Стыдно, мне было очень стыдно из-за моего отношения к Глену. Но Глен же сказал, что будет нормально, если большая часть моей симпатии будет принадлежать Блейку. Да и симпатии ли?
Интересно, влюбленность ощущается именно так? Чуть щемяще, с легким трепетом и неясным, едва осознанным желанием касаться, находиться в объятиях и говорить? Приходилось признать — моя симпатия полностью принадлежит Блейку. И что делать с Гленом, который, по сути, был отличным мужчиной, наверняка не менее надежным, чем Блейк, я не знала.
— Леди Марион, все нормально? — спросил Блейк. Наверное, у меня что-то не то было с лицом, поэтому я тут же ответила:
— Да, все хорошо. Просто задумалась о том, что, кажется, вы мне очень нравитесь.
По лицу Блейка было заметно, что он растерялся. Да и я тоже. Сейчас был не самый подходящий момент для подобных признаний, хотя я все равно не знала, как выбрать подходящий.
— Спасибо, — ответил Блейк.
Я почувствовала разочарование. Я не разбиралась во всех этих отношениях между женщинами и мужчинами, а мой опыт был весьма специфичен и далек от романтики, но даже я поняла, что мое признание практически отвергли. Блейк нравился мне, но, похоже, я не слишком нравилась ему, иначе в ответ на свои слова я бы получила что-то другое, а не благодарность.
— Так что там про Глена? — тут же перевела я тему.
— Могу сходить узнать, — сказал Блейк. — Навряд ли он закончил переговоры, но, надеюсь, Эрон с Иштоном сообразят, что к чему. И твой вопрос разрешится быстро. Еда будет за дверью справа — там кладовая, вода есть там же. Уборная за дверью слева. Осколки...
Тьме легла поверх пола и как метла собрала все остатки чашек вместе, после чего окно приоткрылось, а осколки, окруженные черным, вылетели из дома.
— А долго вас не будет? — тут же спросила я.
— Недолго, — тепло улыбнулся Блейк. — Вернусь вместе с Гленом, а вы отдыхайте, леди Марион.
И Блейка снова окутало тьмой, прежде чем он исчез. Дрова потрескивали в камине, в доме стояла тишина, а до меня, наконец, дошло, что я только что сказала Блейку.
Боже, бо-о-о-оже, я же только что призналась мужчине в симпатии! — с ужасом сказала я вслух. — Я призналась мужчине, которого знаю меньше месяца, — застонала я. — Воздух, мне нужно на воздух, срочно нужно на воздух!
Я скинула одеяло, слезла с кровати и устремилась к двери. Подышать прохладным воздухом, успокоиться — прямо сейчас. Стыдно, как же стыдно! Я распахнула дверь, шагнула на порог и тут же отступила обратно, потому что за порогом был обрыв. Опустившись на колени, я осторожно подползла к краю порога, чтобы заглянуть в бездонную пропасть. Ни тропинки, ни ступенек, ни мостика со стороны выхода не было. Дом был прямо посреди пропасти!
Глава 16
Наши с Блейком «недолго» явно разнились. Я успела выпить чай, подбросить дров в камин, найти какую-то старую потрепанную книгу о легендах Далерии и прочесть ее, полноценно проспать семь часов, а Блейка и Глена все еще не было.
По моим внутренним часам прошли уже сутки, точнее узнать время не представлялось возможным: за окном и за дверью был стабильный туман без малейших проблесков солнца или луны.
Надеюсь, у них нет неприятностей из-за меня. Все же, Глен — родственник этих двух ненормальных мужчин, которые махали мечами и умели пользоваться магией. По крайней мере, тот, кого называли Эроном, явно был огненным магом. Никогда в жизни я не чувствовала такого сильного жара. Даже от огромного костра, на котором сжигали врага церкви.
Я поставила металлический чайник на специальную железную подставку сбоку в камине. Прошлась по названиям книг еще раз, выбрав две для будущего прочтения.
Но волнение не проходило. Больше всего на свете я ненавидела такое подвешенное состояние: неопределенность хуже самого плохого исхода.
