всему городу уже ходят слухи, что я расправился с Тиган, так что, надеюсь, она скоро появится собственной персоной. Я выхожу из автобуса, натягиваю капюшон пониже и направляюсь прямиком на первый урок.
– Чувак, ну ты прославился! – кричит кто-то.
Толпа учащихся поворачивается и пялится на меня. Вокруг шепоток:
– Это тот самый Джейк, с вечеринки.
Я съеживаюсь еще больше. На улице влажно и холодно, однако от стыда меня бросает в жар. Можно спрятаться от любопытных глаз, но куда деваться от позора?
Нырнув в нишу, чтобы перевести дух, я замечаю, что она уже занята.
– Пардон.
Девушка поворачивается, хлюпая носом. Это лучшая подруга Тиган, Шона. Глаза у нее распухли, лицо красное, ее трясет.
– Джейк, – шепчет она, – где Тиган?
– Да пошла ты! – Я поворачиваюсь и собираюсь уйти.
Она хватает меня за руку:
– Джейк, я волнуюсь. Грейди сегодня не придет в школу, он не хочет ни с кем разговаривать. У них дома еще работает полиция. Что-то случилось.
Я выдергиваю руку.
– Откуда мне знать, где она? Тиган твоя подруга, не моя.
Шона отшатывается, округляя глаза с мокрыми ресницами.
– Последним ее видел ты.
– И что?
Она медленно открывает и закрывает рот.
– То, что она пропала.
– Да прячется она, – говорю я, дыша чаще. – Ты видела ролик с Джессикой, который выложил Брендон? Вот такие у тебя друзья, Шона.
Она поджимает губы.
– Просто… ничего такого не должно было произойти.
– Какого «такого»?
Шона начинает плакать еще пуще и трясет головой.
– Видео… Все зашло слишком далеко. Вы должны были только поцеловаться. Из… извини.
Я бросаюсь к ней:
– Что ты имеешь в виду? О чем ты вообще говоришь?
Бросив взгляд мне через плечо, она понижает голос:
– Мне страшно, Джейк. – Пушистые рыжие кудри, обрамляющие бледное лицо, вздрагивают.
– Почему? Скажи мне!
Шона размазывает по щекам тушь вперемешку со слезами и смотрит на меня снизу вверх, обдавая кисловатым дыханием.
– Здесь ФБР, и все врут. Боятся ареста.
– ФБР? Охренеть. – Я хватаю ее за руку и сжимаю. – Кто именно врет и что делает в Кристал-Коув ФБР? Хватит, черт тебя возьми, напускать туману, выкладывай все как есть.
– Не могу, – хрипит Шона, стреляя глазами по школьному двору. – Сначала надо поговорить с Тиган. Просто держись от меня подальше, ладно? Пожалуйста.
– Да что ты несешь? – Я с изумлением смотрю на нее и наклоняюсь ближе, прижимая ее тонкое тело к кирпичной стене. – Когда найдешь Тиган, скажи ей, чтобы она сама, гадина такая, держалась от меня подальше. Поняла?
Мне трудно дышать. В груди давит.
Внезапно рядом оказывается Мэнни и оттаскивает меня.
– Чувак, ты ее напугал.
Раздается звонок, Шона выскакивает из ниши и стремительно убегает.
– Что случилось? – спрашивает Мэнни.
Я потираю лоб.
– Понятия не имею. Она лепетала что-то про ФБР и аресты.
– Чьи аресты и за что?
– Не сказала, но в кабинете директора копы.
Мэнни машет рукой.
– Выслуживаются перед матерью Тиган. Не волнуйся, мужик.
Он обхватывает согнутой рукой меня за шею. Мэнни крупный парень и легко заслоняет меня, пока мы идем через двор.
– Как Джессика? – спрашивает он. – Алисса говорит, она очень расстроена.
– Отказывается меня выслушать. Знаешь, сколько людей посмотрели видео с ней на «Ютьюбе»?
