точно так же. Что он – ее зеркало. Что они оба давно выгорели от борьбы и надежды на детоксы, антидепрессанты, подшивки, кодировки, психологов. Они слишком долго искали выход, чтобы надеяться. Они оба уже ни во что не верят. Но она кивнула в ответ. Пожалуй, она согласилась бы в тот момент и на лоботомию, потому что это было единственное, что она могла сделать для своих близких, – делать вид, что не сдается.
А еще через несколько дней случился Новый год. Она осталась в больнице, как ни просила, ни умоляла, ни шантажировала Крысу выпустить ее к детям. Крыса сидел в своем офисном кресле за столом и, выслушав все ее доводы и угрозы, сказал: «Да, я не имею права удерживать тебя насильно. Но если ты сейчас не закончишь эту истерику, я вызову санитаров из другого учреждения, где не спрашивают согласия, и скажу, что у тебя психоз. Хочешь так? Не проблема». Она, удивленная его наглостью и своим бессилием, замолчала и вышла из кабинета. Внутри все бушевало. Какое он имеет право! Я взрослый человек! Сволочь! Крыса вонючая!
Милая, строгая, противная Крыса, тогда ты спас своей несговорчивостью чужую жизнь. Еще много лет она будет с благодарностью вспоминать, как ты не выпустил ее умереть. Потому что тормозов уже не было, потому что надежды уже не было, потому что уже рухнула внутри какая-то сильно важная несущая конструкция, и она ушла бы пить, хоть и не чувствовала этого, разглагольствуя у тебя в кабинете о правах человека.
Вернувшись из кабинета Крысы, она весь вечер прорыдала в палате о себе и детях и перед сном попросила сестру сделать ей укол на ночь, чтобы скорее наступил первый день следующего года.
А в большом загородном доме, у новогодней елки с мигающими разноцветными гирляндами, сидел ее муж, обнимая двух прижавшихся к нему детей, и по его щекам сами собой тоже текли слезы.
В современном мире существует много видов помощи зависимым. Но для начала хотелось бы обратить внимание на само слово «помощь». По своей сути оно предполагает то, что человеку самому не справиться, или справиться очень тяжело, или справиться получается только на время.
Зависимость устроена так, что, все больше встраиваясь в биохимию, она постепенно забирает внимание на себя и обретает власть над психикой. Как уже упоминалось, человек в какой-то момент подчиняется фигуре зависимости, она становится больше и сильнее его собственного Я. Метафорически выражаясь, зависимый словно снова и снова выходит на бой с кем-то в несколько раз его сильнее и каждый раз оказывается поверженным. Нужна ли зависимому помощь с тем, чтобы выиграть бой? Навряд ли это возможно. Опыт любого столкнувшегося с алкоголизмом близкого подсказывает, что зависимость обретает власть и над системой семьи, сколько бы та ни боролась и ни сопротивлялась. Получается, что сопротивление, борьба, мирные договоры с алкоголем невозможны. Единственный выход – полная капитуляция – уход на безопасную дистанцию и невозвращение на само поле боя. И вот здесь помощь крайне необходима, ведь оказавшаяся без привычного этанола биохимия мозга начнет бить в набат, путать, провоцировать, искать поводы и оправдания вернуть все на круги своя.
Сила человеческой воли, как правило, беспомощна перед глубинным зовом выученных рефлексов.
Один из способов держаться подальше от вещества – задействовать страх (такой же животный, как и тяга). На этом основаны временные подшивки, кодировки, химзащиты и другие способы, сообщающие мозгу, что от вожделенного алкоголя телу станет не хорошо, а, наоборот, плохо. Как правило, во время манипуляции человеку дают возможность на телесном уровне прочувствовать, что случится при употреблении, чтобы было не просто знание, а внутри закрепился конкретный, мягко говоря, неприятный опыт.
Но проблема в том, что алкоголизм, к сожалению, основан не только и не столько на поломке телесной, сколько на поломке внутренней, душевной. Поэтому зависимый часто просто терпит определенный срок и срывается по его завершении или раньше. «Уж лучше бы пил», – бывает, говорят родственники зависимого, поскольку внутренне человек не изменился, а вещество, которым он привычно анастезировал свою боль, стало недоступно.
Раздражение, апатия, тревога, ощущение, что жизнь проходит мимо, – частые спутники человека, отказавшегося от вещества из-за страха смерти.
Здорово, если отказ срабатывает на год-два-три и человеку удается внутренне перестроиться на жизнь без вещества, но часто как единственная мера такая помощь не срабатывает. По сути, вынужденный отказ может быть хорошим «костылем» на какое– то время, которое тем не менее важно использовать для внутренних перемен.
Главная проблема такого (и схожих) вида помощи, что алкоголик воспринимается как объект. У нас есть алкоголик, и с ним нужно что-то сделать, как-то его отвадить. Напугать, заставить трудиться, навязать веру, запереть где-нибудь на полгода-год. И ведь, по сути, зависимый и сам относится к себе объектно, без сочувствия и сожаления, он-то очень даже согласен, что «только так со мной и надо», вот только необращение к человеческому, к зависимому как субъекту, а не объекту зачастую лишь усиливает ненависть и безразличие к себе.
Детокс – капельницы, амбулатории и больницы, которые помогают выйти из запоя, – также важный инструмент помощи, поскольку помогают совершить иногда невозможный самостоятельно переход от употребления к чистым дням. Но они также скорее первый шаг в сторону трезвости, чем нечто помогающее стабильно выздоравливать. Насколько искренне алкоголик хочет трезветь, обращаясь за детоксикацией, настолько же отчаянно, через какое-то время, когда вновь набранное эмоциональное напряжение станет невыносимым, он вернется в употребление.
Одна зависимая женщина, проходя реабилитацию, сказала простую и, наверное, вмещающую главное фразу: «Такая, как есть, я не могу не пить. Мне нужно измениться внутри, или все повторится вновь». Очевидно, что измениться настолько, чтобы стать сильнее тяги, смочь не идти на поводу у биохимии, – большая внутренняя работа, к которой человек должен быть готов. И если такая готовность – узнать и понять себя, получить новые инструменты обращения с зависимой частью, двигаться в сторону восстановления собственной жизни – появляется, перед зависимым открывается несколько возможных вариантов долгосрочной помощи.
Группы Анонимных Алкоголиков, основанные на программе 12 шагов, и по сей день считаются одним из самых эффективных способов помощи зависимым в выздоровлении. Эти бесплатные службы, не принадлежащие к какой-либо государственной или коммерческой структуре, политической или религиозной системе, есть в каждом городе (а в больших городах в каждом районе), а также в онлайн-пространстве. Приходя на группу, алкоголик оказывается среди равных людей, страдающих от той же проблемы, говорящих с ним на одном языке, прошедших похожий опыт. На группах люди говорят о себе,
