Со временем дело приняло неприятный оборот. Людмила, уверовав в свою прежнюю женскую силу, впустила в свое сердце любовь. Только не к мужу, который все эти годы поддерживал в ней веру в себя, а в человека постороннего. И бог бы с ней, но любовники наслаждались своим чувством почти в открытую, а на Сергея друзья и коллеги по работе стали посматривать, как на благородного оленя. К тому же бойфренд Людмилы беззастенчиво пользовался ее кошельком, что не могло нравиться Сергею, поскольку деньгами Людмилу снабжал он. И все же даже теперь он не мог предложить жене развестись. Это все-таки должна была сделать она.
Сейчас жена вошла в свою комнату и, сбросив на кресло свое дорогое пальто, прилипла к телефону. Глядя на нее, все еще привлекательную, ухоженную моложавую женщину, он поймал себя на мысли, что до смерти устал от той нелегкой ноши, которую таскает вот уже столько лет. «Господи, я от тебя никуда не уйду, мне тебя как бабу жалко, но ты хоть относись ко мне по-человечески», – со злостью подумал он. Сергей до боли сжал голову руками, а в уши лез этот назойливый голос, который медово тек в телефонную трубку:
– Тамара Павловна, голубчик, вам просто необходимо увлажнение именно второй формулы… Ой, нет… Так вы потеряете свою свежесть… Только увлажнение… кто это вам посоветовал?… Оставьте эти глупости… Да-да, я подъеду.
Сергей хмыкнул. «Голубчику» было не меньше шестидесяти, и свежесть ей поможет вернуть разве только бальзамирование. Он прикрыл глаза, и сразу же перед ним возникло лицо Саши, ее милая улыбка, ее восторженные глаза. Сергей тряхнул головой и снова попытался заняться делом.
Валерия убрала со стола посуду, пожучила Вальку, который не испытывал ни малейшего укора совести от несделанных уроков, взяла спицы и терпеливо начала разбирать петли сложного узора. Постепенно спицы замелькали быстрее, узор сложился, и мысли вернулись к сегодняшнему звонку Ольги. Та звонила по поводу бани, вопрос был утрясен и не волновал ее, но вот Оля рассказывала о каких-то неприятностях у Саньки, об этом Лерка и задумалась. Ну что за баба эта Шура! Вечно куда-нибудь вляпается, вечно ее тянет не туда, куда надо. Самое интересное, что все проблемы сами к ней так и липнут. Что там у них опять со школой?
– Мам, может, мне налысо подстричься? – подошел Валька. – А что, мне пойдет. Такая, знаешь, под нулек стрижечка, классно, да?
– Не заговаривай мне зубы, как у тебя дела с алгеброй? – не желала ловиться на Валькин крючок мать. – Ты что, за час шесть уроков выучил?
– Ма-ам, какие шесть?! Алгебру я точно сделал, потом физкультура…
– Валь, не зли меня, я сейчас сама проверю, – сурово сдвинула брови Валерия.
– И что ты такая Фома неверующая. Ты мне лучше вот что скажи, – серьезно интересовался сын, – вот у тебя два парня, да? Один учится, как Ленин в детстве, но тебе мало, тебе второго тоже надо к тетрадям приклеить. А вот у меня как раз творческое мышление, поэтому я не могу бездумно цифры конопатить.
– Нет, Валенька, это ты с умом не можешь. А бездумно конопатить – это твой принцип. Все! Иди! Я завтра в школу схожу, журнальчик полистаю.
– Дома тебе журнальчиков не хват… Все! Иду!
– А Сима где? Чего-то не видно его.
– Мам, ну чем еще может заниматься этот лоботряс? С отцом какую-то формулу терзают.
– Плохо, что ты формулы не терзаешь. Если ты мне тройку за полугодие притащишь, на зимний лагерь можешь не рассчитывать.
– Оно, конечно, хорошее место лагерем не назовут, но…
– У тебя кончится когда-нибудь этот словесный энурез?! – не вытерпела мать. Валька театрально отбросил прядь со лба и гордо вышел.
«Вот, Санька говорит, что с детьми теперь мало общаются родители, а тут ведь не переслушаешь!.. И все-таки, что там с Санькой?»
– Золушка моя, – Григ подошел и плюхнулся рядом с женой на диван. – Опять что-то плетет… Валера, ты не слишком ли на мальчиков давишь? Умницы ведь парни, а ты на бедного Вальку сегодня… Ты знаешь, я не могу слышать, как ты кричишь на детей.
Валерия смотрела на мужа с любовью и превосходством, как на любимое дитя, когда то несет откровенную чушь. Григ действительно был без ума от своих близнецов, баловал их немилосердно и в Валерии больше всего ценил ее умение быть прекрасной матерью.
– Милый, ты сам говоришь, что наши мальчишки умники, значит, до сих пор я воспитывала их верно, – Лерка всегда могла мягко настоять на своем, – а то, что ты не видишь Валиного отношения к учебе, позволяет ему лениться, а это мне не нравится.
