"Какая же феерическая мне прилетит расплата, если я посмею согласиться на это незаслуженное счастье..."
– Аня, ну? Решайся, я уже даже квартиру нашёл, она офигенная, и место здесь совсем рядом, будешь ходить на работу через парк, я там сейчас бегаю, но я на машине туда приезжаю, а буду пешком ходить. И ты сможешь там бегать, там красиво.
Я закрыла глаза, пытаясь взять себя в руки и придумать какой-нибудь адекватный ответ, но ничего не получалось, у меня как будто блок какой-то в голове стоял, не позволяющий всё испортить. Он не мог выносить тишину, судя по всему, поэтому спросил:
– Бегала когда-нибудь по утрам? Утренняя пробежка – это вообще лучшее, что со мной происходит за день.
Я вздохнула и посмотрела на него, мягко отвечая:
– Лучшее, что я могу сделать с утренней пробежкой – это пропустить её. – Он набрал воздуха, чтобы начать спорить, но я опередила его вопросом: – Манчкина видел? – он нахмурился, я достала телефон и набрала в гугле: "Манчкин бежит", выбрала самое нелепое видео и развернула к ВэВэ экран. Он рассмеялся, я вздохнула: – Это я так бегаю. Лучше не надо, короче.
Он опять рассмеялся, попытался что-то сказать, но рассмеялся ещё раз, я тоже начала смеяться, это было заразно, и я не горела желанием это прекращать, поэтому уровень нарастал, мы просто сидели и держались за головы, тихо всхлипывая от смеха, когда дверь открылась и вошёл кто-то на каблуках.
Меня прошило таким ужасом, что я замерла, радуясь, что сижу к двери спиной, и одновременно ощущая себя в ловушке, как мышь, которую загнали в тупик, и единственное, что она может сделать – это прижаться к полу и не шевелиться.
– Доброе утро, – с улыбкой сказал ВэВэ кому-то за моей спиной, ответил голос одной из программисток, очень смущённый:
– Доброе. Я быстренько.
– Не спеши, – вальяжно разрешил ВэВэ, я выдохнула с невероятным облегчением – боялась, что это Роксана. ВэВэ поймал мой взгляд, улыбнулся так, как будто понял моё состояние абсолютно, но считает мой страх глупым и забавным.
Программистка сделала себе кофе и ушла, выбрав растворимый, хотя я знала, что она всегда пьёт заварной – постеснялась и решила уйти побыстрее.
"Насколько я знаю, она не болтлива. Повезло."
ВэВэ проводил её взглядом, когда она вышла и закрыла дверь, посмотрел на меня и хитрым шёпотом протянул:
– Да ладно тебе, всё равно все рано или поздно узнают.
"Что узнают?"
У меня ни за что не хватило бы духу задать этот вопрос, поэтому я просто сидела и тупила, пока он пил кофе и ел тортики, получая очевидное удовольствие от каждой секунды этого прекрасного утра. Потом ему кто-то позвонил, он посмотрел на экран, но трубку брать не стал, допил кофе и указал мне на тортики:
– Доедай, это твоё.
– Я столько не съем, – смущённо улыбнулась я.
– Тогда вечером доедим. Во сколько, ты говорила, пьёшь вторую чашку кофе, в половине восьмого? Я приду.
Я посмотрела на него, пытаясь понять, шутит он или нет, он в ответ улыбнулся так, как будто в половине восьмого съест меня, а не торт, у меня голова закружилась от этого взгляда.
ВэВэ пожелал мне отличного дня, поблагодарил за кофе и ушёл работать, на прощание тронув моё плечо. Я тоже пошла работать, хотя в голове был один директор.
* * *
На обеде я сказала Роксане, что мне нужно срочно кое-куда съездить по важному делу, поэтому я могу задержаться, но я потом вечером всё отработаю, она меня отпустила. Я поехала в магазин за костюмом, купила его и упаковала так, чтобы никто ни за что не догадался, что внутри. Когда я приехала с коробкой, меня тут же все спросили, что я купила, я сказала, что это костюм в подарок маме, и он уже упакован, поэтому показать я не могу. Все очень расстроились, у нас было принято любыми покупками хвастаться, но на этот раз я не могла.
