— Что это такое? — Спрашиваю я.
— Это дьявол.
— Дьявол в маленькой черной коробочке?
Конечно, это не имеет значения. Никогда не имело. Но по какой-то причине я хочу, чтобы она мне об этом рассказала. Может быть, это заставит меня вспомнить, где я видела это раньше.
— Дьявол разговаривает со мной через эту маленькую черную коробочку.
— О, — я киваю и пытаюсь придумать, чтобы еще сказать. — Может, выбросим ее?
Если бы все было так просто.
— Тогда как мы найдем твою сестру?
Разговор неизбежно идет по большому кругу. Я только зря трачу время.
Моя мама слегка передвигается, и я мельком вижу экран телефона. Это карта залива, на которой желтыми стрелками выделены две области.
Я узнаю этот дисплей. Я помню, как мой отец принес его однажды домой.
— Это папин прототип.
Мама прячет его за спину, словно испугавшись того, что я могу его забрать.
— Не могу поверить, что это ты его украла! Отца за это уволили, — не удивительно, что он нас оставил.
— В любом случае, он никогда не любил эту работу.
— Он любил эту работу. Он был сильно подавлен, когда потерял ее. Разве ты не помнишь, как он повсюду искал эту вещь?
— Его компании она не была настолько нужна, насколько мне. Дьявол хотел, чтобы она была у меня. Это не их вещь и она не должна была храниться у них.
— Мам… — Какой в этом смысл?
Если бы его не уволили из-за потери прототипа, то уволили бы из-за чего-нибудь другого. Мама бы все равно что-то сделала. Трудно быть инженером, когда твоя жена названивает каждые две минуты. И если он не брал трубку, то она звонила в приемную, или его боссу, или случайным коллегам, лишь для того, чтобы узнать, все ли у него хорошо. И если вдруг никто не отвечал, то к нему неожиданно мог прийти полицейский с известием о том, что его жена устроила истерику на публике, крича и вопя о том, что кто-то там добрался до ее мужа.
— Что это такое? — Спросила Клара.
— Прототип устройства для отслеживания домашних животных, — говорю я. — Он работает с помощью крошечного трекера. Ударопрочный и водонепроницаемый. Папа показал нам его один раз. Видимо моей маме он очень понравился.
— Он был инженером?
— Был, — отвечаю я. Я не рассказываю ей о том, что к тому времени, как он покинул нас, он работал кассиром в "Севан-элеван", ближайшем к нам мини-маркете, где мама могла сидеть в углу и наблюдать за ним во время ночной смены.
— Мой муж Брэд тоже был инженером, — говорит она задумчиво, почти про себя.
На устройстве моей мамы мигает стрелка и передвигается дальше. Похоже, ее цель находится в движении.
— Что мы выслеживаем? — Спрашиваю я.
— Пейдж, — говорит мама.
— Откуда ты знаешь, что это Пейдж? — Спрашиваю я, уверенная в том, что это лишь одна из ее фантазий.
Одно дело иметь при себе устройство папы. А совсем другое — на самом деле отслеживать Пейдж, особенно учитывая тот факт, что на ней должен быть передатчик.
— Дьявол говорит мне. — Она опускает голову, выглядя при этом обеспокоенной, и бормочет. — Если я обещаю ему определенные вещи.
— Хорошо. — Я потираю лоб, стараясь быть терпеливой.
Чтобы вытащить информацию из моей мамы, нужно обладать определенным искусством. Тебе нужно находится одной ногой в реальности, а другой в ее мире, и тогда ты увидишь более полную картину того, о чем она говорит.
— Откуда Дьявол знает, где Пейдж?
Она смотрит на меня так, будто я задала самый тупой вопрос в мире.
— Конечно же, с помощью передатчика.
Глава 25
Иногда даже я ошибалась и недооценивала свою мать. Это легко — притворяться, что она неумная и недалекая, только потому, что верит в нелогичные вещи и принимает неверные решения. Однако ее состояние никак не повлияло на ее интеллект. Я иногда забываю об этом.
— На Пейдж есть передатчик? — Я задержала дыхание.
— Да.
— Где? Как? — Если мама поставила передатчик на сумку или на что-то подобное, что было в тот момент на Пэйдж, то, возможно, мы следовали за мусоровозом Сопротивления, а не за малышкой.
