Мы не будем абсолютизировать частные исторические события – есть факты, доказывающие возможность обратного; однако речь идёт не о том, какой путь лучше, а об их принципиальном различии. Расчётливость – удел демагогов, путь изощрённых умов, ищущих не победы, но выгоды. Для достижения выгоды допустимо хитрить, торговаться, выжидать и пускаться во всякие прочие ухищрения. Если для воина поражение – несмываемый позор, то для демагога это может быть тонким ходом, позволяющим достичь, в конечном счёте, преимущества в чём-либо ином.
Если идеология воина, суть которой сводится к сакраментальной фразе «победа или смерть», изложена довольно детально в различных трактатах, то идеология поведения политика, поступки которого никогда не афишировались, поскольку не считались образцом для подражания, почти нигде не описана. Разве что можем обратиться к «Государю» Макиавелли. Правда, как справедливо заметил Гегель, ««Государя» надо читать под непосредственным впечатлением исторических событий, предшествовавших эпохе Макиавелли, и современной ему истории Италии, и тогда это произведение не только получит свое оправдание, но и предстанет перед нами как истинно великое творение подлинного политического ума высокой и благородной направленности». Но, рассуждая о морали, мы никоим образом не можем пропустить это произведение. Макиавелли периодически вспоминает о христианских добродетелях и морали, однако его идеал политика – Чезаре Борджиа, человек аморальный во всех отношениях, лицемерный, жестокий и вероломный, одна из самых мрачных личностей того времени, человек, идущий к поставленной цели невзирая ни на какие препятствия, не обращающий внимания на судьбу; такой человек должен уметь отбросить всё, включая десять заповедей, во имя решения стоящей перед ним задачи. Для успеха на ниве политики государь должен быть умён, хитёр, изворотлив, он должен уметь предвидеть последствия каждого сделанного им шага, должен отбросить в сторону все принципы чести и понятия морали и руководствоваться единственно соображениями практической выгоды. Как политик, идеальный государь обязан сочетать в себе смелость и решительность с осторожностью и предусмотрительностью. Лицемерие и обман – непременные атрибуты удачливого политика.
Макиавелли по этому поводу говорит следующее: "Александр VI всю жизнь изощрялся в обманах, но каждый раз находились люди, готовые ему верить. Во всем свете не было человека, который так клятвенно уверял, так убедительно обещал и так мало забо– тился об исполнении своих обещаний. Тем не менее, обманы всегда удавались ему, как он желал, ибо он знал толк в этом деле. Отсюда следует, что государю нет необходимости обладать всеми названными добродетелями, но есть прямая необходимость выглядеть обладающим ими. Дерзну прибавить, что обладать этими добродетелями и неуклонно им следовать вредно, тогда как выглядеть обладающим ими – полезно. Иначе говоря, надо являться в глазах людей сострадательным, верным слову, милостивым, искренним, благочестивым – и быть таковым в самом деле, но внутренне надо сохранить готовность про– явить противоположные качества, если это окажется необходимо."
Долг и отречение. Об одном из старых приближенных Такеды Сингэна, который вел его армию в какую-то битву в сопровождении своего младшего сына, рассказывали следующую историю. Для юноши это был первый военный опыт; исполненный гордости, он повернулся к отцу и сказал: «Я иду в бой, я забыл свою жену и семью!». Отец очень рассердился. Он ответил юноше: «Истинный самурай никак не может забыть жену и семью, когда идет в бой, потому что истинный самурай вообще о них никогда не думает!»
Главным столпом самурайского кодекса чести (как и кодекса западноевропейского рыцаря) была верность долгу. В “Хагакурэ” сказано: Если ты появился на свет в старинном самурайском роду, достаточно лишь глубоко задуматься над верностью предкам, презреть тело и разум и всецело посвятить себя служению хозяину. Можно считать удачей, если ты, к тому же, наделен мудростью и талантами и умеешь правильно воспользоваться ими. Но даже тот, кто ни к чему не пригоден и неуклюж, может стать надежным слугой, если он исполнен решимости выполнять волю своего хозяина. Однако грош цена человеку, если его достоинства ограничиваются только мудростью и талантами. Долг важнее всего. Важнее дружбы, любви, благополучия и даже собственной жизни.
"Молвит король: Возьмите же себе в моем замке такую свиту, какая вам пристала, и не медля отправляйтесь в путь и постарайтесь добыть мне Изольду. Услышав эти слова, понял Тристан, что дядя посылает его в Ирландию не за Изольдой, а за смертью. Но не смеет он ему отказать."
