— Вперед…
Уже через несколько десятком минут мы поднялись на скалу. Почти рядом светились огоньки на береговой батарее.
Группа быстро рассредоточилась, а я выбрал удобное место, вскинул винтовку и принялся рассматривать артиллерийские позиции через оптику прицела.
Что тут у нас? Вроде ничего не поменялось…
Вот они монструозные орудия за барбетными ограждениями, числом три, на расстоянии около полусотни метров друг от друга каждое, какая-то машинерия, ого, даже локомобиль есть. Капониры, ходы сообщения, наблюдательные вышки, а там, дальше, видимо подземные погреба. Казарма и плац дальше. Позиции освещены, но только частично, правда, везде понатыкано часовых. Ну да ладно, задача не особо трудная, вывести из строя орудия и по-тихому свалить. Так, что у нас с временем? Должны успеть…
— Работаем.
Расстояние — около сотни метров, поправок не надо. Голова? Торс?
Слегка поблуждав, прицельная марка остановилась на затылке топтавшегося у капонира часового.
Но едва я прикоснулся пальцем к спусковому крючку, как на батарее резко взвыл ревун. В то же мгновение из казармы начали выбегать бритты и организованной толпой стремглав понеслись на позиции.
— Что за хрень? Учебная тревога или боевая?..
Тем временем, рассчеты разбежались по орудиям, из погребов потащили тележки со снарядами и картузами пороха. Остальные солдаты занимали позиции для круговой обороны, а офицеры полезли на вышки управления огнем.
Твою же мать, да тут не меньше двух с половиной сотен личного состава, а нас всего тридцать человек. Такой вариант развития событий предусматривался, но… ничего хорошего нам не сулил, так как орудия надо вывести из строя в любом случае — пусть даже лобовой атакой.
— М-мать… — ругнулся я шепотом. — Бычок, Дылда, Малыш… сначала работаем по боезапасу. Остальным приготовится к атаке. Пойдем тремя звеньями. Цель — крайний ход сообщения…
Орудия уже заканчивали заряжать, а наводчики устроились в своих сиденьях.
Я зло чертыхнулся про себя и взял на прицел пачку пороховых картузов на тележке возле ближайшего к нам орудия. Сами снаряды долбить бесполезно, пуля не пробьет, да и пироксилиновая начинка не сдетонирует.
Винтовка чихнула, пенек прицельной марки дернулся, а на сером шелке появилось небольшая рваная дыра, из которой ручейком посыпались короткие стерженьки пороха. Солдатик рядом недоуменно оглянулся, но ничего не заметил и опять уставился в сторону воды.
— Сука…
Лягнул затвор.
Сухой щелчок.
В этот раз из дырочки потянулась слабая сизая струйка, но потом, картузы разом мгновенно вспыхнули, взметнув в воздух веселый фонтан искр.
Пожары занялись почти одновременно на всех позициях. Моя пара снайперов время зря не теряла, к тому же, со своего направления заработала группа Рауля.
Я отстрелял магазин, последним выстрелом ссадив офицерика с вышки управления огнем, перекинул винтовку за спину и взялся за карабин.
Среди бриттов поднялась дикая паника, солдаты сыпанули с позиций, но командиры вполне успешно начали их загонять назад. Порох быстро сгорел и никакого ущерба не нанес — на позициях просто нечему было гореть — сталь и камень, а остальной боезапас был надежно укрыт в капонирах далеко от орудий.
Солдаты в траншеях открыли ураганный огонь, но мы уже успели проскочили к рубежу последнего рывка и залегли.
Я перевернулся на спину, выхватил из подсумка гранату, одним движением скрутил колпачок на рукоятке и рванул за кольцо.
Весело кувыркаясь «колотушка» по высокой дуге взмыла в воздух и оставляя со собой тоненькую струйку дыма упала в траншею.
Бабахнул негромкий взрыв, из окопа взметнулся клубок пламени. Раздались истошные вопли, сразу заглушенные следующим взрывами.
— Вперед…
Проскочив последний десяток метров, я спрыгнул в траншею, прямо на корчившегося на ее дне солдата. Китель на нем дымился, а вместо лица алело кровавое месиво. Рядом с ним валялось еще пара трупов.
— Пошли, пошли… — заорал я и зашвырнул за угол следующую гранату.