— Там, — мама указала на мой башмак.
Я взглянула вниз и сначала ничего не увидела. Потом я поняла, что мама указала не на обувь, а на желтую звезду, пришитую снизу к моим джинсам.
Я так привыкла к этой детали, что не замечала ее существования. Я наклонилась, рассматривая звезду так, словно впервые видела. Пальцы нащупали жесткий уголок. Он был крошечный и незаметный, во всяком случае, я никогда не замечала его.
— Это — ты, — мама ткнула в нижнюю стрелку, указывающую на Редвуд-сити.
— Это — Пейдж, — она передвинула палец на верхнюю на стрелку, указывающую на Сан-Франциско.
Могла ли она уйти так далеко за столь короткое время? Я глубоко вздохнула. Кто знает, на что она способна теперь?
Я помню, отец показывал нам крошечный чип, умещавшийся на кончике его пальца. У него была целая горсть таких в контейнере. Оболочка чипа, грязе- и водонепроницаемая, защищала его. Собака могла валяться в грязи и мокнуть без вреда для передатчика. Вот каким образом мама находила меня, пока я путешествовала с Раффи. Вот как она нашла меня в обители Ангелов.
— Мам, ты — гений! — она удивилась, а затем лучезарно улыбнулась.
Я не видела ее такой счастливой… не знаю, с каких пор. Ее лицо лучилось радостью, словно у маленькой девочки, только что обнаружившей, что она сделала все правильно впервые в жизни. Я кивнула: "Хорошая работа, мам". Эта мысль встревожила меня. Необычно осознавать, что твой собственный родитель нуждается в твоем одобрении и поддержке.
Мы сменили шумную полицейскую машину на тихий грузовичок, ключи торчали в замке зажигания. Я порылась в бардачке и багажнике полицейской машины в поисках чего-нибудь полезного, прежде чем перебраться в грузовичок. Я нашла бинокль и наспех собранный мешок со средствами первой необходимости.
Люди Оби всегда славились своим умением выживать в бегах. Я полагаю, во всех грузовиках Сопротивления есть такие мешки.
Клара отводит меня в сторону, прежде чем мы садимся в грузовичок.
— Не слишком надейся, — шепчет она.
— Не волнуйся, я прекрасно понимаю, что наши надежды найти Пейдж призрачны.
— Я имею в виду не это. Я о твоей маме.
— Поверь мне, у меня нет никаких надежд в отношении нее.
— Но ты надеешься. Я вижу это. Есть поговорка: если ты параноик, это еще не значит, что за тобой не следят. И обратное утверждение тоже верно: если кто-то следит за вами, это не значит, что вы не параноик.
— Не понимаю.
— То, что мир сходит с ума, еще не означает, что твоя мать не сумасшедшая.
Я отшатнулась от нее. Я так не думала. Не совсем так. Для чего ей это было нужно — украсть у меня надежду?
— Я привыкла быть нянькой. Я знаю, как тяжело такое состояние отражается на семье. Иногда помогает поговорить об этом с кем-то. Я не хочу, чтобы ты страдала, думая, что твоя мама может…
Я ударила противотуманки и габариты на новой машине, чтобы они не выдали нас. Я крушила их так сильно, что лампы практически превратились в пыль.
Нам не нужны эти фары. Достаточно лунного света, чтобы разглядеть остовы автомобилей на дороге, даже если мы не сможем разглядеть детали. Я скользнула на пассажирское сидение.
— Прости, — сказала Клара, усаживаясь на место водителя.
Я кивнула. Конец этой отвратительной теме. Она завела двигатель, и мы медленно направились в сторону Сан Франциско.
— Почему ты здесь, Клара? Я и мама — не лучшие попутчики.
Некоторое время она вела машину молча, а затем сказала:
— Возможно, я потеряла веру в человечество. Может, они правы, что уничтожают нас.
— Какое отношение это имеет к тому, что ты путешествуешь с нами?
— Ты — героиня. Может быть, ты восстановишь мою веру в людей, покажешь мне, что мы достойны спасения.
— Я совсем не героиня.
— Ты спасла мне жизнь в обители. Определенно, ты моя героиня.
