Да и кто знает, что там, еще три квартиры рядом необследованные, рисковать не стану.
Раз поужинал, пора заняться ружьем. Пострелял сегодня прилично, не как на тренировках, но все же. Оружие должно оставаться в исправном состоянии, тем более теперь. Сходил за шомполом, ветошью и маслом. Дочка уже убрала все со стола и мыла посуду холодной водой. Вот молодец, всегда использует резиновые перчатки, себя так и не приучил, даже когда оружие чищу.
Снова разложил старые газеты, на этот раз на столе в зале. Разобрал «Сайгу», разложил детали. Чем нравится, там их всего ничего, как и на автомате. Возвратный механизм, затворная рама с затвором, поршень с заглушкой на резьбе да крышка ствольной коробки. Проще, пожалуй, и не придумаешь. Спасибо, Михаил Тимофеевич!
Ружье давно отпотело, дома совсем не жарко. Протер его ветошью, собрав нагар. Потом прошелся ветошкой с маслом по ствольной коробке и по вынутым деталям. Особое внимание поршню, там еще и несгоревшие порошинки, кроме порохового нагара. Теперь пусть полежат немного, после чего сниму оставшийся нагар вместе с маслом. По стволу тоже шомполом с капроновым ершиком, щелочное масло не трогал, патроны все с контейнерным зарядом, один пластик. Газовую трубку всего разок протер, особо не старался. Завтра стрелять наверняка придется, особо надраивать смысла нет.
Оторвался от чистки, дочка закончила с приборкой и уселась напротив меня. Надо же, раньше на дух не переносила запах ружейного масла! Она смотрит на разложенные части, на то, как обращаюсь с ними. Вид у нее уже совсем сонный. Надо подумать и о более прозаических вещах.
- Юля, ты будешь в своей комнате спать?
- Папочка, боюсь одна, как Ксюху увезли.
- А почему ты с ней не уехала?
- Куда? Там такая же квартира, даже похожа. У нас хоть третий этаж, а там первый и без решеток. Да и тесно у них.
- Соображаешь, вся в папу, - а сам понимаю, что родители у подружки, скорее всего, покусаны оказались...
- Точно, хорошо, что ты ключи у меня не отобрал. Так бы пришлось к маме ехать через полгорода...
- Ты мне не мешала никогда, это мама ревновала каждому столбу. Или, как правильно говорится?
- Но ты же встречался потом!
- Юля, когда потом, это совсем другое. Давай не будем про это сейчас, не то время.
- А кто такая Вероника? – дочка делает неожиданный поворот.
- Ты мой телефон, ой, коммуникатор, смотрела?
- Да, когда ты ушел, мне делать-то нечего. Интересно стало, что за штука, заодно фото посмотрела.
- Это моя знакомая.
- Близкая?
- Очень.
- А когда успели познакомиться, в «аське» сообщений всего ничего?
- Да, немного, а познакомились недавно, неделю назад.
- Ну, ты папа и даешь! Семь дней и такие страсти?
- Если совсем правда, то по-настоящему всего один день...
- Она красивая...
Юля помолчала, потом продолжила совсем в другом направлении.
- Папа, что завтра?
- Что значит «завтра»?
- Что мы завтра будем делать?
- Тоже самое, что послезавтра, и послепослезавтра. Выживать.
- Папа, нормальная жизнь совсем кончилась?
- По всему, да. Сейчас приходится не просто думать, а что-то делать.
- Как ты думаешь, мама действительно сможет меня забрать?
- Если у них получится уехать в спокойное место. В городе уже сейчас тяжело, станет еще хуже и совсем скоро.
- Уже догадываюсь!
- Видишь, даже в доме у нас такое творится, хотя никто никуда почти и не ходил.
- Жильцы у нас какие-то странные, вчера в том дворе мертвые напали на прохожего, так никто и не выглянул, не то, что помочь.
- Чем они помогут, Юленька? Без оружия только сам в зубы попадешь.
- А почему у тебя есть оружие, а у них нет?
- Потому, что раньше и так обходились, государство защищало, как могло.
- Теперь не будет государства?
- Будет, только другое, может, другие. И законы другие, более жесткие. Даже жестокие. Надо привыкать, что все изменилось. Теперь без оружия нельзя.
- А где брать все это? Те же патроны?
- Вот завтра с утра, как светло станет, поеду на свою работу.
- Зачем, папа, ведь там наверняка опасно?
- Очень нужно. Как раз для того, чтобы помочь. У меня там патроны, без них никуда.
- Но у тебя же здесь есть, целую кучу на кровать вывалил.
- Юля, этих патронов может хватить на день, может на неделю. Может, на час. Если стану бояться сделать нужный выстрел, беречь патроны на следующий раз, могу просто не рассчитать, либо опоздать. И тогда все, конец. Теперь у меня машина и настоящее оружие. Ты видела, точнее, слышала, что умею делать. Да, это риск, но надо ехать. Заодно еще одного человека оттуда вызволить.
- Папа, а где ты всему этому научился?
- Доченька, всему понемногу. Что-то узнал в армии, что-то в милиции, что-то, когда спортом стал заниматься. Это там, внутри, руки вспоминают, голова думает, или наоборот, само проявляется. Да и умею не так много, плюс возраст, уже не мальчик.
- Ты никогда не рассказывал раньше.
- А ты и не спрашивала. В армии бегали, прыгали, кувыркались, стреляли, тогда это казалось игрой, даже если несешь боевую службу. Вот и пригодилось, когда не думал…
- И ты вот так сразу все понял и стал всех убивать?
- Юля, мне еще повезло, если можно так сказать, что в больницу попал. Хоть что-то смог понять, в том числе и как теперь люди умирают. Если бы не приступ, девятого пошел бы на улицу, вряд ли оказался здесь сейчас.
- Да, папа, нам с Ксюшкой тоже девятого числа повезло. Особенно, с этим троллейбусом.
- Сейчас троллейбусами улицы перегорожены.
- Не увиливай, что скажешь «про завтра»?
- Ты мне лучше ответь, у тебя что-то оставалось дома из одежды?
- Только из старого, почти все увезла на новую квартиру.
- Это к тому, что когда ты еще попадешь в Брагино, к маме. Сейчас тебе здесь в чем-то ходить придется, и обувь получше потребуется. Знаешь, как мои спутницы в больнице мучились без хороших ботинок! У тебя, смотрю, только туфельки, хорошо, на низком каблуке.
- Ладно, пап, посмотрю. Если ты из моего шкафчика ничего не выкинул.
- Я-то ничего не трогал, мне и в голову не приходило. К чему это говорю, завтра если
