кто ты…
Договорить он не успел: в грудь ему вонзилась стрела, и старик рухнул в догоравший костер. Мгновение спустя в воздухе просвистели еще пять стрел. Две из них пронзили Джейкобу грудь, три вошли Джону глубоко в шею и живот. Братья упали замертво. Мирелла собралась было закричать, но Алкоран оказался быстрее. Сжимая в руке длинный нож, он подскочил к женщине и зажал ей рот ладонью. Мирелла впилась в нее зубами, но несчастной это не помогло: не обращая внимания на боль, капитан перерезал женщине горло.
Выпустив из рук обмякшее тело, он прислушался. Из палаток не доносилось ни звука. Его солдаты начали осторожно пробираться к лагерю. Кто-то все это время прятался за деревьями, кто-то – в канаве у дороги. Полтора десятка пусть и не лучших из его людей, зато самых сильных, самых отчаянных и беспринципных – и достаточно смышленых для того, чтобы до сих пор остаться в живых. Они собрались вокруг него, ожидая приказа. Алкоран коротко кивнул. От непрекращающейся пульсирующей боли в глазнице у него уже раскалывалась голова. Боги, только бы в кровь не попала какая-нибудь зараза, иначе ему конец…
– В палатках еще с полдюжины человек, не меньше, – шепнул он. – Вы знаете, что делать.
Спрятав луки и вынув из ножен короткие мечи и кинжалы, солдаты бесшумно растворились во мраке. Алкоран оторвал от платья мертвой женщины кусок ткани, вытер им нож и направился к котелку. Намотав тот же окровавленный лоскут на руку, он сдвинул горячую крышку и втянул носом восхитительный аромат тушеного мяса.
Пока Алкоран искал, чем зачерпнуть из котелка, за его спиной раздавались крики. Среди мужских и женских он как минимум один раз разобрал детский визг. Алкоран раздраженно цокнул: ночью на Королевском тракте детишкам не место. Слишком много разбойников развелось.
– Вот ты где! – радостно воскликнул он, завидев лежащий недалеко от кострища черный от сажи половник.
Алкоран схватил его, наспех вытер о штаны и погрузил в дымящееся рагу. Потом поднес черпак к губам, осторожно подул, наслаждаясь аппетитным запахом, и отхлебнул немножко густого наваристого супа. Прошло так много времени с тех пор, как он ел по-настоящему вкусно приготовленное мясо, не прогорклое и не пересоленное! С наслаждением прожевав кусок жирной свинины – судя по вкусу, тушенной с репой и картошкой, – Алкоран снова подул на рагу, чтобы еще немного его остудить. Лучше поторопиться, пока остальные не набежали. Впрочем, пока они перетрясут все пожитки и обыщут трупы…
– Банок захватили какие-то мужики, слышите? Говорят, наемников набирают, так что можно податься туда. – Он развернулся вполоборота, ожидая услышать ответ, и шумно хлебнул рагу из половника.
Боги, какая вкуснятина. Правда, горячевато, ну да обожженный язык не самая высокая цена за столь роскошное блюдо.
– Или можем остаться на тракте, – продолжал Алкоран, скрючившись над котелком. – Теперь, когда в Банок путь закрыт, торговцев здесь будет тьма-тьмущая. С голоду точно не помрем.
Вдруг он замер с половником у рта. Почему так тихо? Он оглянулся через плечо и увидел лишь разодранные палатки и лежащие среди них трупы. Его люди потрудились на славу – вот только куда подевались они сами?
Алкоран прищурился, вглядываясь в темноту. Трупы… почти два десятка трупов… это слишком много…
Внезапно он ощутил чье-то присутствие. Повинуясь инстинкту, он резко развернулся и выплеснул обжигающе горячее рагу в того, кто, как ему почудилось, стоял у него за спиной. Это оказался какой-то юнец. Он зашипел, как змея, однако даже не отшатнулся. Густой бульон блестел у него на скулах, обтянутых одеревеневшей кожей, медленно испаряясь под жаром огненных, немигающих глаз.
– Боги милосердные, – прошептал Алкоран.
Юнец взмахнул мечом. Алкоран вскинул руку с зажатым в ней длинным ножом, чтобы парировать удар, но даже не почувствовал сопротивления. Серебряный клинок прошел сквозь нож, а следом – сквозь плечо Алкорана. Отсеченная рука упала на землю.
– Кеос! – Алкоран выронил половник, который держал в левой руке, и зажал ладонью подмышку, из которой фонтаном хлестала кровь. Ему доводилось видеть такие раны на поле боя – смертельные раны, и он знал, что обречен.
Ледяной клинок ужалил его в шею, и Алкоран схватился рукой за рану в попытке остановить кровь… точнее, хотел схватиться, но не смог – рука его не слушалась. В тот же миг перед глазами все завертелось, как будто его подбросило в воздух. Отрубленная голова приземлилась в погасший костер, и сбитый с толку капитан увидел, как рядом с ним падает его собственное тело, перевернутое вверх ногами. И это было последнее, что увидел капитан Алкоран в своей жизни.
Глава 83
– Они в Баноке, – объявил Кентон, возникнув рядом с Кьярой бесшумно, словно призрак. – А что еще хуже, они воплощают в жизнь мой первоначальный план. Вот только зачем им это понадобилось – ума не приложу, ведь они с самого начала не стремились к этому. Да и чего они добьются без толкового предводителя? Они же никогда ни о чем не могут договориться.
Кьяру, казалось, новость ничуть не удивила.
– Мастера и древние Шаенбалу никогда не отличались особой находчивостью. Они самые обыкновенные разбойники – только и умеют, что воровать да жить за чужой счет.
– Здесь другое, – возразил Кентон, снимая с еловой ветки плащ таинств. – Они по-прежнему называют себя проклятыми сынами. Как будто нарочно хотят, чтобы люди знали, кто они такие. А еще они держат в заложниках целый город.
– Вот как. – Кьяра оторвала взгляд от сумеречного омута и, прищурившись, посмотрела на хмурого Кентона. – Это и правда совсем другое. Но как пятеро мужчин смогли захватить целый город? Чьей поддержкой они заручились?
– Они взяли на службу наемников. Каких-то колдунов, заклинающих тени, как тот ассасин, что явился со своими демонами в Шаенбалу.
Кьяра фыркнула:
– В Лукуре живет лишь крошечная толика воителей Дорхнока, и работают они на один из благородных домов. Не понимаю, с какой стати они стали бы помогать проклятым сынам. Какая им от этого выгода?
– Это еще не все, – мрачно произнес Кентон. – Похоже, на службе у сынов состоят и ферруманы.
– Что? – Кьяра вскочила с пня, на котором сидела, и подошла к Кентону. – Ты уверен?
– Почти. Может, конечно, это и големы… но вряд ли. По описанию они слишком смахивают на тех чудовищ, что вторглись в Шаенбалу.
– Ферруманы, не феуроги?
Кентон кивнул:
– Похоже, их, как и колдунов, убедили помочь проклятым сынам контролировать Банок.
– Может быть, это те, кому удалось сбежать из Шаенбалу?
– Нет. – Кентон развернулся, направив свой магический взор в сердце Чащи, где лежали руины деревни. – Никого из нападавших не
