— Вот! — заявила она.
— Что это? — невозмутимо поинтересовался левый князь.
— Насильник! Овладел мною ночью против воли! А как жениться предложила, сбежать попытался! Гад! Лишил меня чести девичьей, репутации непорочной! Бить его плетьми, пока не согласится замуж взять!
Баба для наглядности вновь тряханула мужика так, что у того зубы стукнулись друг о друга с ощутимым лязгом. Никиту передернуло.
— Насильник, говоришь? — заинтересовался правый князь.
— Еще какой! — подтвердила глупая баба. Никита не знал, смеяться или плакать. Бедолага-насильник болтался в ее мощных руках, как куль с песком, бросая жалобные взгляды по сторонам. — Злыдень самый настоящий! Неутомимый греховодник! Вы в глаза-то его посмотрите наглые! Скольких еще он обесчестил? Пора и ответ держать! Заставьте его жениться, умоляю!
— Сложный случай, — заключил средний князь. В глазах «насильника» зажглись тоскливые огоньки. Но князь еще не закончил: — Преступление налицо, но не может наказание быть страшнее преступления!
— Согласен, брат, — кивнул правый. — Жестоко это… хм… люди не поймут!..
— Вовсе не жестоко, вовсе не жестоко, — затараторила баба. — Стерпится-слюбится! А я уж его кормить буду, а то вон какой худой! Заботиться буду! Денег на общее дам, сколько скажете!
— С другой стороны, — сказал левый князь, — сам виноват! Не уберегся от стрел любви!
— Истину говоришь, — согласился средний. Гагарин, как ни пытался, не заметил и тени улыбки на их лицах. В покер-клубе Метрополии они обыграли бы самых матерых игроков, как глупых детишек, в этом он уже не сомневался.
— Быть посему! Дашь на общее… хм… пять рублей! И забирай его, женись… хм… выходи замуж! Но учти, если сбежит или жаловаться на побои начнет — суд наш будет строг и непреклонен!
— Спасибо вам, уважаемые! Спасибо! Ох, теперь мы заживем! Правда, Ванюша?
У мужика по щеке текла одинокая слеза, а баба, пятясь задом, тащила новоприобретение за собой:
— А свадебку сегодня же и устроим, правильно? Чего тянуть-то? Самогончику я одолжу у соседки, еды наготовлю, гостей созову!
В глазах у жениха промелькнуло сомнение. Упоминание всех предстоящих прелестей семейной жизни сыграло свою положительную роль, он уже не так упирался, а шел сам, даже прибавил шаг и слегка расправил плечи.
Его невеста заметила радостную перемену и продолжила убеждать:
— Три дня гулять будем! Ешь, пей вволю! Меня люби, — добавила она, потупив взгляд.
Мужик уже почти бежал, окрыленный перспективами. Так они и исчезли из поля зрения инспектора — молодожены, вступающие в новую жизнь.
— Следующие!..
Наступил черед Никиты и Дарьи. Инспектор внезапно подумал: что, если рыжая сейчас возьмет и вдруг заявит на него свои права? Интересно, князья тоже прикажут им пожениться? Он улыбнулся про себя, внезапно осознав, что был бы вовсе не против.
— Уважаемые! — начала Крылова. — У нас дело простое и не займет у вас много времени. Моего друга обвинили в преступлении, которого он не совершал. Мы просим у вас временного убежища! Готовы заплатить, сколько потребуется, в общую казну. Нам нужна помощь: оружие, немного денег. Мы все вернем после, сполна.
Она умолкла, князья молчали тоже. «Может, и мне что-то нужно сказать?» — подумал Никита, но благоразумно отказался от этой идеи.
— Ты ведь из наших? — уточнил левый князь.
— Была, — кивнула Даша. — Теперь я одна из них, — она взглядом указала на Гагарина, в котором, даже несмотря на нелепые одежды, угадывался благородный человек.
— А за помощью пришла к нам, — констатировал правый князь.
— Пришла, — согласилась рыжая, — потому как знаю: здесь есть справедливость.
— Но жить ты предпочла там!
— Да.
— И пошла служить в полицию?
— Пошла. Хотела, чтобы все было по закону. Чтобы судили по закону, арестовывали по закону. За дело, а не просто так!
— Идеалистка? — спросил средний князь.
— Реалистка, — отрезала Крылова. Никита было подумал, что зря она взяла такой тон, но князьям грубость вроде как даже понравилась. Они посовещались между собой.
Наконец левый князь заключил:
— Мы помним тебя, Дикая. Мы знаем о тебе. Ты вела себя достойно, хотя и сменила друзей. Мы приютим вас, хотя ничего не знаем о нем. Твоего слова достаточно. Но отныне забудь сюда дорогу. Ключ от комнаты после сдай. Можете воспользоваться услугами нашей… хм… костюмерной. На общее отдадите… сто рублей… когда сможете.
