Томас накрывает меня пледом, протягивает мою чашку с чаем.
— Может, фильм какой посмотрим? — предлагает мужчина.
Киваю, отпивая чуть остывший чай. Мне так хорошо в этот момент. Ощущение, что Уилсон что-то подсыпал в чай. Успокаивающего.
— Ты решила не разговаривать со мной?
Снова киваю.
— Ну отлично, — пожимает он плечами. Будто его совсем не заботит, что придётся сидеть в тишине ещё пару дней, — Значит, фильм выбираю я.
Чёрт! Надеюсь, это будет не ужастик. Не люблю их. Потом очень плохо сплю. Каждый шорох воспринимаю со стороны потустороннего мира. С Самантой мы в этом плане очень солидарны.
На ноутбуке загорается экран, Томас вводит пароль и на глаза сразу попадается фото того владельца клуба. Как его там… Хайдар… Хайдар Али! Точно!
— Стой! — торможу его, когда он начинает закрывать все вкладки.
— Что?
— Там на фото, был мужик с клуба! Хайдар Али! Ты его знаешь?
— Не очень хорошо, а ты? — смотрит на меня пристально.
— Впервые увидела в клубе, — начинаю я. Решение молчать ушло на второй план, — Он вроде один из владельцев. Мы столкнулись в коридоре перед выступлением, а потом Хайдар должен был заплатить за шоу-программу, — в голове начинают возникать мысли, что всё это неслучайно.
— Заплатил?
— Да, но я не взяла деньги.
— Почему? — удивляется Уилсон.
— Он сказал, что у него есть какое-то предложение для меня. Я ещё тогда насторожилась, что-то в нём пугало меня, — вспоминаю, будто это было несколько недель назад, хотя прошло чуть больше суток.
— А что за предложение?
— Не знаю, я не стала выслушивать, просто ушла, — ловлю себя на мысли, что мне совершенно легко говорить об этом, хотя я никому не собиралась сообщать о нашем разговоре с Али. Не потому, что слишком секретно, просто было неприятно.
Это и есть профессиональная черта Уилсона-детектива? Выведывать всё так просто? Или в чае какая-то сыворотка правды?
— Понятно, — говорит Томас, однако в его голосе слышаться нотки облегчения.
— Кто он? — теперь уже моя очередь задавать вопросы.
— Аманда я не могу тебе рассказать всего.
— Расскажи что можешь.
Молчит. Облокачивается на спинку дивана и взъерошивает свои и так короткие волосы.
— Том, пожалуйста! — его губы дёргаются в улыбке. Да, иду на хитрость, ему нравится, когда я зову его по имени, — Я хочу знать, что происходит! Моё выступление и присутствие здесь неспроста, да? — пожалуйста, пускай он опровергнет мою догадку.
— Аманда, я не могу ответить тебе на вопрос про шоу со стопроцентной уверенностью, — переводит свой взгляд на меня, — Возможно, так просто сложились обстоятельства, и твоё выступление никак не связано. Но цепочка которая последовала после неё — да. Всё неспроста. Меня каким-то образом рассекретили и просто залечь на дно у меня бы не получилось. Поэтому пришлось поступить так, как я поступил. Твоя безопасность была в приоритете. Я не был уверен, что им известно, но и рисковать тоже не мог. Извини за все эти неудобства, — он обводит рукой дом, — Но это единственное место, которое невозможно вычислить, по крайней мере, сразу.
Звучит искренне, я это понимаю по глазам, которые он не отводит. Они серьёзные и очень уставшие. Первый мой порыв встать и врезать ему за то, что он впутал меня в свои шпионские игры. Однако мне почему-то не хочется этого делать. Мысли в голове путаются.
— Кто такой Хайдар Али? То что можешь, расскажи, — прошу я.
— Он брат одного шейха Камрана Али. Камран занимается незаконной деятельностью в Ираке: продажа людей, оружия. Наркоторговля. Всем на чём можно заработать деньги.
— Какой ужас! Почему его до сих пор не поймали? — поражаюсь я.
— Потому что у него дипломатическая неприкосновенность. В его стране мы не можем ничего сделать. А здесь он не даёт поводов. Даже, если что-то и происходит, то только через третьих лиц. К нему нет никаких ниточек, — вздыхает мужчина.
