— Так мне вообще при запуске не нужны радары, ты же знаешь, Ман. Раньше я следил за грузом всю дорогу, но теперь нужды в этом нет, так что при запуске радар ни к чему. Значит, весь наш огневой запас мы переместим из старой катапульты в космос на долгие траектории и тем самым заставим адмирала нацелиться на радары, а не на катапульту… или в крайнем случае — на то и другое. Вот тогда-то мы и дадим ему жару. Доведем его до такого состояния, что он вынужден будет подойти на расстояние выстрела, и у наших ребят появится шанс выжечь ему гляделки.
— Парни Броуди будут в восторге. Те, что потрезвее. — И тут мне в голову что-то стукнуло. — Майк, ты сегодня смотрел видео?
— Я его контролировал, но не могу сказать, что смотрел как следует. А что?
— Так ведь для приема мы приспособили самый лучший радиотелескоп. В обсерватории есть и другие… Зачем же использовать против кораблей радары? Во всяком случае до тех пор, пока ребята Броуди не начнут жечь корабли?
Майк молчал по меньшей мере секунды две.
— Ман, мой лучший друг, а ты никогда не думал пойти работать компьютером?
— Это сарказм?
— Ничего подобного. Просто мне стыдно. Приборы в Ричардсоне — телескопы и прочее… эти факторы я никогда не принимал в расчет. Я тупица и признаю это. Ja, ja, да, да, да! Следить за крейсерами по радиотелескопу и не включать радары, пока корабли не изменят траекторию! Я всю жизнь смотрю радарами, мне просто в голову не прихо…
— Хватит, Майк!
— Но это правда, Ман.
— Разве я извинялся перед тобой, когда тебе какие-то мысли приходили первому?
Майк ответил медленно, как бы обдумывая каждое слово.
— Есть в этом нечто, что я нахожу затруднительным для анализа. Мои функции заключаются в том…
— Кончай самокритику. Если идея хороша — используй ее. Может, возникнут другие. Я отключаюсь и иду вниз — топ-топ!
Я пробыл в зале Майка совсем недолго, когда позвонил проф.
— Главный штаб? Есть известия от фельдмаршала Дэвиса?
— Я тут, проф. В главном компьютерном зале.
— Может, вы подойдете к нам в офис Смотрителя? Нужно выработать кое-какие решения, словом, есть работа.
— Проф, но я работал! И сейчас работаю!
— Не сомневаюсь. Я всем объяснил, что программирование баллистического компьютера — дело настолько тонкое, во вы должны заниматься им лично. Тем не менее некоторые наши коллеги считают ваше присутствие обязательным. Поэтому, когда вы почувствуете, что ваш помощник — его, кажется, зовут Майк, — справится сам, не сочтите за труд…
— Я понял. О'кей, сейчас поднимусь.
— Благодарю вас, Мануэль.
— Судя по фону, там человек тринадцать, — сказал Майк. — Они что-то затевают, Ман.
— И мне так кажется. Лучше подняться и поглядеть, что за базар. Я тебе нужен?
— Ман, я надеюсь, ты будешь вблизи телефона?
— Буду. Прослушивай офис Смотрителя. Если перейдем в другое место дам знать. Увидимся, дружище.
В офисе Смотрителя собралось все правительство, как реальный кабинет, так и довески, а вскоре я обнаружил и причину неприятностей — субъекта по имени Говард Райт. Для него придумали министерство по связям с искусством, наукой и образованием — так, для игры в пуговички. Это был реверанс в сторону Новолена, поскольку кабинет был перегружен товарищами из Луна-Сити, а заодно и подачка самому Райту, возглавлявшему группу конгрессменов, всегда готовых поболтать, только бы не работать. Проф рассчитывал укротить его, но порой проф уж слишком миндальничает; некоторым людям полезно подышать вакуумом, прежде чем речи толкать.
Проф попросил меня вкратце обрисовать военную ситуацию. Что я и сделал, только по-своему.
— Я вижу, тут присутствует Финн. Пусть расскажет, как обстоят дела в поселениях.
— Генерал Нильсен уже сделал это, — вмешался Райт, — и повторяться нет смысла. Мы хотим послушать вас.
У меня глаза на лоб полезли.
— Проф… извините меня… господин президент! Верно ли я понял, что доклад министерства обороны был сделан правительству в мое отсутствие?
— А почему бы и нет? — снова вылез Райт. — Если вас не было на месте?
Проф перехватил инициативу. Он видел, что я на взводе. Три дня я почти не спал и чувствовал себя таким измотанным, как будто снова попал на Терру.