Перед лицом смерти Тристан готов исполнить волю короля Марка – отправиться в Ирландию за Изольдой, хотя знает, что будет там непременно убит, ибо незадолго до этого сразил в поединке Морхульта, брата ирландской королевы. Впоследствии любовь к Изольде, в конечном счёте, не мешает ему исполнить свой долг до конца и доставить её королю Марку.
"…И когда исцелился Тристан и увидел красоту Изольды,– а она была так прекрасна, что молва о ее красоте обошла всю землю, – пал он духом и помутились его мысли. И решил он, что попросит ее в жены себе и никому другому, ибо тогда достанется ему прекраснейшая женщина, а ей – прекраснейший и славнейший рыцарь на свете. Но потом рассудил, что будет это величайшим вероломством: разве не поклялся он перед столькими добрыми людьми, что привезет Изольду своему дяде? И если не сдержит он своего слова, то будет навеки опозорен. И порешил он, что лучше сберечь свою честь, уступив Изольду королю, чем завладеть Изольдой и тем навлечь на себя бесчестье".
Маркграф Рюдигер, герой «Песни о Нибелунгах», вынужден сражаться со своими друзьями по воле своей королевы, ибо так повелевает долг.
Маркграф промолвил: «Долгу я верность соблюду,
Как мне ни горько, что друзьям я принесу беду».
Напрасно маркграф просит Кримхильду не заставлять его биться с бургундами. В ответ она упрекает его в том, что Рюдигер не верен долгу и своему слову и напоминает, скольким он обязан своим госу– дарям, поскольку их милостью он владеет землями и замками, полученными в обмен на военную службу.
С отчаяньем на это ей Рюдегер сказал:
«Итак, своею кровью заплатит ваш вассал
За все, чем вы взыскали в былые дни его,
И больше мне доказывать не надо ничего.
Теперь лишусь не только земель и замков я.
Безвременно прервется сегодня жизнь моя…”
В обоих случаях конец истории печален – Тристан обречён на вечные страдания и душевные муки, которые в конце концов приводят его к смерти, а Рюдигер гибнет, сражённый рукой своего друга Гернота, причём тем самым мечом, который сам до этого ему и подарил.
Герой по сути не принадлежит себе, он принадлежит долгу, в своих действиях он подчиняется необходимости, которая связывает его волю. Это в определённой степени противоречит самому пониманию феномена элиты как самодостаточной силы, обладающей абсолютной свободой воли и действующей по своему желанию в любых жизненных обстоятельствах. Однако же такое положение вещей вполне объяснимо логически, если вспомнить описанный нами в предыдущем разделе процесс возвышения воинского сословия.
Разрыв связей героя с миром, к которому он принадлежит, ставит его в исключительное, более того, опасное для него положение. Вне своей среды он переставал существовать как личность. Не случайно еще в XI в. в Исландии самым страшным наказанием, которому подвергались лишь за совершение наиболее тяжких преступлений (убийство родича, например), было изгнание, объявление человека вне закона. Утрата своего места в системе социальной иерархии создавала для человека почти непреодолимые трудности: лишенный покровительства, человек не мог рассчитывать на защиту и помощь, его имущество, земля и сама его жизнь переставали быть огражденными от посягательств более сильного.
Не случайно так заботит Беовульфа судьба его дружины, если он погибнет в поединке с матерью Гренделя. Не случайно и требование англосаксонских судебников, чтобы каждый человек имел сюзерена и покровителя. Утрата связей со своей средой уничтожает человека, лишает его всего: определенного положения в социальной иерархии, имущества, земли. Более того, зачастую он теряет даже свое имя. [16]
Душа самурая – меч, смысл жизни – смерть, главный жизненный принцип – честь, профессия – война, постоянное занятие – воинские искусства, отдых – изящная словесность и живопись. Воины не умели делать ничего другого, кроме как воевать. Война была их повседневным занятием и источником средств существования. Ничего иного у них не было и не могло быть.
Конница бенефициариев Карла Мартелла – продукт мобилизации той маргинальной части франкского общества, которая не имела ничего, но готова была сражаться и умирать на поле боя только ради того, чтобы не гнуть спину вместе с крестьянами, физическим трудом зарабатывая кусок чёрствого хлеба. Этим маргиналам были немедленно выданы средства на приобретение вооружения, естественно не в денежном выражении, а в виде недвижимого имущества – земли, которая являлась источником богатства и материального благополучия.