– Я понимаю, ты права, но все же не стоит на них кричать.
– Поверь, это не самое большое горе, – улыбнулась Лера.
Григ обнял жену и нежно поцеловал.
Мир в доме восстановился, не успев даже покачнуться.
Брутич вез Сашу до школы и всю дорогу настойчиво внушал ей, что он с огромной радостью всегда поможет Александре Михайловне, стоит только сказать, а когда она отказывается, то он чувствует себя крайне неловко.
– И уж, пожалуйста, Александра Михайловна, без лишних церемоний. Я вас убедил? Вы можете на меня рассчитывать.
«И с чего это наш Левушка так в словесах стал невоздержан? Никак и впрямь любовный недуг приключился».
В класс Александра вошла чуть позже звонка. У нее был урок в десятом. Класс небольшой, всего двенадцать человек, уроки здесь проходили, как правило, интересно, хотя люди были самые сложные. Войдя в класс, Александра сразу отметила, что после двухнедельного отсутствия класс осчастливил своим присутствием Николай Борисов.
– Коля, какими судьбами?! Или вы больше не игнорируете мой предмет?
Колька внимательно смотрел ей прямо в рот и по-сорочьи вертел головой, как бы не понимая вопроса.
– Я спрашиваю, почему ты на химию не ходишь? – Саша полезла в сумочку, чтобы скрыть невольную улыбку. – Коля, честно признайся, почему химию не учишь?
– Честно признаюсь, Александра Михайловна, а на хрена она мне нужна? Неужели вы думаете, что я диссертации по химии строчить буду? Я же школу-то для чего посещаю? Жду, когда война с Чечней закончится, а уж тогда и в армию, куда денешься, а кормить меня не наука будет, а машины мои.
Александра была согласна с ним на сто процентов, химия и ему, как и большинству ребят из школы, нужна была, как собаке палка. А Колька еще автослесарь, что называется золотые руки, давно кормил и себя, и молодую жену, которая вот-вот собиралась сделать Кольку отцом.
– Много вас эти машины накормят, – раздался голос рассудительной Гали Митрохиной, – в вашу шарагу одна мелочь ездит. А с образованием ты мог бы и солидные машины ремонтировать.
– Да нет, и нормальные бывают, – нисколько не обиделся парень. – Недавно такую классную «Ауди» подогнали. Захарова все испортила – подсела к хозяину, и они укатили. С тех пор ни Таньки, ни парня, и с машиной облом.
Вот так!! Саша уткнулась в журнал, чтобы ничем себя не выдать. Господи, да что же это? Что ж ее так колотит? Значит, была еще и машина. Все, все после уроков, не сейчас.
– Коля, а ты объяснил классному руководителю, почему отсутствовал?
– А я болел, Алексанмихална, – печально сообщал Борисов, класс неодобрительно гудел.
– Кончайте разговоры! – в голосе Александры послышались стальные нотки. – Давайте сразу перейдем к новой теме.
Класс зашуршал тетрадями.
После уроков Александра зашла в клуб. Вечером намечался поход с подругами в баню, поэтому нужно с ребятами договориться, чтобы сегодня они поработали без нее.
В кабинете ее встретил взрыв хохота.
– Веселится и ликует весь народ? – поинтересовалась учитель. – Над чем на этот раз смеетесь? Уж не над собой ли? Как Гоголь вопрошал? Помните? Сегодня я надеялась, что вы без меня поработаете, да разве вас таких веселых одних оставишь? – сокрушалась Александра.
– Да что вы! – возмутился Вовчик. – Ступайте без всяких сомнений и волнений. Ступайте куда угодно.
– Какое «ступайте»! А если этот инспектор сейчас директора приведет? Захочет убедиться, что мы здесь не дом свиданий развели. Давайте-ка за пятнадцать минут решим все вопросы с журналом, а программу праздничного вечера обсудим после.
Выходила Александра из кабинета в дурном настроении. Завтра предстояло нелегкое объяснение с директором, сегодня же хотелось найти Борисова и подробней расспросить про то «Ауди». Разум подсказывал, что это не самое безобидное желание, но она по опыту знала: лучше спросить, иначе ее изведет неизвестность, а это еще хуже. Саша решила больше в мастерскую не заходить, но все же найти возможность переговорить с Колькой. Если бы Борисова можно было задержать в классе, не было бы никаких проблем, но парня после урока будто ветром сдуло, а появится ли он завтра в школе, этого не знает никто, даже он сам. Рассуждая таким образом, Александра уже выходила на свою тропинку, идущую мимо мастерской. Ворота школьного автосервиса украшал здоровенный замок. Странно. Это означало, что ни работников, ни машин в мастерской нет. Чертыхнувшись про себя, Санька ускорила темп, через час за ней должны были заехать подруги, а у нее еще ничего не собрано. А кстати, что бы ей взять такое интересненькое? Девчонки каждый раз радуют подруг то фруктами необычными, то кремами, то травяными настоями. Санька же никак не усвоит банных тонкостей, а с одним полотенцем являться уже совесть не позволяет.