Костюм был красивый, на манекене он смотрелся прекрасно, но видеть в зеркале себя в этом костюме мне было очень сложно – картинка выглядела карикатурной, как будто я была маленькой девочкой, которая надела мамины вещи и воображает перед зеркалом, а все вокруг смеются.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Собеседование назначили на семь вечера, это значило, что мне придётся завтра отпрашиваться – туда нужно было ехать, довольно далеко.
"Кто-нибудь обязательно узнает. И что я скажу?"
Больше всего меня волновала не работа, а Великий ВэВэ, мы друг другу вроде бы ничего не обещали, но мне нравилось пить с ним кофе, а если я буду работать на другом краю города, делать это будет очень сложно. Эта мысль печалила меня сильнее, чем перспектива возвращаться сегодня домой.
* * *
В семь вечера ВэВэ написал, что не придёт. Постучался ко мне в друзья в ВК и написал сообщение: "К половине восьмого не успеваю, можешь ехать домой, если хочешь. Отличного вечера :)", я не знала, что на это отвечать. Хотеть ехать домой – это что-то вообще мне не свойственное, и я ему об этом говорила, так что он знает, что я не захочу. Часы показали половину восьмого, потом половину девятого, свою вторую чашку кофе я так и не выпила, сидела работала, занималась всякими нерабочими делами для коллег, в перерывах смотрела смешные видосики и сохраняла себе самые лучшие.
"Интересно, я могу отправить что-нибудь ВэВэ? Или это будет чересчур?"
Смелости не хватало, и я их просто сохраняла себе, фантазируя о том, как однажды, в другое, прекрасное время, когда я буду взрослой и смелой, и мне всё будет можно, я это всё ему отправлю, или даже вообще лично покажу.
"Когда же это прекрасное «когда-нибудь» наступит..."
Его шаги раздались в коридоре в без пяти десять, я сначала вся воспарила от счастья, потом услышала ещё одного человека и скисла – с ним был Миша.
– Васян, ты здоров? Я понимаю, что бешеной собаке семь вёрст не крюк, но, блин, половина города! Они умрут без тебя, что ли?
– Они мне нужны сегодня. Я тебе говорил, не хочешь – не надо, я сам съезжу. Но ты почему-то со мной попёрся.
– Мне машина нужна, а не документы твои сраные.
– Ну и не ной тогда, сейчас заберём и поедем.
– Иди забирай. А я свет пойду выключу, а то твои мажоры тебя разорят на электричестве. Как так можно? Компы не выключают, свет не выключают. А дети в Африке без света сидят, между прочим! И без компов.
Голос Миши приближался, я быстро открыла работу на весь экран, и когда Миша открыл дверь, я помахала ему ручкой с виноватой улыбкой:
– Привет.
– Ты чё тут делаешь? – он замер в дверном проёме, почти дотянувшись до выключателя, я вжала голову в плечи и указала пальцем на экран:
– Работаю.
– Ты сдурела, женщина? Иди домой, ночь на улице. Или мы тебя даже отвезём лучше, ты где живёшь?
– Не надо, у меня тут работа... – я попыталась изобразить профессиональное рвение неистовой силы, но Миша посмотрел на меня как на дуру, и даже отвечать на это не стал, развернулся куда-то в коридор и громко сказал:
– Васян, ты рабовладелец грёбаный! У тебя сотрудники до ночи пашут, тебе не стыдно? – повернулся ко мне и добавил тише: – Собирайся, мы тебя отвезём.
– Мне ещё надо поработать чуть-чуть... – я пыталась возражать, но получалось плохо, я вообще спорить не умела никогда, поэтому начала собираться, всё равно выпить кофе с ВэВэ не получится, судя по всему.
В коридоре раздались шаги ВэВэ, Миша посмотрел на него и указал на меня пальцем, как на страшное кощунство:
– Глянь! Это нормально? Твою Роксану долбанутую надо вернуть в тот вермахт, где её готовили, она вообще края потеряла!
Я собиралась, опуская голову пониже и прикусывая губу, чтобы не рассмеяться – Миша умел смотреть в корень, Роксана действительно была чем-то похожа на тех немецких офицеров, которых показывали в фильмах, но пока он этого не сказал, я бы об этом ни за что не подумала.
Шаги ВэВэ приблизились ещё сильнее, его голос раздался совсем рядом, почти шёпотом:
