Не удержавшись, бросаю взгляд на котика, чтобы оценить его реакцию на прибытие начальства.
Утю-тю. Колючка. Смазливенький колючка. Не знаю, почему Эрий вызывает во мне такие занятные эмоциональные всплески, но каждый раз, как на него смотрю, у меня начинает люто пылать где-то в районе лба и затылка.
‒ Добрый день. – Командор Лорэйн внимательно осматривает череп, который я держу, а затем протягивает мне руку.
А парень не робкого десятка, с учетом того, как все тут от проклятых костей шарахаются. Ну, кроме разве что котика.
‒ Здравствуйте. – Стараясь сохранить невозмутимость, принимаю руку, не без удовольствия ощущая легкое давление от нашего рукопожатия.
Ладонь Лорэйна немного шершавая и прохладная.
‒ Судя по всему, вы – не заблудшая душа. – Он ослабляет хватку, дожидается моего робкого кивка и сдержано мне улыбается. – Альва, докладывай.
Эрий излагает суть дела, подробнейшим образом описывая неудачу Ацетона с моим пленением и погоню с участием падальщиков, а также обращает внимание каждого присутствующего на то, что, несмотря на транспортировку в Великом Теле, характер и личность я не утратила. То же касается и стабильности моего собственного тела. Если, конечно, то, что я сейчас из себя представляю, можно назвать «телом». С другой стороны, чувствительность не потеряна, да и одежда, что я носила до воздействия проклятия, по-прежнему со мной. Кроме разодранной ветровки. Да и порванные падальщиком джинсы на последнем издыхании пытаются изобразить принадлежность к предсмертному писку моды.
Я как будто жива и не жива одновременно. Как распиленный на куски червяк.
‒ Альва… ‒ Интонации Лорэйна не предвещают ничего хорошего.
‒ Я не мог проигнорировать присутствие сущности, у которой нет признаков гнили, командор. – Эрий вытягивается почти по-солдатски и вздергивает подбородок.
Забавно, но в его исполнении подобные телодвижения не смотрятся как насмешка. Он явно из тех, кто искренне ценит субординацию.
‒ И поэтому протащил ее в Бесконечную обитель? Помнится, у нас есть специальное место для таких, как она. Именно для этого мы и трудимся. Чтобы сохранить невинность сияния этого убежища и обеспечить комфорт его обитателям – бессмертным душам. – Лорэйн досадливо вздыхает и вновь смотрит на меня. – Однако, зная об этом, ты все равно проявил своеволие и принял далекое от рациональности решение. Да еще и дал указание активировать непреложный блокатор. Распоряжаться таким масштабным гарантом безопасности слишком смело. Даже для тебя. Ты взял на себя непомерно много, Альва. К тому же сослался на ответственность Патруля без веских на то оснований. Теперь с инцидентом связан весь ангельский патруль. По твоей милости.
Остальная часть ангельского патруля молча прислушивается к пикировке. Колибри задумчиво теребит карманы, набитые чудо-бабахами. Кнопа, улегшись на валун и подперев розовые щеки кулаками, внимательно следит за парнями. Фая продолжает напускать туманные облачка. Марти активно покусывает губы и глуповато улыбается.
‒ Мы не позволяем сумрачным завладевать душой, если нет четкой уверенности в том, что она уже не принадлежит свету. – Судя по каменной физиономии, обычными обвинениями котика явно не сломить. Он готов отстаивать свою точку зрения с той же непоколебимой уверенностью, с какой сделал все, чтобы перетащить меня через Границу. – Мила активно сопротивлялась заточению, что лишь подтвердило мои догадки.
‒ Если она действительно чиста, то ей тем более здесь не место. ‒ Командор Лорэйн досадливо цыкает. ‒ Ты должен был последовать стандартной инструкции и сопроводить душу в безопасное место, за пределами Бесконечной обители. Следовало прийти к консенсусу с Ацелестием, а не устраивать массовые баталии с участием падальщиков у самой Границы. Блокатор ‒ лишнее.
‒ Признаю свою вину, командор. Но будь у меня шанс переиграть ситуацию, я поступил бы точно также.
Лицо у Лорэйна резко кривится. Он выглядит одновременно и ошарашенным, и рассерженным. Я не успела пока особо вникнуть в их взаимоотношения, но кое-что уже замечаю. Например, у моего сияющего котика просто будоражащая способность: выказывать бесконечное уважение руководству и при этом в открытую идти против него. И, кажется, Эрий даже не врубается, что в глазах окружающих, а, особенно, командора, может выглядеть, мягко говоря, нехило треплющей нервы наглой занозой.
Ух, хладнокровный бунтарь. Как вам такая вкусняшка?
Мой взгляд цепляется за дрожащую фигурку чуть в стороне от основной беседы. Распекают не его, но Джу, судя по бледности интеллигентной физиономии, уже на грани внутренней истерии. Невольный соучастник несанкционированного запуска ультра-мего-мощной ангельской защиты без лишних пыток признает свою аморальность и готов каяться, признаваться и заглаживать вину самыми разнообразными унизительными способами. Конспиратор он так себе. А вот совесть у него – штука мощная. Прибивает эмоциональным авансом, чтобы жизнь мандаринкой не казалась.
‒ Хорошо, соглашусь, что бороться мы должны за каждую душу. – Лорэйн серьезно кивает. – Но не кажется ли тебе, что ты переборщил со своим усердием. Альва?
‒ Не кажется, командор. Позвольте объяснить. Дело в девушке. Мои решения основывались на ее…
В сдержанную речь котика врывается ураган по имени «Марти». И врывается в буквальном смысле. Парень подскакивает ко мне, ‒ до этого безмолвствующей и, несмотря на великое желание что-нибудь вякнуть, терпеливо ожидающей, когда большие дяденьки урегулируют вопрос, ‒ и обхватывает ладонями мои щеки. Ловкие пальцы упираются в уголки губ и тянут ввысь, вылепливая из моей озадаченной мордахи улыбающийся смайл.
‒ Командор! Смотрите, какая она хорошенькая! – восторженно бросает он, усиленно давя на мои щеки, тем самым придавая нелепой роже еще больше карикатурности. – Давайте ее оставим!
На секундочку потеряешь бдительность, и из тебя уже делают одомашненного щеню. Что ж, тяв-тяв, господа ангелы.
Глава 23. ЧАЙНИК И АСКЕТ
‒ Да, давайте! – поддерживает предложение малютка Кнопа, по-боевому вздергивая руки к потолку.
‒ Она вам не щенок. – Может, Лорэйн и злится на своеволие одного из членов своего отряда, но на меня свое недовольство он не направляет. – Отпусти девушку. А ты, Альва, продолжай.
‒ Активизация блокатора обоснована, командор.
Эрий кладет руку мне на плечо, и я неожиданно получаю внеплановый заряд счастья. Допускаю, что все дело в моих пошаливающих эмоциях и резко нахлынувшем нездоровом интересе к моему спасителю. С другой стороны, это чувство отличают яркость и в то же время умеренная мягкость. В меня будто настойчиво вливают легкую смесь из радости и разбавленной эйфории.
А этот ангелок полон сюрпризов. На что еще он способен, помимо умелого использования таланта выбивать меня из умиротворяющего равновесия?
Котик тянется к моей руке и касается запястья.
‒ Покажи ладонь, ‒ просит он.
Послушно демонстрирую всем сияющую печать в виде капельки, которой обзавелась при первом знакомстве с чужими бубенцами.
‒ Ого-го, ‒ присвистывает Марти. ‒ Колокольчики, кажись, отметили ее.
Эрий оглаживает большим пальцем мою ладонь, и печать от его прикосновения начинает сиять ярче. Чувствую, как мои щеки наливаются румянцем.
Вот на фига он меня так поглаживает?! Мурашки, давненько обосновавшиеся на моем теле, наверное, уже создали колонию и перекочевали в район коленных чашечек. Я и подумать не могла, что у меня такая высокая чувствительность.
Жутко хочется вырвать руку из хватки котика. Но у нас как-никак важные переговоры. Поэтому закусываю нижнюю губу, вдуваю щеки и старательно сосредотачиваюсь на чем угодно, кроме ощущения мягкого касания пальцев Эрия.
‒ Печать… ‒ Маска, слепленная из изумления и настороженности, надолго застывает на лице командора Лорэйна. ‒ Душа не способна получить печать и обзавестись талисманом.
