опаснее.
— Припасы, — вставил Савон.
— Да, к тому же у нас они ограничены. На сколько их осталось?
Савон поднял глаза к потолку, подсчитывая.
— На два дня хватает. Если совсем ужаться — на четыре. Но там уже впроголодь совсем.
— Вот так, — кивнул Стальф. — Припасы лимитируют наши планы. Имей мы их в достатке, можно было бы и затаиться, дождаться, когда противник уйдет по своим делам, а потом спокойно уйти самим.
— Ну да, знать бы козыри заранее, — кивнул Пирон. — Хорошо. Делаем так — сейчас разведываем оба пути, и вверх и на Восток. Ищем следы противника и пытаемся определить, где он находится. А пока уходим к подножию лестницы, которую нашел Гер.
Путь до подножия оказался недлинным, но трудным. Водяной поток пронесся по коридору, сметая все на своем пути. Кое-где были даже завалы, правда не настолько высокие, чтобы вызвать проблемы с преодолением.
Лестница наверх, судя по ее виду, как раз и пропустила через себя когда-то основной водяной поток. На ней даже ступеней особо не было.
— Там выше могут быть и обрушения, — сказал Стальф, рассматривая исчирканный бороздами свод в тусклом голубом свете.
— Так и есть, — послышалось сверху. Оттуда спускался Вусс. — Там выше завал. В принципе, пролезть, наверное, можно — но опасно. Как запруда.
— Ничего там не слышно, дирмонцев нет?
Вусс помотал головой.
— Ничего не слышно, и света нет. Дальше есть еще лестница вверх, по ней Мирт пошел.
Вторая лестница была больше и пострадала намного меньше. Мирта нигде не было видно, решили его не ждать и пошли дальше. Коридор в этом месте пострадал гораздо меньше. Недалеко за выходом на вторую лестницу располагался невысокий квадратный зал, почти совсем не пострадавший. Из него начинались коридоры — по два в каждой его стене.
Пирон решил остаться в нем. Ничьих следов нигде не было видно — видимо, дирмонцы сюда не ходили. Стальф поставил свет, решили ждать возвращения остальных.
Первым со второй лестницы спустился Мирт. Сама по себе она была, по его словам, не очень высокой и выводила на совершенно не пострадавшие уровни с, как считал Мирт, жилищами.
— Я их не видел, конечно, — сказал он. — Темно же. Света никакого. Но там — как будто домики, с дверями, за ними комнаты.
— Следов каких-то не нашел?
— Не, не нашел.
— А как ты можешь так говорить, раз темно?
Мирт хмыкнул.
— Не могу, конечно. Но понимаете… как бы это сказать…
— Говори как есть.
— В пещере — запаха нет. Вообще. Я давно это заметил. Когда далеко отходишь — это не чувствуется, но когда к вам, ребята, возвращаешься — сразу же чувствуется. Понимаете?
Пирон кивнул.
— Вы не подумайте, что воняете или еще что, — сказал Мирт немного смущенно. — просто одно дело — когда не пахнет вообще ничем, и совсем другое — когда чем-то пахнет.
— А где в пещере кем-то пахло? Ну, кроме нас?
Мирт пожал плечами.
— Пока только вами. Тут ведь вот какое дело — я с вами посижу тут, а все, привыкаю сразу. Чтобы вот так нос настроить — надо мне пару часиков в пещере походить, где запахов вообще нет.
— Во дает, — шепнул Раин Феликсу. — Нюх как у собаки, да?
— Так и есть, — откликнулся тот. — Я такое тоже чувствовал — мы с друзьями по пещере лазили. Долго, часов пять. А потом вышли — на нас запахи как набросились! Я в течение пяти минут все чувствовал — и травы, и цветы, и листья, и мокрая земля, все! Непередаваемое ощущение. Мирт, видимо, просто к этому чувствителен очень.
— Интересно, — сказал Раин. — Вот век живи век учись. Но тогда ведь Мирта можно просто как собаку посылать во все коридоры, на поиски противника.
Пирону, похоже, пришла в голову та же мысль.
— Отдохни, — сказал он Мирту, — потом попробуем твой нос на пользу приспособить.
После этих слов он глянул на Раина. Тот все понял.
— Я схожу наверх по второй лестнице, посмотрю при свете.
— Я тоже, — вскочил Калей.
— Тогда вы тоже, — Пирон посмотрел на Павола, тот кивнул. — А вы оставайтесь, — пригвоздил он к месту вскочившего было Савона. — Нам еще есть что осматривать.
Савон со вздохом кивнул и начал озираться, словно выбирая объект для исследования. Калей. Раин и Павол отправились к лестнице.
— Любопытно, как это они умудрились воду из резервуаров в сами пещеры направить, — Павола, похоже, более всего интересовали вопросы военные. — Там же стенка должна быть ого-го.
— Представления не имею, — проворчал Раин. — Меня другое сейчас интересует.
— Что?
— Как нам к Летописному выйти и что потом делать.
Павол хмыкнул и искоса глянул на Раина. Тот как раз раскрутил посох и выдул осветительный шар, который завис примерно в метре перед ним. Раин немного подышал, потом прекратил вращение, стараясь не терять чувство вихря внутри. Оно существенно ослабло, шар потускнел, но не погас, только взлетел повыше. Раина это полностью устраивало.
— Ого, растешь, — уважительно сказал Павол. — А насчет Летописного…
Они как раз начали подъем по лестнице — как и все остальные, она была винтовой и вилась перед ними бесконечной светлой лентой.
— Да, что насчет Летописного?
— Самое простое — если мы тут оторвемся от врага, будем уверены, что он нас не преследует, ну и тогда сможем относительно спокойно оставить товарищей и попытаться вернуться.
— Ага, понятно. А если не оторвемся и будем прорываться с боями?
— Тогда я своих не брошу, — твердо сказал Павол. — Максимум — я посмотрю, работает ли портал. Если да — потом вернусь. Вы — как хотите, я это только для себя решил.
— Хитрый какой, — Калей, против обыкновения, был серьезен, даже мрачен. — Я тоже об этом думал. И знаете что?
Павол и Раин глянули на него. Тот словно готовился стихи читать.
— Я тоже, наверное, останусь.
— Ого, — удивился Павол. — Вот не ожидал, честно говоря.
— А почему не ожидал? — задиристо ответил Калей. — Мы в ответе за то, что тут происходит!
— С чего ты взял?
— Ну… как минимум эти три идиота — они ведь такие же как мы! Тоже игроки. Только мы можем их… того.
— Чего того?
Калей крутанул кулаками, словно сворачивая кому-то шею. Получилось очень кровожадно.
— Да уж, — покрутил головой Павол. — А ты, Раин, что скажешь?
Раин пожал плечами.
— А вы тут без меня пропадете, — сказал он. — Сколько я уже раз вас выручал своей магией?
Калей засмеялся с облегчением.
— Да уж, здорово. Интересно, а остальные?
— Ну, за Феликса я спокоен, — хмыкнул Павол. — Он человек с высоким чувством личной ответственности, хотя в то же время законченный
