:
— Ненавижу этот ключ!
Аддингтон же поинтересовался:
— Что нашептывал голос?
— Голос? — Теперь, когда схлынули первые эмоции, говорить о нашептываниях показалось донельзя странным, даже немного стыдным, и Лиззи отозвалась: — Это мне только померещилось. Расскажите лучше о выстреле… Надеюсь, с Джейн ничего не случилось?
В темноте, окруженная перешептывающимися тенями, девушка не могла рассмотреть озабоченного взгляда супруга, направленного на себя. А рассмотрев, пожалуй бы, испугалась…
15 глава
Джейн она застала хлюпающей носом… В желтом свете каретного фонаря ее лицо казалось мертвенно-белым, осунувшимся.
— Это было огромное животное, — произнесла она так, словно твердила о том не единожды, да так и не дождалась, чтобы ей поверили. — Огромное, покрытое волосами… И глаза у него светились.
— Волк это был или, может, лисица. Сам я плохо рассмотрел, — вторил ей кучер Томас Сейбури, зачехляя охотничье ружье, хранимое на али какой случай под его кучерским сидением. — Глаз, каюсь, не рассмотрел: как только девчушка указала на движущуюся тень, так сразу же за оружием потянулся. Пальнул по ней для острастки, да пока перезаряжал, она, — он указал на Джейн кивком головы, — завизжала, что полоумная банши. Говорит, животное это…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Не просто животное, — возразила горничная. — Что-то другое. Авось действительно оборотень, как о том в Колчествере говаривали. — И стрельнула глазами в сторону Лиззи, вроде как укоряя за то, что это она нечисть какую собой приманила.
— Сказки все это, — возразил старый возница. — Бабкины бредни. Нет никаких оборотней, не было и нет.
— А как же лорд Гервальд? — не унималась Джейн. — Всяк знает, что превратился он в безгласного зверя. Выл на луну да питался овцами с окрестных полей, и лишь в ночь солнцестояния, когда распускался огненный цветок, принимал человеческий облик и шел навещать леди Мелинду в их родовом замке. Люди вещают, в одну из таких ночей она и понесла мальчика… Родила наследника Бродериков.
— Люди много чего вещают, — отмахнулся возница и отворотился, прекращая бессмысленный разговор. Как раз воротился Аддингтон, желавший осмотреться в поисках зверя…
— Пора бы поторопиться, до гостиницы больше часа, — сказал он, захлопывая дверцу кареты.
Остаток пути они проделали в тишине, и потому гостиничная суета, когда они прибыли по назначению, буквально оглушила привыкших к тишине путников.
— Распоряжусь принести ужин в нашу комнату, — произнес Аддингтон, окинув взглядом шумную компанию в общей столовой, и Лиззи не стала противиться. Лишь попросила умыться с дороги, да сменить дорожное платье.
И уже поднимаясь по лестнице за дочкой хозяина, указывающей путь, девушка столкнулась с молодым человеком, в котором, будучи погружена в мысли о случившемся на дороге, ни за что не признала бы лейтенанта Джексона, кабы не его восторженное восклицание:
— Мисс Хэмптон, вы ли это?!
Лиззи подняла взгляд и только теперь рассмотрела его улыбчивое лицо. Она настолько привыкла к его красной военной форме, что, будучи облаченным в светское платье, он как бы переменил саму свою кожу, сделался словно другим человеком.
— Лейтенант Джексон, — тоже удивилась она. — Не ожидала вас здесь увидеть!
— Наше удивление взаимно, мисс Хэмптон. — И, верно, припомнив о перемене статуса своей собеседницы, споро исправился: — Или мне стоит говорить: миссис Аддингтон? Простите мою забывчивость.
Элизабет призналась:
— Я и сама все еще не привыкла к новому статусу, а потому охотно прощаю. — Она улыбнулась: — Что привело вас в эти края? Да еще в этом платье?
Вопрос, пусть и вполне ожидаемый, несколько смутил молодого человека. Казалось, он хотел бы уйти от ответа, однако поступить так было бы невежливо.
— Боюсь, некая конфронтация с капитаном Мэннингом, та самая, о которой я однажды упоминал в вашем присутствии, повлекла за собой невозможность нашей одновременной службы в ***ширском полку. Полковник Форестер, не желая лишаться ни одного из нас, велел нам уйти в увольнение, осмыслить свое поведение… Его собственные слова. И так как я давно намеревался навестить родные края, решил воспользоваться этой возможностью…
— Вы говорили, что ваши корни в Уэльсе, однако я и не предполагала, что мы свидимся столь скоро, — отозвалась Лиззи, не в силах скрыть радости от встречи с прежним знакомым. Он был весточкой из ее прежней жизни, приятным приветом… Лишь одно ее огорчало: — Мне жаль, что недоразумение с ключом послужило вашему конфликту с капитаном. Вы были столь привязаны друг ко другу, ваша дружба казалась нерушимой.
— Боюсь, мисс Хэмптон, нет ничего вечного на этой земли, — философски отозвался лейтенант Джексон. И едва ли успел исправиться, как голос с нижней ступеньки лестницы произнес:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— «Миссис Аддингтон», если вам будет угодно. И прошу впредь этого не забывать!
Сказано это было с явным укором, притом таким ледяным тоном, что Джексон даже смутился.
— Аддингтон, — пролепетал он, — рад нашей встрече.