Князья больше на них не смотрели. Аудиенция была окончена. Никита коротко поклонился им на прощание.
Странные это были люди. Не злые, как он думал прежде, но, конечно, и не добрые. Даже справедливые по-своему, способные судить о людях не по красивым речам, а по поступкам.
Крыловой сказали больше сюда не приходить. Судя по всему, она использовала последний джокер своей былой жизни ради него. И этим окончательно порвала все контакты со своим прошлым. Сможет ли он когда-нибудь отплатить ей за помощь? Ресторан и подарки — ерунда. Такие друзья не покупаются за деньги. А в том, что Даша — его друг, настоящий, каких прежде у него никогда не было, Никита ни на секунду не сомневался.
— Все хорошо? — спросил он, когда они вновь оказались на лестнице.
— Более чем! — кивнула Даша. — Я была почти уверена, что все получится. Но потом, когда увидела их, засомневалась… Понимаешь, князья — страшные люди! Захоти они, и город за одну ночь переменится до неузнаваемости. Ты вот думаешь: полиция, армия, император и его наместники — они правят этим миром? Нет, миром правят такие люди, как князья. Им ничего не стоит остановить заводы, фабрики, устроить массовые беспорядки. Их люди — везде! Потому что бедняков и недовольных всегда больше, чем богатых, обеспеченных. Сколько бы ни было планет во вселенной, но все люди не могут стать богачами и аристократами. Кто-то должен и работать. Никакие роботы никогда не заменят человеческий труд, особенно в колониях. Тут все по старинке. Люди пашут, аристократы богатеют.
Гагарину стало стыдно за свое дворянство. Хотя стыдиться вроде было нечего. Его род знал и взлеты, и падения. Разорившись в давние времена революции и гражданской войны, после возникновения новой имперской династии они снова разбогатели, но потом — будто проклятье висело над их родом — его отец вновь потерял все, кроме чести и фамилии. Все его предки честно служили России, как бы она ни называлась: Российская Империя, Советский Союз или Российская Федерация.
— Куда теперь? — сменил он тему, возвращаясь к текущим проблемам.
— Слышал же, нам разрешили воспользоваться костюмерной! Это большая удача!
— Зачем это нам? — не понял инспектор.
— А что, ты собираешься сидеть здесь или все же заняться делами? Убежище мы себе выбили, если что — возвращайся сюда даже без меня, не тронут, раз князья разрешили. Но на улицу в своем нынешнем виде мы выйти не можем! У каждого полицейского в городе есть наши изображения!
Об этом Никита как-то не подумал. Даша права, в комнате сидеть — не вариант, нужно искать убийц. Только как на них выйти? У инспектора мелькнула идея, но, чтобы ее осуществить, требовалось покинуть приют.
— Хорошо, идем в костюмерную! — он вновь взял на себя командование. Крылова ничего не имела против.
Костюмерная располагалась на пятнадцатом этаже в просторном помещении, предназначавшемся, по задумке архитекторов, для собраний жителей. На деле же вход в зал загородили решетками, а все внутреннее пространство уставили вешалками и стеллажами.
Встретила их женщина лет сорока, удивительно опрятная и ухоженная для этого места.
— А ты что думал? — правильно поняла замешательство Гагарина Дарья. — В доме живут не одни только попрошайки. Есть тут и честные воры, и прочие уважаемые люди. А не будет же солидный вор носить грязное тряпье! Да и выглядеть он должен, как порядочный человек, иначе даже до места не доберется — патруль сцапает!
— Слушай, — Никита решил задать вопрос, мучавший его уже долгое время, — ведь, если ты об этом месте знаешь, власти знают, почему же не арестуют тут всех? Это же настоящий притон! Приходи и хватай каждого — в чем-то да виноват!
— И что дальше? Всех по тюрьмам?
— Да! Посадить! Невиновных отпустить, назначить для иномирян воспитателей! Навести порядок!
Рыжая скептически улыбнулась.
— Это встанет городу в такую сумму, что всем придется затянуть пояса потуже. Думаешь, кто-то захочет это сделать? Всех устраивает ситуация. Если вор попадается на деле, его сажают. Все: и полиция, и сами воры понимают — это честно и правильно. А если сажать начнут по одним только подозрениям и внешнему виду — вот тут и начнется недовольство. А князья, как я тебе говорила, могут превратить обычные недовольства в революцию. И власти это тоже прекрасно понимают. Кому нужна революция? Даже если с ней справиться, то убытки будут исчисляться миллионами. Нет, шеф, даже и не думай! Тут все налажено. Колонии уже больше сотни лет, подобные убежища были почти с самого первого дня, и будут, думаю, до последнего…