Очевидно, что его огорчает этот факт, но я уверена, есть что-то ещё. Почему Уилсон занимается этим делом? А не полиция? Интерпол там? ФБР? Какая выгода для него? И почему в таком случае он встал под удар?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ну что, фильм? — и снова включилась его вот эта беззаботность.
Как?! Как он это делает? Как так быстро переключается? Тоже хочу.
У меня в голове куча вопросов, на которые я, возможно, никогда не получу ответы.
Томас открывает на ноутбуке папку с фильмами. Выбирает самый первый и это, оказывается, ужастик. Замечательно!!!
— Ты же не против фильмов ужасов, — ехидно смотрит на меня.
— Нет, конечно, — елейно отвечаю я, — Это мой самый любимый жанр!
— Вот и отлично! Если будет страшно, разрешаю прильнуть ко мне, я защищу от монстров, — подмигивает мужчина. Издевается надо мной.
С улыбкой показываю ему средний палец. Пошёл к чёрту! Я снова его ненавижу!
А потом как можно выше укрываюсь пледом, оставляя себе небольшой зазор для просмотра. Я взрослая. Я справлюсь с вымышленной нежитью.
Глава двадцать первая
Аманда
Нет. Я не справлюсь. Полтора часа ужаса и страха. Обстановка, несмотря на раннее утро, была под стать кино. Шторы задёрнуты наглухо, свет исходил только лишь из приоткрытой двери комнаты и больше ничего.
Уилсон включил самый страшный фильм, который мне доводилось видеть. При этом сам уснул через пять минут после начала. Сперва я решила разбудить его, тыкая ногой в его бедро, но сделала только хуже. Он обхватил их и положил к себе на живот, причём хватка была такой сильной, что мне так и не удалось высвободить их обратно. Даже подумала, что мужчина не спит и специально так сделал, но привстав поняла, что это просто какой-то рефлекс. Его размеренное дыхание говорило, что он точно спит. И стало его как-то жалко. Сколько Томас уже без сна? Пускай отдохнёт пару часов, что я один фильм не посмотрю, не умерев от ужаса.
Сначала вроде всё было спокойно: психолог-криминалист расследует дело, как жена убила своего мужа. Однако женщина не признаёт своей вины, говорит лишь что его мужа убила некая сущность, под именем «Мара». Психолог верит ей и начинает выяснять причины. После чего и начинается самый настоящий треш. Люди которых во снах парализуют и они начинают видеть ту самую «Мару», а после какого-то времени их убивают. Все эти события настолько въелись у меня в голове, что я дала себе слово больше вообще не спать. Оказывается, я очень впечатлительная.
Хотелось выключить, но ноутбук стоял на достаточном расстоянии, а Уилсон никак не хотел отдавать мои ноги, крепко удерживая их в своих лапищах. Да и, если честно, было страшно выползать из-под пледа.
Со страхом пополам я досмотрела фильм. И уже была готова вздохнуть, как началась следующая кинокартина. И, соответственно, тоже фильм ужасов. Застонав, я полностью укрылась пледом и незаметно для себя уснула.
Как я и предполагала, снилась мне та самая сущность, которая парализовала всех во снах. Даже её изуродованное и страшное лицо отчётливо запомнилось мне. Я несколько раз просыпалась, но всё равно оставалась во сне. Такая реальная нереальность. Вроде комната та же самая, но что-то вечно отличалось. Видела, как спит Уилсон, но выглядело всё это каким-то неправдоподобным. Появлялся силуэт женщины и я снова просыпалась, но опять не в своей реальности. Это был какой-то кошмар! Полностью из сна я смогла вылезти, только когда услышала своё имя и как меня трясут за плечи.
— Аманда, чёрт возьми! — тормошил меня Томас, — Проснись, это всего лишь сон!
Подскакиваю, не понимая сон это или явь. Смотрю на беспокойного мужчину, который также испуганно смотрит на меня. Его грудь часто вздымается.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Уилсон, я тебя ненавижу! — произношу я, понимая, что всё-таки уже не сплю, — Кто ставит девушкам ужастики, а сам засыпает! — бросаюсь на него и мы вместе падаем на диван.
Я оказываюсь сверху, что мне на руку. Молочу по его груди кулаками, а он даже не сопротивляется, только лишь смеётся. Это подстёгивает меня ещё сильнее. Хочется зарядить прямо в его ухмыляющуюся рожу, но он опережает меня, слишком быстро ловит мои запястья и одной рукой заводит за спину.
