— И почему я не умер маленьким? — Грабовский, кряхтя, уселся на своем неудобном, но все равно таком желанном ложе.
Шутка лейтенанта не нашла поддержки у его соседа, пробудившегося на заднем ряду антиперегрузочных кресел. Куда больше Шредера взволновало отсутствие одного из его космических ботинок.
— Думаю, он валяется под пультом управления, — Микульский виновато взглянул на товарища. — Мне позарез требовалось что-то тяжелое.
— Идиот! — «тепло» поздоровавшись, Георг пополз в указанном направлении.
Пока Марк не торопясь застегивал свой камуфлированный серо-черный комбинезон, на кресло рядом тяжело опустился Строгов.
— Целые сутки угрохали на строительство какой-то убогой примитивной тележки. Я полагал, мы управимся пошустрее.
Грабовский на удивление не испытывал столь пессимистичных чувств. Ведь основным достижением вчерашнего дня он считал совсем не сооружение какой-то там тележки. Главное, что удалось сделать, так это отремонтировать основной тормозной двигатель. Хвала всевышнему, повреждение оказалось плевое. Чтобы обнаружить и устранить его хватило даже их скудного образования. Плазмотрон просачковал при посадке… Ну, ничего, зато сейчас он поработает, еще как поработает!
— Да, ты прав, — Николай согласился. — С чисто техническими проблемами мы кажется справляемся, но вот время… Представь сколько его уйдет на демонтаж и повторную установку плазматрона.
— На установку не так уж и много, а вот насчет демонтажа… — Марк нажал на потайную кнопку боевой униформы, активируя ее многочисленные функции. После того, как на внутренней стороне запястья замигал маленький зеленый глазок, разведчик резво спрыгнул на пол. — Насчет демонтажа я, кажется, кое-что придумал.
В тусклом свете аварийных ламп четырехметровая сигара, одетая в доспехи из толстых обмоток высокочастотного соленоида, выглядела бомбой только что свалившейся с небес, но по счастливой случайности так и не разорвавшейся. И вот на место прибыли саперы. Они словно паутиной оплели ее тонкими, но прочными тросами и бережно спускают вниз, прямо в кузов подогнанного грузовика.
— С блоками это ты хорошо придумал, — Строгов похвалил друга.
— Это было легко. Если лебедка находится снаружи, а ее услуги позарез необходимы внутри, то спрашивается как выйти из такого затруднительного положения? Возможен лишь один вариант — прорезать дыру в борту, и через систему блоков завести трос, так как это делается в подъемных кранах.
— Никогда бы не подумал, что ты разбираешься в подъемных кранах.
Марк хохотнул:
— У меня в детстве был классный большой конструктор. Помнится, он позволял соорудить даже модель печатного станка.
— Нет, с печатным станком как-нибудь в другой раз, прокламации нам пока не нужны. А сейчас… на вот, принимай.
Строгов послал мысленный приказ Луизе, стоящей возле панели управления лебедкой, и толстый цилиндр замедлил движение. Затем «головорезы» дружно вцепились в широкое обгоревшее сопло и оттянули его в сторону. Продолжая опускаться, плазменный двигатель мягко улегся на подставленную под него тележку.
— Вот, курочка и снесла яичко, — весело пошутил Микульский и отцепил бесполезный теперь трос. — Осталось только докатить его до…
— Тихо! — окрик Великого Мастера заставил всех замереть. Несколько секунд он прислушивался к окружающей тишине, а затем торопливо приказал. — Бросайте все и ходу отсюда! Живо!
Корсиканцы выскочили из-под брюха планетохода, Николай махнул Луизе, и они все вместе кинулись бежать. Промчавшись метров двадцать, Марк притормозил и с подозрением глянул вверх, туда, где на горячем ветру колыхалась маскировочная сеть. Вчера Строгов приказал закрыть ею провал, который проделал планетоход, провалившись под землю. Маскировка, конечно, отменная, и уже даже опробована в деле, но и она не сработает, окажись плохие парни достаточно близко. Ткань и песок это не одно и то же, ну хоть тресни, не одно и то же! У Марка почему-то противно занемели пальцы. Их следовало немедленно размять. А лучшее упражнение, которое знал лейтенант Грабовский — это сжимание и разжимание спускового крючка. Поддавшись наитию, разведчик начал перетягивать из-за спины свой FAMAS-G3.
— Приближение! — По лицу Николая было видно, что он всеми силами пытается идентифицировать объект.
— На детекторе движения пусто, — Грабовский пощелкал режимами боевого шлема.
— Это не в туннели. Это снаружи и, кстати, уже не так далеко.
Сердце в груди Марка гулко екнуло. По телу пробежала мелкая зудящая дрожь, а сознание начало расслаиваться, словно он распадался на множество независимых и противоречивых «Я». Дьявол, неужели… Марк со страхом узнал накатившее на него ощущение, он почувствовал, он понял кто вновь пришел по их души.