Вдруг в дверь что-то сильно ударилось, заставив меня побледнеть. Неужели тут водятся какие-то монстры? Я огляделась в поисках оружия: ни меча, ни ножа. Я метнулась к стопке с поленьями и выбрала то, которое показалось мне побольше. Если что, смогу кинуть и сбежать. Наверное. За минуту я успела накрутить себя так, что когда открылась дверь, я кинула это полено не глядя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ого! — выдохнул Глен, который неуловимым движением разрубил дерево пополам, прежде чем оно его коснулось. — А вы весьма... точны. Чем я такое заслужил? Если это из-за того, что я не защитил вас, когда Иштон направлял меч, то волноваться не о чем. Я прекрасно распознаю ауры, он не хотел вас убивать, всего лишь припугнуть. Если бы была опасность, то вас бы там не было!
— Если опасности не было, то почему Блейк меня принес сюда? — спросила я, сразу же заметив не состыковку.
— Потому что он паникер. — Глен развел руками. — А можно чего-то теплого? А то пока он перемещал сюда, мы промерзли знатно.
— Перемещал? А где сам Блейк? — удивилась я, а потому кивнула на чайник, где как раз должна была нагреться вода. Если бы нагревалась магией, то давно бы выкипела.
— Блейк? Мерзнет на пороге, — ответил Глен, походя к шкафу, где, как я уже успела заметить, было абсолютно все, что захотелось: от свечей и теплых одеял до чайного сервиза и трав со специями.
— Зачем?
— Стесняется, наверное, — невозмутимо ответил Глен.
— Чего стесняется? — удивленно спросила я.
— Вас, понятно дело, — фыркнул Глен. — Он не слишком привык к теплым признаниям от дам. А уж от дам, которые ему приглянулись... Можно сказать, что ваше его чрезмерно взволновало.
— Разве? — удивленно воззрилась я на Глена.
— Что разве?
— Все, — честно ответила я. — Мне показалось, что мое признание Блейка не то, что не обрадовала, а больше огорчило. Если дело в том, что он не хотел меня обидеть... В общем, он меня не обидел.
— Эм, леди Марион, позвольте узнать, а что он вам сказал?
— М-м, ничего?
— То есть, молча вышел? — уточнил Глен.
— Не совсем, просто поблагодарил в ответ на признание, — честно сказала я, а потом тут же добавила: — Если что, я не ждала никаких ответных признаний, ничего вообще! Мне жаль, что я причинила неудобства своей симпатией Блейку.
— Единственный, кому причинили неудобства, — это я, — вздохнул Глен. — И вовсе не вы, леди Марион. Мне бы выпить, потому что на трезвую голову я не разберусь. Блейк, зайди уже, а? И сам все объясни. Почему мне ты говоришь, что жена тебя устраивает, все чудесно, а ей ты вообще ничего не говоришь. Не помню, что ты отличался сильной стеснительностью по отношению к леди.
На пороге, наконец, показался Блейк: мокрый, взъерошенный и... виноватый? Я тут же схватила покрывало и передала ему. Не хватало, чтобы простудился.
— Тебе нравится Марион, да? — спросил Глен, а я едва не выронила несчастное покрывало, которое передавала Блейку.
— Да, — невозмутимо ответил Блейк, а я удивленно посмотрела на него: не врет же?
— Тогда почему ты отмалчиваешься, когда тебе признаются, а? Не помню, чтобы раньше такое было.
— Так раньше мне никто не нравился, — вздохнул Блейк, вытирая мокрые волосы покрывалом. Ему явно было неудобно, но никаких полотенец я не увидела, а Глен вообще не обращал внимания на то, что Блейк весь мокрый. И
— А что насчет первого вопроса?
— Не хотел смущать, — невозмутимо ответил Блейк.
Не знаю, хотел или нет, но теперь я была до ужаса смущена. И искренне надеялась, что мне в голову придет гениальная мысль, и я смогу быстро перевести разговор.
— Почему отношения ваши, а разбираюсь я? — вздохнул Глен. — Нет, так-то они наши общие, но в этом одном частном случае... Ладно, давайте о другом, иначе мы точно окончательно засмущаем леди Марион.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не мы, а ты. Лучше расскажи, что там по настроениям твоих дорогих дядюшек? — Блейк, бросив мокрое покрывало прямо на пол, подтащил к себе табурет и уселся на него.
— Дядюшки счастливы, что Алисия в полном порядке. И именно поэтому они отменили всю эту свою задумку с угрозами.
— Какими угрозами? — спросила я.
— Угрозами казнить тебя.
