– Так сильно… так сильно хотеть кого-то, – еле слышно ответила я. – И не иметь… никакой возможности…
Я замолчала, почувствовав, что Варвара крепко меня обняла.
– Милая, – сочувственно произнесла она, гладя меня по волосам. – Пойдём выпьем кофе, и ты мне всё расскажешь.
И я ей всё рассказала. То давясь слезами, то неразборчиво бормоча от смущения. Забыв и про круассан, и про кофе, я говорила и говорила. История вышла долгой, но Варвара выслушала ее до конца.
– Твой Эрик – урод, – заявила она. – А Никита всегда вёл себя как рыцарь. Он порой тоже может отпустить сальную шуточку в духе Егора, но в целом его излюбленная роль – быть защитником. Что до Егора, то я думаю, ты тоже ему нравишься. И мне кажется, что тебе нужно дать ему время разобраться со всем. Может он просто будет платить той девушке алименты, кто знает, – пожала плечами Варвара.
– Не знаю, – устало выдохнула я.
– Милая, если вы нравитесь друг другу, по-настоящему, то вы найдёте способы быть вместе, – она ободряюще сжала мою ладонь. – Просто дай ему время. И не гони лошадей с Никитой. А ещё лучше – честно признайся ему во всем.
– В чем?
– В том, что к нему ты не испытываешь того же, что и к Егору.
– Но ведь что-то я испытываю и к Никите, – возразила я.
– Думаю, это простая благодарность за помощь в трудную минуту, – мягко ответила Варвара. – И может быть ещё обычная симпатия. Но этого, милая, слишком мало для чего-то большого и крепкого.
– А что нужно для чего-то большого и крепкого? – вяло спросила я.
– Ненависть, – загадочно улыбнулась Варвара. – Жгучее желание. И любовь.
Егор
– Что?!
– Я беременна, Егор! – птичка радостно вскочила на ноги и закружилась вокруг меня. – У нас будет ребёнок! Это тот самый сюрприз! Ты рад?
– Так, стоп, – я взмахнул рукой, останавливая ее вальс. – Ты говорила мне, что принимаешь таблетки, контрацептивы.
– Ну, они же не дают стопроцентной гарантии, – блондиночка беззаботно пожала плечами. – Да и не всё ли равно…
– Нет, блядь, не все равно! – рявкнул я, вскакивая на ноги. – Вы, сука, сегодня все сговорились, что ли?! Одна лижется с моим братом, вторая сообщает, что беременна! Да идите вы все на хуй!
Я распахнул дверь, намереваясь смыться из этой жизни, но птичка схватила меня за руку неожиданно крепко и удержала на месте.
– Что это значит? – она недовольно надула губки. – Кто эта вторая? Кто лижется с братом?
– Да не всё ли равно! – передразнил я ее.
– Его-ор, – лицо птички всё как-то скривилось, и на глаза навернулись слёзы. – Зачем ты так? Я ношу нашего с тобой ребёнка. И для меня это такой же шок, как и для тебя. Я совсем не так… – она всхлипнула. – Не так всё хотела…
Блондиночка разрыдалась и припала к моему плечу. Подавив вздох раздражения, я приобнял ее. Черт его знает, что нужно было делать в такой ситуации. Никитосу, что ли, позвонить? Пусть бы утешил эту, а я бы пока утешился с той, с девушкой в сером. Я усмехнулся, а птичка в моих руках всё рыдала и рыдала.
– Ладно, слушай, не плачь, – попросил я ее, отстраняясь.
На футболке расходилось мокрое пятно от слез с размазанной косметикой. Вот дерьмо, мне нравилась эта футболка.
– Ты… это, ну, уверена?
– В чем? – всхлипывая, спросила блондиночка.
– Ну, что беременна, – такое даже произносить было страшно!
– Я… я сделала пару тестов, – ответила она, размазывая тушь по щекам.
– Я просто не знаю, этого достаточно? Или к врачу надо сходить?
– Надо сходить, – кивнула она.
– Ну так ты сходи, – с облегчением выдохнул я. – Может и нет никакой беременности.
– А ты… ты бы не хотел?..
Птичка так странно посмотрела на меня, что на какой-то момент мне даже жаль ее стало. И я решил напомнить ей ее же слова:
– Ты сама сказала, что совсем не так всё хотела.
