всего необходимого для снабжения 34[-й] дивизии, ибо все отдано в 33[-ю] дивизию, я не имею возможности: 1. Приступить к дальнейшему развитию операции на Черный Рынок — Святой Крест, а также и Гурьев, подготовительные работы которого уже начаты и частично выполнены. 2. Необходимо Ваше указание Каспийской флотилии, занявшей Форт Александровский и начавшей операции на Петровск, ввиду того, что с уходом 33[-й] стрелковой дивизии главная база флота и единственный его тыл Астрахань не обеспечена и кроме десантного отряда [в] четыреста человек, предназначенных для захвата Петровска и находящегося в море для совместных действий с флотом, дать ничего не можем, между тем как вслед[1719] за захватом Петровска в целях закрепления этого района надлежит немедленно же направлять туда войска»[1720].
К 1 мая 1919 г. в армии оставалось всего 5787 штыков, 1655 сабель, 284 пулемета, 28 орудий, 6 бомбометов и минометов, 6 аэропланов, аэростат, 5 бронеавтомобилей, бронепоезд, 4968 лошадей, 14 704 человека[1721]. Между тем 2 мая флот занял Форт Александровский. Тогда же в РВСР с копиями В.И. Ленину и Л.Д. Троцкому председателем РВС 11-й армии Мехоношиным были направлены соображения о крайне затруднительном для 11-й армии положении в связи с переброской 33-й дивизии и с промедлением в пополнении людьми и снаряжением формировавшейся 34-й дивизии[1722].
Мехоношин с тревогой телеграфировал: «С отправкой 33[-й] дивизии происходит какое-то страшное недоразумение, выяснить которое нужно немедленно, ибо, выполняя [в] точности приказ главкома, мы через несколько дней оставим фронт армии без войск и вынуждены будем 1. прекратить все операции на Черный Рынок и Кизляр, 2. отказаться от захвата Гурьева и Ракуши, где есть нефть, 3. поставить флот в безвыходное положение, т. к. кроме уже отправленного десантного отряда в 400 человек для захвата Петровска мы не только не сможем дать войска для удержания Петровска и обороны базы флота, но даже единственный тыл и главную базу флота Астрахань оставили без достаточной охраны. Между тем как почти все подготовительные работы для всех операций закончены и начато уже выполнение поставленной армии главной задачи добыть нефть. Недоразумение заключается [в] следующем. 1. При определении численности войск, подлежащих отправке [на] Вост[очный] фронт, без ущерба XI армии нельзя целиком исходить из предложения Реввоенсовета тел[еграмма] № 62/сек, т. к. подкрепление 10[-й] армии означает[1723] участие их в операции на Кавказ и до некоторой степени обеспечение своевременное приближение (так в документе. — А.Г) Красной армии к Каспию и тем самым облегчало действия на побережье и, соответственно, сокращало численность этих войск. 2. Расчет на возможность быстрого формирования 34[-й] дивизии строился на обещанных пополнениях маршевыми ротами так же, как предполагалось укомплектование 33[-й] дивизии до полного состава, между тем как пополнение, так и снабжение до сих пор не получено, поэтому и теперь возможность сформирования 34[-й] дивизии ничем не обеспечена и заменить собой части 33[-й] дивизии для действий на побережье десантов не может. 3. Главком[ом] [в] телеграмме № 1844 от 22 апреля в ответ на вопрос, какие части должны остаться [в] XI армии, указывается, что отправка 33[-й] дивизии должна находиться [в] строгом соответствии [с] остающимися частями и к моменту окончания отправки в XI армии должны остаться вполне боеспособные части 34[-й] дивизии, также указывается, что принятая в происходящих операциях группировка войск не должна нарушаться и подлежащие отправке части предварительно надлежит заменить вновь сформированными, что по изложенным вновь причинам не представляется возможным; переданная же по прямому проводу генштаба [В.К.] Токаревским резолюция главкома от 29 апреля указывает, что следует развивать операции лишь постепенно, по мере заканчивания формирования 34[-й] дивизии. 4. Телеграмма 1844 от 23 апреля давала возможность оставления в XI армии некоторого минимального количества войск, последующие же телеграммы вновь ставят армию [в] безвыходное положение. Еще раз подтверждая точное исполнение приказа главкома, выразившееся в отправке 33[-й] дивизии в указанный срок именно 25 апреля и что ни малейшей задержки в отправке не может быть допущено и к указанному сроку 10 мая вся дивизия будет переброшена в район сосредоточения, в то же время ставлю [в] известность, что вообще отправка дивизии отвлекла нас как раз в момент начала действий и неизбежно нарушила наш план, отсутствие же точности в распоряжении Полевого штаба ставит армию в совершенно невозможное положение и служит основанием для обвинений нас в бездеятельности. Положение сейчас таково.
1. Флот начал операции, заняв Форт Александровский, столь важную базу и стратегический пункт, и приступает к движению на Петровск, десантный отряд уже в море. 2. Установленная связь с Петровском и Баку позволяет координировать действия нашим организациям, политич[еское] положение [в] Баку и Дагестане требует немедленного нашего наступления, к которому мы и приступили. 3. Подготовка движения на Кизляр обязывала и давала возможность немедленно развить операции [на] этом направлении, к чему и было приступлено. Вполне сознавая необходимость подкрепления [на] Вост[очном] фронте, тем более что положение его правого фланга ставит прямую задачу перед XI армией, в то же время необходимо совершенно оставить в XI армии часть 33[-й] дивизии, именно первую бригаду, специально подобранную [по] личному своему составу и подготовленную для десантных дивизий для выполнения поставленных ей задач. Ответ должен быть исчерпывающим по своему содержанию и исключающим возможность разных толкований, т. к. при нашем понимании предыдущих распоряжений и точного исполнения одиннадцатая армия фактически перестанет существовать»[1724]. Таким образом, решения центра срывали готовившиеся операции на Каспии.
В связи с сигналом от Мехоношина в дело вмешался В.И. Ленин, телеграфировавший Э.М. Склянскому 2 мая: «Это очень важно; надо оставить им часть 33[-й] дивизии и немедленно добиться архиточной телеграммы об этом от Вацетиса в Астрахань»[1725]. Под таким давлением Вацетису ничего не оставалось, как пойти на уступки. 2 мая он разрешил временно оставить в распоряжении командарма один полк 33-й дивизии (это распоряжение Вацетис письменно подтвердил 6 мая[1726]), но при этом срочно продолжать переброску всех остальных частей дивизии и конную бригаду в назначенный район. Кроме того, главком подтвердил необходимость принять все меры для ускорения формирования 34-й дивизии и прочих частей[1727]. 2 мая Жданов отдал приказ отправить по Волге конницу, авиационные и бронеотряды[1728].
3 мая руководство 11-й армии продолжило продавливать свои предложения. Жданов сообщал тогда Костяеву, что «за уходом 33[-й] стрелковой дивизии и бригады 7[-й] кавалерийской дивизии, в моем распоряжении в настоящее время не остается ни одной войсковой части; рассчитывать же на сформирование частей в ближайшее время нет никаких оснований, так как центр не присылает ни пополнений,