Мэнни кивает:
– Уже почти полмиллиона. А еще появился новый хештег: «ДжейкМойГерой». Ты набираешь популярность, мужик.
Я складываю на груди руки.
– Все над нами смеются.
– Над тобой – нет.
Как раз в этот момент проходящий мимо ученик толкает меня кулаком в плечо и выкрикивает поздравления. Мэнни жестом прогоняет его, а я снова горблюсь. Никто не понимает, как мне стыдно.
Опять звенит звонок.
– Увидимся в столовой, – прощается Мэнни.
Я опускаю голову и вхожу в продуваемую сквозняком дверь. По удачной случайности, мы с Джесс в этом году будем ходить в один класс по двум предметам, и первый из них – изобразительное искусство. Однако, учитывая обстоятельства, случайность может оказаться не такой уж и удачной.
Джесс уже здесь, сидит за длинной партой. Когда я вхожу, она поднимает взгляд, и щеки у нее вспыхивают.
Парни вваливаются со двора и игриво толкают меня, пытаются стукнуться со мной кулаками и хлопают меня по плечу. Не думая, чисто автоматически, я протягиваю некоторым кулак для приветствия. Это ничего не значит – я чертовски подавлен, – но Джесс все видит и шумно выдыхает. Потом один шкет из футбольной команды бросает в меня презерватив.
– Для следующего раза, мужик.
Половина класса ржет.
Мысли в мозгу крутятся так быстро, что я не могу говорить. Каждый в этом классе видел мой член. Меня окатывает волна тошнотворного стыда и начинает трясти, так что кишки превращаются в студень.
Спасает меня учительница изобразительного искусства, мисс Луи.
– Прошу всех садиться.
Я опускаюсь за последнюю парту, чувствуя, как щеки пышут жаром.
Мисс Луи вынимает листок бумаги, и весь класс недовольно стонет, ожидая пресловутую викторину по знаменитым художникам мира. Ответить на ее вопросы сложнее, чем кажется, потому что угадать художника надо по детали какой-нибудь малоизвестной его работы. Приготовиться к этому трудно, а я и не готовился.
– Я должна зачитать вам заявление, – говорит мисс Луи, прочищая горло. – Вы, наверно, заметили на улице полицию?
В классе поднимается громкий шепот. Учительница ждет, пока все успокоятся, и начинает:
– В последние выходные на вечеринке, которую некоторые из вас, вероятно, посещали, произошел серьезный инцидент. Это заявление нашего директора сегодня утром читают во всех классах.
Я сползаю ниже на стуле.
– «Школьной администрации стало известно, что среди учащихся нашей школы циркулирует сомнительная видеозапись, на которой два ученика выпускного класса старшей школы Кристал-Коув, один из которых несовершеннолетний, совершают половой акт».
Я выпрямляюсь так быстро, что колени ударяются о низ парты. Мне семнадцать лет – это я несовершеннолетний! Класс взрывается ехидным смехом.
Учительница продолжает:
– «Управление полиции Кристал-Коув связалось с местным отделением Федерального бюро расследований с просьбой помочь удалить запись. Прошу принять к сведению, что ее распространение является уголовным преступлением и школа проводит бескомпромиссную политику в отношении травли в интернете и обмена материалами сексуального содержания. Любой ученик, которого уличат в размещении или пересылке указанной записи, будет привлечен к ответственности и может предстать перед судом по обвинению по статье триста одиннадцать Уголовного кодекса Калифорнии, запрещающей распространение детской порнографии».
С уханьем и глумливыми комментариями мои одноклассники достают телефоны, чтобы удалить записи. Меня бросает в жар, потом в холод. Детская порнография? Привлечение к ответственности? Неудивительно, что Тиган слиняла, – иначе ее арестуют. Даже друзья не знают, где она. Поэтому Шона перепугалась? Меня тоже могут арестовать?
Мисс Луи утихомиривает класс и продолжает
