сказал, однако мне хотелось поглядеть, какой из него продавец. Сумеет ли он выманить у меня деньги?
Лудильщик развязал веревку и достал золотую масляную лампу, которая при ближайшем рассмотрении оказалась вовсе не дешевой поделкой.
– Раздобыл на другом конце Золотого Пути. Говорят, если ее потереть, то древние могущественные силы исполнят твое желание. – Он нахмурился. – Впрочем, эта штука вполне может быть самой обычной лампой. И все же выглядит она хоть куда и, возможно, будет стоить потраченных на нее денег.
Возможно… Наверняка лудильщик считает, что я клюну на приманку. Скорее всего, для него она стоит ровно столько, сколько он желает за нее получить, а для меня ее цена – грош.
Выкладывать свои соображения вслух я не стал.
Лудильщик предложил мне потрогать товар, и я не отказался, продолжая размышлять. Чего я хочу? Хочу стать героем величайшей истории, очутиться в одном ряду с самим Брамом. Найти Ашура. Освоить десять формул, которые должен знать каждый.
На ощупь лампа была холодной. Для нынешней погоды в Гале неудивительно.
Убрав руку, я заявил:
– Лампа мне не требуется, добрый лудильщик. Что у тебя еще есть?
Он порылся в мешке и вытащил амулет из неизвестного мне темно-зеленого камня на кожаном шнурке.
– Смотри, как красиво. Прекрасно подойдет к холодным глазам твоей девушки – ничего, что я так говорю?
Да, продавец из лудильщика и вправду неплохой: быстрый, неглупый, в меру льстивый. Слова его возымели желаемый эффект, вызвав у Эстры легкий румянец.
– Кто заметит великолепие камня, если тот – часть горы? – указал я на возвышающиеся над Ашрамом горные пики. – Твой зеленый амулет ничего не добавит к природной красоте Эстры.
Лудильщик взглянул на меня с легким прищуром. На его лице было написано недовольство, смешанное со сдержанным восхищением:
– А ты за словом в карман не лезешь, мальчик.
Я не смог сдержать самодовольную ухмылку.
– Ну хорошо. Я ведь могу рыться в моих мешках несколько дней подряд, а ты вроде бы не против подождать?
– Вроде бы, – ответил я.
– Тогда скажи мне: что может сделать для тебя бедный лудильщик? Что-нибудь починить? Чем-нибудь поделиться? Сказанием, парочкой историй? Слухами, сплетнями? У меня этого добра целый мешок.
Я криво улыбнулся. Что он может рассказать дельного? Если мне и удастся найти полезные материалы, то только в скриптории.
– Я обучаюсь в Ашраме и знаю места, где можно раздобыть любую историю или легенду. Вряд ли ты сумеешь рассказать мне что-то новое, добрый лудильщик.
Он поджал губы и в задумчивости поскреб подбородок:
– Хм… Стало быть, на мою долю остаются слухи и сплетни… Надеюсь, ты не станешь делать вид, будто тебе неинтересно, если я поведаю нечто стоящее? Джи-а?
– Джи.
– Слышал я недавно одну странную историю от другого лудильщика, а тот врать не станет, помяни мое слово. Мы друг друга не обманываем. Ему эти новости принесла женщина из Колыбели Императора, что ниже по реке. Рассказывала, что кучка знатных господ устроила нечто вроде вечеринки, пригласив на нее пару плетущих, – театральное представление, состязание по борьбе. Все происходило в каком-то фермерском поместье, не в городе. Сам знаешь, законы на юге строго воспрещают всякого рода разгул. Так вот, прошло несколько дней, а от господ этих ни слуху ни духу. Те, кто перед ними выступал, тоже куда-то пропали. Как считаешь, достойна эта история твоего внимания? Очень необычно, что люди сгинули без следа, не находишь? О чем это может говорить? О большой беде, вот что я тебе скажу. Но странности еще впереди. Фермеры, работающие на тех землях, в одно прекрасное утро обнаружили, что дом пылает. То есть они нашли уже не дом, а тлеющие руины, но какая разница? Болтают, что огонь был красным, словно кровь, и дым такой же. В завалах лежали мертвые люди, еще не обратившиеся в пепел, а из их глаз и изо рта лилась кровь. Разве подобное возможно?
Во рту у меня пересохло, и я с трудом прохрипел:
– Что тут странного?
– В ночь вечеринки случилась буря с дождем, – пожал плечами лудильщик. – Сезон муссонов-то закончился совсем недавно, ничего удивительного. Как же дом загорелся во время ливня?
Огонь и красный дым, кровь… А ко всему прочему – буря. Ашура…
Значит, происшествие случилось на другом краю Империи. Добираться туда тяжело и долго – наверное, не меньше месяца. И что я там найду?
Давно остывшие угли да свежевспаханную землю?
Выходит, Ашура продолжают охоту за людьми, но зачем?
– Вижу по твоему лицу, мальчик, что я твои ожидания оправдал. Стоит ли такая замечательная история каких-то денег?
Я машинально сунул руку в карман плаща, хотя мыслями был далеко от лудильщика и его фургона.
Отдав ему три монеты, вспомнил старую присказку:
Пусть не богат я золотом, так расплачусь я оловом…
Лудильщик заулыбался, приняв от меня серебряную монету, а вдобавок медный ранд и железный бун.
– Похоже, историями удастся заработать больше, чем торговлей безделушками. Прибыльное дельце!
Он тряхнул рукой и разжал кулак. Денег на ладони не было – магия, да и только.
– Благодарю тебя, лудильщик. Если услышишь что-то наподобие, найди меня. Я с удовольствием куплю твой рассказ. Хорошо? Меня зовут Ари, и я…
– И ты учишься в Ашраме. Я не глухой, мальчик. Твою просьбу запомню, а твою щедрость – тем более. Не каждый готов платить за новости, да еще такую сумму. В Гал я вернусь через два цикла. Не забудь! Встретимся здесь, поведаю, что узнал во время поездки.
Лудильщик протянул мне руку, и мы обменялись рукопожатием.
– Буду стоять ровно на этом месте.
Я и вправду уже ждал новой встречи.
Прошло несколько лет с моего столкновения с Коли, и вот Ашура объявились вновь.
Мне требовалось выяснить, что они задумали теперь.
73
Пауза. Тихая гавань
– И ты не пустился в погоню? – Элойн наблюдала за мной, опершись на локоть.
– Нет, – покачал головой я. – Не решился. Колыбель Императора настолько далеко от Ашрама, что одна мысль о подобном путешествии привела меня в ужас. Дело не только в расстоянии, а еще и в расходах на поездку. Да и что толку? Разбередить старые раны? Лишний раз напомнить себе о давнем обещании отомстить? Я намерен был сдержать его без всяких напоминаний.
Элойн подобралась ближе, ухватила меня за складку хламиды и потянула к себе. Я послушно наклонился.
– А что предложила бы ты?
Она нахмурилась, и в углах ее рта залегли складки:
– Во-первых, очутись я в тот день в Гале, наверняка попеняла бы тебе на