— К порядку! — мягко сказал проф. — Господин министр по культурным связям, будьте добры адресовать ваши комментарии через меня. Господин министр обороны, разрешите мне внести ясность. Никаких докладов правительству, касающихся вашего министерства, никто не делал по той простой причине, что открытие заседания было отложено до вашего прихода. Генерал Нильсен частным образом ответил на несколько частных вопросов. Возможно, и этого не следовало делать. Если вы так считаете, я готов принести извинения.
— Ладно, будем считать, что все в порядке. Финн, мы с тобой разговаривали полчаса назад. Что нового за это время?
— Ничего, Манни.
— О'кей. Думаю, вы хотите выяснить ситуацию за пределами Луны? Вы смотрели видео, а значит знаете, что первая бомбардировка прошла отлично. Она еще продолжается, во всяком случае частично, поскольку мы лупим по штабу космической обороны через каждые двадцать минут. И будем это делать до тринадцати ноль-ноль. В двадцать один ноль-ноль нанесем удар по Китаю и Индии плюс по ряду более мелких целей. Потом до четырех ночи будем заниматься Африкой и Европой, сделаем перерыв на три часа, шарахнем по Бразилии с компанией, выждем еще три часа и начнем по новой. Если, конечно, все пойдет по расписанию. Но у нас возникли свои проблемы. Финн, нам придется эвакуировать Тихо-Андер.
— Минуту! — поднял руку Райт. — У меня есть вопросы. — Обращался он к профу, не ко мне.
— Подождите, пожалуйста. Министр обороны, вы закончили?
Вайо сидела сзади. Мы обменялись улыбками, не больше — так у нас повелось и в кабинете министров, к в Конгрессе. Вообще шли разговоры, что негоже двум представителям одной семьи быть членами правительства. Сейчас она покачала головой — вроде о чем-то предупреждала.
— В отношении бомбардировки все. У него вопросы на эту тему?
— Ваши вопросы касаются бомбардировки, господин Райт?
— Разумеется, господин президент! — Райт встал, глядя прямо на меня. — Как вы знаете, я представляю различные группы интеллектуалов Свободного Государства, и, смею сказать, их мнение играет особую роль в общественных делах. Я думаю, что будет правильно…
— Минуту! — сказал я. — Я думал, вы представляете восьмой Новоленовский округ. — Господин президент, мне будет позволено задать вопросы? Или нет?
— Он не вопросы задавал, а толкал речь. А я измотан и хочу спать.
— Мы все устали, Мануэль, — мягко произнес проф, — но твое замечание справедливо. Конгрессмен, вы представляете только ваш округ. Как член правительства вы получили определенные обязанности в отношении лиц определенных профессий.
— Это одно и то же!
— Не совсем. Пожалуйста, задавайте ваши вопросы.
— Э-э-э… Хорошо, я задам. Известно ли фельдмаршалу Дэвису, что план бомбардировки полностью провалился и что на его совести тысячи бессмысленных жертв? Известно ли ему о чрезвычайно большом неудовольствии, которое высказывает по этому поводу интеллигенция нашей республики? И не может ли он объяснить, почему эта поспешная — я повторяю, поспешная! — бомбежка была предпринята без необходимых консультаций? И готов ли он изменить планы на дальнейшее или будет тупо гнуть свою линию? И правда ли, что его ракеты несут атомные заряды, объявленные вне законе всем прогрессивным человечеством? И как он может ожидать, что Свободное Государство Луна будет принято в содружество цивилизованных народов после подобных действий?
Я взглянул на часы — прошло полтора часа после начала бомбежки.
— Проф, — сказал я, — вы можете мне объяснить, о чем идет речь?
— Извини, Мануэль, — ответил он кротко, — я намеревался… и даже обязан был начать заседание с уведомления о полученном нами сообщении. Но, ты, похоже, думал, что кто-то действует за твоей спиной. В общем, так получилось. Министр говорит о выпуске новостей, полученном как раз перед твоим приходом. Информация поступила от агентства Рейтер в Торонто. Если она соответствует действительности — если! — то вместо того чтобы принять во внимание ваши предупреждения, тысячи зрителей окружили наши цели. По-видимому, были жертвы. Сколько — пока неизвестно.
— Понятно. И что же вы хотите от меня? Чтоб я взял каждого разгильдяя под ручку и отвел его в сторонку? Мы ведь их предупредили.
Райт опять вмешался:
— Интеллигенция считает, что основополагающие гуманные принципы требуют…
— Слушай, ты, пустозвон! — взорвался я. — Ты же слышал, президент сказал, что сообщение пришло только что, откуда тебе известно, что о нем думают другие?
