– Ничего? – сочувствующим тоном спросил пилот, не вкладывая в это слово особого смысла. Вряд ли он понимал, чем занимается его пассажир.
– Ничего, – честно сказал Роман.
– Может, посмотрим на погранцов?
– Ты же сказал, что нас не пропустят.
– Можем пройтись с краешку, над лесом, аэродром увидим.
Роман с сомнением шмыгнул носом.
– Ладно, поехали.
Вертолёт по дуге развернулся к западу, поднялся повыше.
Пейзаж Северодвинска и его окрестностей лёг под ним пёстрой скатертью, подёрнутой сизой дымкой. Вскоре показалось лётное поле с капонирами и металлическими ангарами. В капонирах стояли самолёты. На краю поля махал лопастями локатор, второй подальше неторопливо вращал сетчатую антенну.
Дмитрий покосился на пассажира, остановил машину.
– Дальше нельзя, неприятностей потом не оберёшься.
Роман стал изучать далёкие пятнистые и белые стрелочки, отбрасывающие зайчики гнутые стеклянные лбы вертолётов.
– Это «Сушки», – пальцем показал Дмитрий. – Тридцать четвёртая, тридцать седьмая и двадцать пятая. Это учебный «Як». Левее вертушки: «Ми–24», транспортный, за ним тяжёлый «Ми–26», семнадцатый и старенький восьмой.
– Что в ангарах?
– Не знаю, – виновато сморщился пилот. – Говорили, будто у погранцов новая «пятёрка», но я лично не видел.
– Какая пятёрка?
– КФР–401, комплекс фронтовой авиации. Проще – истребитель пятого поколения. Американские «Рапторы» ему в подмётки не годятся.
– Понятно.
– Ну, что, домой?
Роман закрыл глаза, попытался просканировать военный аэродром лучом внечувственного восприятия. Однако то ли усталость брала своё, то ли он взялся за непосильную задачу. Единственное, чего он добился, было множественное эхо отражённых от металлических объектов на земле невидимых пси–лучей. Самолёты и вертолёты высветились как источники энергии, но их угроза была естественной, присущей им с момента рождения, так как создавались они для боевых действий, для войны в воздухе, для защиты воздушных рубежей страны.
– Похоже, нас заметили, – занервничал пилот.
Роман открыл глаза.
Вдали, над зелёно–серой шкурой хвойного леса возникла сверкнувшая точка. Она приблизилась и превратилась в хищную пятнистую птицу.
– «Акула»!
– Что?!
– Боевой вертолёт «Ка–50» «Чёрная акула». У нас таких вроде бы не было. Откуда она взялась?
– Может, он летит по своим делам?
– Да нет, это явно по наши души.
Дмитрий шевельнул джойстиком, и «Сапсан» завалился влево и вниз, потом сделал крутой поворот.
Однако «Чёрная акула» легко повторила этот маневр и понеслась за ним, имея какие–то свои цели.
Роман нащупал в пространстве кабину вертолёта. По спине пробежала холодная струйка.
Управлял вертолётом человек, имевший чёткую задачу уничтожить «Сапсан» со всеми его пассажирами. Голову пилота накрывала глухая чёрная «шапка» полного отсутствия эмоций. Он просто делал свою работу .
– Вот гад, прицепился! – процедил сквозь зубы Дмитрий, бросая машину в крутой разворот.
«Чёрная акула» пронеслась мимо. Стали видны прозрачные вихри вращавшихся винтов, подвески для ракет, к счастью, пустые. Хотя безоружным вертолёт не был.
– Какого дьявола ему надо?!
«Сапсан» нырнул к лесной полосе за трубами ТЭЦ, увеличил скорость.
«Ка–50» отстал на несколько секунд.
– Надо садиться.
– Да хрен его знает, что у него в башке!
– Программа сбить.
– Ну да! Откуда знаешь? – повернулся к пассажиру Дмитрий.
– Знаю.
– У него же нет ракет. Не пойдёт же он на таран?
– У него есть пулемёт.
– Пушка скорее.
Словно в ответ на слова пилота мимо пронеслись какие–то белые штрихи. Сквозь рокот двигателя «Сапсана» послышались негромкие хлопки.
– Б…дь! – оскалился Дмитрий. – Он и в самом деле охренел!
Роман вдруг понял: «Чёрная акула» открыла по ним огонь из пушки.
– Садись!
– Некуда! Не сяду же я на дома?
– За трубы!
«Сапсан» метнулся за трубы ТЭЦ. Он был легче и не уступал «Ка–50» в манёвренности, да и в скорости тоже, что позволило пилоту какое–то время крутить карусель и избегать попаданий. Но долго это продолжаться не могло.
Снова мимо пронеслась белёсая трасса пушечной очереди.
