Тот от этого пришёл в себя и сейчас вытирал с губы кровь. А Виктор круто обернулся в сторону Карлоса.
– Закрой дверь!
Конечно же Карлос подчинился и тут же почувствовал, как по его спине побежали мурашки. У него не было сил посмотреть на Виктора, любые слова в этой ситуации были лишними, и потому его взор обратился к Антуану. А тот буквально вжался в спинку кровати. Было видно, что его очень беспокоит общество старого испайронца и особенно Глена.
Виктор снова развернулся к Антуану, и тот в неверном свете свечи увидел, что в синих глазах этого странного гвардейца стоял… слёзы?! Это открытие неожиданно испугало его. А Виктор уже подался ближе и зашипел:
– Всё, что здесь случилось, случилось с твоей подачи, парень! Таким, как ты, лучше бы и не появляться на свет!
Вот тут Карлос искренне испугался. Мало ли чего можно было ожидать от Антуана, а Виктор уже почти раскрыл себя, и испайронец поспешил положить на плечо Виктора свою тяжёлую руку:
– Глен! Тебя ждёт герцог. Оставь его!
Виктор осекся, смахнул с плеча руку Карлоса и снова развернулся к Антуану:
– Что-то мне говорит, что ты ещё не окончательная скотина, но это тебе виднее. Вот только… как ты намерен жить дальше?.. Ведь должен понимать, всё ЭТО станет известно ВСЕМ!
Виктор хотел сказать ещё что-то, но… вдруг передумал, резко сорвался с места и умчался прочь, а Карлос со всех ног бросился догонять его.
Дверь захлопнулась, и Антуан остался один. Эти горькие глаза Глена всё ещё продолжали гореть перед внутренним взором молодого Лагана, словно их выжгли калёным железом. Это видение высасывало жизненные соки, душило, рвало душу в клочья. В них собралось сразу всё, ВСЁ, что случилось в этот ужасный день, и это с такой силой придавило, что Антуан не выдержал. Он рухнул на подушку, и та приняла его слёзы. «О! Эти глаза! Ему-то какое дело?! Зачем!? Почему?! Эти глаза!!.»
А Виктору в эту ночь так и не пришлось проронить ни одной слезы. Эта невысказанная боль объяла его сердце и нашла там своё пристанище на веки вечные. Эта незаживающая рана, неиссякаемый источник мрака…
Глава 43. Помолвка.
«Похоже, побег удался! Погони не видно и не слышно!» – как только Жан позволил себе в это поверить, в нём сразу что-то надломилось. Вместе с радостью подступила и страшной силы слабость, и эта последняя взялась поглотить Жана всего, без остатка.
Он уже не был уверен, что попал на нужную улицу, а найти нужный дом представлялось и вовсе непосильной задачей. От дикой усталости его начало подташнивать, и мир предательски закачался. «Только не упасть! Только бы не упасть!» – начал он повторять про себя словно молитву, но очень скоро под напором оглушительной слабости смысл этих простых слов стал истончаться, таять.
Шаг, ещё один шаг, и вдруг Жана сильно повело в сторону, он чуть не врезался в стену дома, и от падения его уберегла лишь оконная рама, за которую он успел ухватиться в последний момент, ухватился и едва не повис на ней. «Что? Вот и конец?!» – тут же полюбопытствовало угасающее сознание. Поймав себя на этой мысли, юноша возмущённо вскинулся и вдруг взмолился уже вслух:
– Марианна! Дорогая!..
И, словно в ответ на этот его зов, где-то справа открылась дверь. «Дверь?! Я здесь не один?!» – это открытие придало юноше сил выпрямиться. И вот уже из мрака проступил женский силуэт… «Марианна?!» – он скорее почувствовал это, чем разглядел, и не ошибся. Она схватила его за руку и затянула внутрь дома. «Марианна?!.. Похоже, я на пороге рая!» – мелькнуло в сознании юноши.
Темень внутри дома показалась странно мягкой, ласковой. Пока Марианна закрывала дверь, Жан стоял, держась за стену, и тщетно старался различить дорогие черты, а ещё прислушивался к запахам этого места. Сейчас, пожалуй, только они и были готовы описывать мир, и именно они подарили юноше главное – уверенность, что рядом именно Марианна, аромат её волос он ни с чем на свете не спутает.
Закончив со своими хлопотами, девушка развернулась к любимому, протянула к нему руку, и Жан почувствовал, как первый порыв увлечь его дальше в дом неожиданно рухнул под напором яростного желания обнять. Руки девушки обвились вокруг шеи возлюбленного, и его обожгло её горячее дыхание…
– Всё хорошо! Ты дома…
Счастье… Какое же опьяняющее счастье обрушилось на смертельно уставшего Жана! Из его груди вырвался глубокий вздох, и вот он уже зарылся в волосах любимой, и так сладко ему стало, так спокойно… Время остановилось, всё потеряло значение…
Но, если душа юноши уже нашла приют, но тело ещё отчаянно нуждалось если не в спасении, то отдыхе, это уж точно. Почувствовав, что Жан едва-едва держится на ногах, Марианна всполошилась, отпрянула, заглянула в его лицо и.. наконец, поняла.
– Тебе надо лечь! Держись! Ещё только пара шагов! – девушка поднырнула под его руку и потянула дальше, в комнату.
Тусклый свет свечи показался таким ослепительным, что Жан невольно зажмурился.
– Ещё немного… – Марианна тревожно заглядывала в его глаза, и сердечко её уже разрывалось от сострадания.
Но Жан всё-таки честно постарался приободриться, скрыть муки непосильной усталости, и поинтересовался:
– Это дом Виктора и Эжена…
– Да… Конечно!
– Виктор сказал ждать их…
– Что-то сорвалось?..
– Я не знаю…
– Ладно. Будем ждать! А пока прошу тебя, ложись! Я не могу на тебя смотреть… – Марианна, наконец, подвела Жана к кровати. Осознав это, он буквально рухнул на покрывало ничком, и мир перевернулся…
* * *
То ли луч солнца упал ему на лицо, то ли его потревожил какой-то звук, Жан резко открыл глаза, и сон как рукой сняло. Что ж, значит пора, и юноша приподнялся на локте, на что кровать ответила жалобным скрипом, а спина гневной болью.
– Жан! – тут же окликнула его Марианна.
Она притаилась у окна и, чуть приоткрыв занавеску, что-то рассматривала на улице. Но сейчас девушка прервала своё занятие, её взгляд был обращён к любимому:
– Как ты? Можешь подойти?
Жан с готовностью кивнул, извернулся на кровати и ни без труда встал.
– Что там? – юноша подошёл к возлюбленной и обнял её за талию.
Девушка благодарно коснулась головой его плеча, но забыть о том, что так заинтересовало её прежде, она не смогла, и сейчас приоткрыла занавеску чуть шире:
– Взгляни!
Жан обратил взгляд к улице и, к своему великому удивлению, увидел, что посередине проезжей части стоят… Анна! и…
– Я думаю, это Антуан, – уверенно заявила Марианна, – Знать бы, как они здесь оказались, и о чём говорят.
«Да, это Антуан!» – согласился с ней Жан.
И в этом они не ошиблись.
* * *
На утро после бессонной ночи Антуан, наконец, понял, что не в силах больше находиться один в этой осточертевшей ему комнате, и оставил её, отправившись на поиски