– Да, но…
– Вот ты сначала к врачу сходи, ладно? – напомнил я ей и, приобняв, повернул ее к выходу. – Сходи, узнай, а там уже будем разбираться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– А может… может ты со мной сходишь? – заискивающе спросила она.
– Работы по горло, птичка, – покачал я головой, подталкивая ее к двери. – Позвони мне потом.
– Ладно, – вздохнула она.
С трудом выпроводив заплаканную блондиночку, я поднялся на крышу студии и отыскал заныканную курящими друзьями пачку сигарет с зажигалкой.
– Ну и дерьмо, – выдохнул я после первой затяжки.
Вот мне только беременной птички и не хватало. А она была настроена как-то слишком позитивно для такой новости. Ладно, это могло подождать. В конце концов врач мог ей сказать, что тесты ошиблись, и всё. Да и не могли контрацептивы подвести! Никого не подводили, а ее… ну-ну.
Я курил и успокаивал сам себя, как мог. Хотя где-то на окраине сознания маячила картинка моей квартиры, в которой хозяйничает птичка в растянутом халате и бигудях, а на полу среди непонятных луж возится ребёнок. Я фыркнул. Вот если блондиночку заменить на девушку в сером… и чтобы не в халате, а в короткой футболке и тех розовых трусиках. Никаких бигудей и никаких луж… ребёнок ладно, пусть возится, а она, скажем, пытается достать что-то с верхней полки шкафа… вся тянется вверх, и ее попка…
Я поправил джинсы.
Мои странные мысли прервал звонок телефона – звонила юрист, сопровождающая сделку по покупке студии.
– Егор Демидович? Владелец студии готов встретиться с вами сегодня вечером для обсуждения условий продажи недвижимости.
– Первая хорошая новость за день! – обрадовался я. – Где и когда?
Юрист сообщила мне адрес офиса и время – у меня в запасе была пара часов. Я как раз успел съездить домой, сходить в душ и переодеться. К месту встречи я подъехал чуть раньше и уже вышел из машины, чтобы зайти в кафе и выпить кофе, как увидел в большом окне кофейни… да, девушку в сером и стриптизершу. Удивительная компания – редко увидишь двух настолько разных людей. Стриптизерша была как всегда в чём-то крайне развратном – короткое шелковое платье, которое наверняка легко сдувало с плеч даже легким ветерком. Я бы посмотрел на это!
Ну, а девушка в сером была как всегда в сером. Юбка до пят и что-то вроде толстовки. И под всем этим спрятаны такие богатства! Уж я-то знал! А уж как охочи были до секса эти богатства…
Я вновь поправил штаны. А потом напомнил себе увиденное утром – как она лизалась с Никитосом – и ярость вновь разлилась по моим венам. Сука, да как она могла?!
Стриптизерша и мышка-обманщица поднялись из-за столика, и я как раз раздумывал над колкой фразой, подошедшей бы случаю, когда увидел припарковавшуюся рядом машину. Оттуда вышел водитель, потом какая-то тетка, следом юрист, которая сопровождала сделку, и… тот урод! Муж девушки в сером.
Я оскалился. Набить ему морду я был готов хоть сейчас! Но спустя мгновение кое-что дошло до меня – это чертово совпадение не могло быть простым совпадением.
– Егор Демидович, добрый вечер! – поприветствовала меня юрист. – Это Эрик Эдуардович, владелец помещения вашей фотостудии.
Чем дольше она говорила, тем тише становился ее голос. Видимо, из-за выражения лиц – моего и этого урода.
– С этой тварью я знаком, – прошипел он сквозь зубы.
– Какая встреча, – криво ухмыльнулся я.
Кто знает, куда завёл бы нас обмен любезностями, если бы из кафе рядом с нами не вышли стриптизерша и девушка в сером.
– Приветики, – кокетливо махнула мне рукой любительница матросов, и все головы привычно повернулись к ней.
Дерьмо.
Я бросил взгляд на девушку в сером – она замерла на месте, бледнея до идеально белого оттенка под цвет стены кафе. Глаза ее в ужасе расширились и казалось, что она вот-вот грохнется в обморок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Ты и эту шлюху сюда привёл?! – прорычал урод, дергаясь вперёд.
Рефлексы сработали быстрее моего мозга. Одним прыжком я оказался рядом с ним, одним ударом сломал ему нос.