– Ну, с–сука, я тебе устрою абордаж!
«Сапсан» подпрыгнул, развернулся на пятачке за трубой и вынесся прямо навстречу хищному силуэту «Чёрной акулы».
Роман облился холодным потом, чувствуя, как пилот «Акулы» целится в них, держа руку на гашетке пушки. Намерения его не изменились, даже не злобные, а деловитые до отвращения. К противнику он относился как к мешающей выполнить боевую задачу помехе.
Роман напрягся, вспыхнул , пробивая чёрный туман головы пилота яркой молнией мысленно–волевого приказа, разбивая его сознание на отдельные струйки.
Пси–поле донесло неслышимый «вскрик» удивления.
«Чёрная акула» пошла боком, едва не врезалась в трубу ТЭЦ, поднялась выше, шатаясь из стороны в сторону как пьяный человек. Пилот явно пытался понять, что происходит, какая молния его ослепила, и, похоже, не видел, куда летит. Во всяком случае, стрелять он перестал, потеряв объект атаки.
– Ходу! – глухо бросил Роман.
– Он нас…
– Ходу, я сказал!
Пилот кинул на пассажира быстрый взгляд, вздёрнул брови, но повиновался.
«Сапсан» нырнул почти к самым крышам домов и помчался прочь от здания и труб теплоэнергоцентрали, держа курс на юго–западную окраину города, туда, где начиналось Архангельское шоссе.
Через десять минут они приземлились на асфальтовой площадке возле здания базы МЧС.
«Чёрная акула» так и не догнала беглецов, незаметно исчезнув на фоне растущей пелены облаков.
Рассказывать Вьюгину об этом инциденте Роман не стал.
Команда Афанасия собралась вечером в номере майора, и все бодро доложили о своих поисках и находках.
Зюма, Крист, Джокер и Зяблик чувствовали себя комфортно. Им удалось найти место установки взрывного устройства (в кабине портового крана), и они считали свою работу выполненной.
– Что у тебя? – спросил Вьюгин Романа.
Тот отрицательно качнул головой.
– Ничего.
– Понятно, не переживай, может, мы зря раскинули сети так широко.
Роман считал иначе, но возражать не решился. Чувство «дежавю» изредка ворочалось в глубинах души, и это обстоятельство не позволяло ему радоваться удачному бегству от неведомого врага. На Северодвинск и его военные объекты опустилось марево недобрых намерений. Отстроиться от этого ощущения Роман не мог. Что–то готовилось. А он мог только в общих чертах предполагать – что именно.
В гостиницу прибыл и начальник отдела ИПФ. Он выслушал доклад Вьюгина, поблагодарил экстрасенсов за службу, поговорил о специфике работы и предложил ещё раз более тщательно «окунуться в местную психическую атмосферу». Потом внимательно оглядел внешне спокойное лицо Волкова.
– Вы уже отчитались об инциденте, Роман Евлампиевич?
– Нет, – пробормотал Роман.
– Почему?
– Всё обошлось.
– О чём речь? – нахмурился Афанасий.
– В небе над городом произошёл прискорбный случай – дуэль вертолётов. В одном из них находился господин Волков.
Экстрасенсы с любопытством и Вьюгин озабоченно посмотрели на Романа.
– Расскажите поподробнее, – добавил начальник отдела.
Роман сдержанно поведал историю нападения «Чёрной акулы».
– Почему же он отстал? – поинтересовался Войнович.
– Не знаю, – тихо, после паузы, ответил Роман. Он не был уверен в эффективности своей пси–атаки и не мог утверждать, что именно эта атака «отвела глаза» пилоту «Чёрной акулы».
– Странное дело. – Генерал побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. – Вертолёт «Ка–50» «Чёрная акула» приписан к Архангельскому погранотряду. Что он здесь делал и почему напал на «Сапсан» с вами – неизвестно. Вы пытались воздействовать на него дистанционно?
Роман помедлил, кивнул нехотя.
– Пытался.
– Что ж, возможно, пилот «Акулы» это почувствовал. Хотя всё равно непонятно, чем вы ему досадили. Будем разбираться. Отдыхайте, господа–товарищи, завтра с утра нам придётся ещё раз устроить брейнсторминг, поищем запасные выходы на лодку.
– Надо запретить… – неуверенно начал Роман.
Войнович встал, смерил его взглядом.
– Что запретить?
– Все полёты над портом… и над городом, до спуска лодки. Тогда если кто–то взлетит, будет понятно, что это неспроста.
Генерал в сомнении погладил пальцами подбородок.
– Я в это не верю, контрразведка в Северодвинске работает хорошо и не допустит реализации простых решений.
– Не смогла же она определить место установки взрывного устройства, – проворчал Джокер, поддержав тем самым идею Волкова.