Вперед выскочил Леонард Кристианс по прозвищу Солома, белобрысый крепыш с Мадсеном в руках. Басовито застучала пулеметная очередь.
— Пошли, пошли…
До окончания траншеи мы добрались без потерь, но, когда уже перескакивали из нее уже на позицию первого орудия, Красавчик Альфред Мартенс, который тащил в ранце на спине заряды для подрыва пушек, вдруг исчез в ослепительной вспышке.
Взрывом меня зашвырнуло в капонир и с налета садануло об орудийную станину.
Все вокруг бешено завертелось, во рту резко пересохло, а потом наступила сплошная темнота.
Правда ненадолго, уже через мгновение я очнулся, сгоряча куда-то ринулся на корточках и только ударившись об бетонную стенку барбета окончательно пришел в себя.
— Доклад, живо…
Очень скоро выяснилось, что нам удалось занять все позиции, погиб один Красавчик, еще пару человек слегка оцарапало и контузило. Группа Рауля обошлась только легко ранеными. Бритты пытались атаковать, правда Мадсены быстро убавили энтузиазма, они откатились, но не прекращали бешенный обстрел.
— Занять оборону… — я прислонился к стене капонира и зло чертыхнулся.
Ну и что делать? У Рауля заряды остались целыми, хватит на все орудия, но дело в том, что нам деваться некуда — зажаты в капонирах. При взрыве обязательно зацепит. Значит, надо будет пробиваться назад к воде. А там уйдем вплавь под скалами. Но это только после того, как жахнут английские лоханки.
— Так… — я глянул на часы. — Осталось всего десять минут. Ну… плюс-минус… мать его ети, гребаную химию Веника. Стоп…
Повинуясь внезапно возникшей тревоге, приподнялся над барбетом, глянул на порт и тут же в голос матерно выругался.
Буксиры уже заканчивали оттаскивать «Иррезистибл» от причала.
Минуты потянулись словно резина.
Наконец стрелки показали ровно четыре утра.
— Да давай же, твою мать!!! — в отчаянии заорал я. — Ну…
Но взрывов так и не произошло.
В следующие десять минут тоже ничего не случилось.
Из труб броненосца густо повалил дым, он медленно шел своим ходом на выход из порта. Следом за ним готовились остальные корабли.
— Блядь… — обреченно выдохнул я.
И тут… в порту разразился настоящий ад.
Оба «Мажестика», как пушинки подняло в воздух и со ужасающим грохотом разломало на несколько кусков. Один из обломков почти долетел до нас и рухнул в воду у самого форта.
Крейсера взрывались по-другому, но не менее эффектно, сначала из-под них вырывались высокие столбы воды, корабли сильно штормило, и только потом бронепалубники начинали тонуть, одновременно выбрасывая из себя длинные языки чадного пламени — по ним мы использовали мины комбинированного действия, с термитной начинкой, которую вбивал внутрь основной заряд. На тот случай, если они как-то умудрятся сохранить плавучесть.
— Ну нихрена себе… — восхищенно прошептал я.
Зрелище было идеальным зрительным воплощением настоящего апокалипсиса. Страшно до чертиков и очень красиво.
Но потом, я вдруг заметил, как в клубах дыма и огня, на выход из бухты идет невредимый «Иррезистибл». Британские канонерки и «Диадем», стоявшие в охранении акватории, тоже начинали движение в сторону Дурбана, навстречу нашим десантным кораблям.
Восхищение сменилось злостью. Я прекрасно понимал, что может случится.
Черт его знает, почему не сработала мина. Ее могло банально сорвать с корпуса ударной волной. Да и не важно это сейчас. Если с бронепалубником и канонерками «Гром» и «Ураган» справятся без особого труда, то броненосец поставит окончательный крест на нашем десанте, потому что «гарибальдийцев» на броненосец не хватит, а ничего более серьезного у нас против него просто нет. Вооруженные пароходы никакой боевой ценности в морском бою не имеют. Разве что торпедные катера, но на них тоже надежды почти нет.
Решение появилось само по себе.
— Прикройте… — спокойно приказал я и полез в кресло наводчика.
Броненосец как раз выполз на траверз батареи, расстояние всего около полумили, калибр орудия шестнадцать дюймов — если удачно попаду, даже один снаряд может решить дело.