Лейтенант открыл огонь, как только стальная лапа пропорола маскировочную сеть. Разведчик хорошо помнил — чем раньше начнешь стрелять, тем больше у тебя шансов. Трюк «подпустить поближе» здесь не канает. Уж слишком быстрая и свирепая эта тварь — охотник!
Оказавшись под огнем, биомеханический зверь издал визжащий и одновременно яростный вой и, не раздумывая, кинулся вниз. В его мозгу не было страха. Стальные кости выдержат и не такой удар, а надетая на металл живая плоть готова к любой боли. Боль только раззадоривает. Она наполняет охотника злобой, жаждой мести и разрушения. Она словно аперитив перед сладким и желанным блюдом — кровавым бифштексом из тела заклятого врага.
Не успела первая тварь покинуть проем в потолке туннеля, как на ее месте появилась вторая, а затем, путаясь в лохмотьях «Хамелеона», возникла и третья истекающая тягучей ядовитой слюной пасть.
Что ж так хреново! Грабовский зарычал как загнанный в ловушку тигр. На победу в схватке с одним охотником еще можно кое-как рассчитывать, но когда их трое… Человек слишком слаб, чтобы противостоять этим универсальным машинам смерти.
— Сосредоточить огонь на целях «два» и «три»! Прикрывайте меня! Ему нельзя дать подняться, — Строгов рванулся вперед словно истребитель, идущий в лобовую атаку.
Что происходит? Кому нельзя дать подняться? Марк не имел возможности ни понять, ни тем более переспросить. Он стрелял без остановки, стрелял, стараясь наделать в огромных телах зверолюдей как можно больше дырок. Но что же Николай? Лязг и скрежет заставили лейтенанта оторваться от прицела и на миг опустить взгляд.
Охотник, рискнувший первым сигануть в темное чрево туннеля, никак не ожидал, что вместо горизонтального пола он грохнется на наклоненную крышу планетохода. Стальные когти не смогли как следует зацепиться, и заскользили по гладкому покатому металлу. Гигант со страшным воем покатился вниз как по ледяной горке. В момент удара о землю к нему и подскочил Великий Мастер.
Господи, что он творит?! Марк по-настоящему испугался за друга. Николай ни секунды не колебаясь прыгнул на грудь опрокинутого на спину монстра. Вонзая двухдюймовые когти в морщинистую серую кожу, Мастер пополз к горлу зверя. Охотник взревел от злости и ненависти. Своими механическими ручищами он попытался сбить невиданного доселе врага. Но не тут-то было! Строгов двигался намного быстрее, точно так же, как тогда, возле завязшей в бархане спасательной шлюпки. Грабовскому показалось, что он больше не видит тела Мастера. Только тень молниеносная, неуловимая и вездесущая.
Когда попытки изловить несносное «насекомое» не увенчались успехом, охотник решил его сбросить. Вскочив на лапы, зверочеловек совершил мощный прыжок. Именно в момент этого прыжка и прогремели выстрелы. «Глок», переведенный в автоматический режим, за считанные мгновения выпустил всю обойму. В упор, прямо в горло беснующейся твари.
Бесспорно очередь из «Глока-18» — штука убойная, но и горлянка у охотника тоже будь здоров. Попробуй, попади в какой-нибудь жизненно важный узел, особенно когда тебя мотыляет как хвост у взбесившейся кобылы. Печально, но Марк оказался прав. Тварь хрипела от боли, плевалась кровавой слюной, но по-прежнему оставалась живой, подвижной и смертельно опасной.
Рев раненного охотника, истерический крик перепуганной Луизы, непрекращающаяся пальба и набатные удары собственного бешено колотящегося сердца оглушили Грабовского. Целую непозволительно долгую секунду он соображал чтобы такого предпринять. Однако не нашел ничего лучшего, чем самому ринуться в рукопашную. Пусть это глупо, пусть безрассудно, но Марк более не мог безучастно взирать на то, как его лучший друг в одиночку бьется со свирепым чудовищем.
— Получи, гадина! — стараясь отвлечь внимание на себя, лейтенант на бегу выпустил длинную очередь в брюхо охотнику.
«Отставить! Стреляй по верхним. С этим я управлюсь сам».
От мысленного приказа Мастера, разведчик опешил. Как сам? Демонстрация последовала незамедлительно. Марк находился достаточно близко, чтобы все отчетливо разглядеть. В такое невозможно поверить, если конечно не увидишь собственными глазами. Николай размахнулся и со страшной силой ударил когтями в то самое место, куда только что вошли пули. Один рывок и толстая кожа на горле охотника оказалась вспоротой. Вторым ударом Строгов загнал свою мощную руку в зияющую рану глубже, чем по локоть.
