– Вам нужны цветы? – спросила она, предугадывая желание клиента и чуть кокетливо теребя ворот блузки.
– Да.
– Для женщины?
– Естественно. Не мужчине же.
– Кто знает? Сейчас такие времена, – туманно ответила продавщица. – Мне вообще-то все равно. Но лучше будет, если вы опишете мне человека, которому хотите подарить букет, тогда я помогу составить композицию, – располагающе улыбнулась девушка.
– Знаете, розы, гвоздики, лилии, орхидеи… все не то, как-то очень банально… Мне требуется нечто оригинальное, необычное. Вот! Почему-то мне кажется, что моей знакомой должно понравиться вот это! – Никита указал на очень симпатичный, большой и круглый сочно-зеленый кактус с острыми длинными желтыми иголками.
Продавщица удивленно округлила глаза:
– Кактус? Вы хотите подарить кактус? А ваша дама не обидится?
– Она поймет, – ответил Никита.
Кактус и в самом деле весьма стильно смотрелся среди всех цветочных композиций магазинчика. Он сидел в кашпо в виде металлического ведерка, а землю сверху прикрывали цветные камешки и разноцветные кругленькие стекляшки, выглядевшие очень привлекательно, словно она была усеяна драгоценными камнями.
– Он стоит тысячу восемьсот, потому что большой и над ним поработал дизайнер, – робко предупредила продавщица.
– Вот две тысячи. Сдачи не надо, – ответил Никита.
– Вам его завернуть? – с опаской покосилась на кактус девушка.
– Спасибо, не надо. Я так возьму. Нести недалеко, сейчас же и вручу его будущей хозяйке.
Никита взял за ручку ведерко, оказавшееся достаточно ощутимым по весу, и направился по ковровой дорожке к девушкам-администраторам.
– Был забронирован сто первый номер, – улыбнулся Никита.
– Заплачено и забронировано на имя Никиты Глебовича Серебрянникова, – подтвердили ему. – Ой! Это вы?
– Я, – вздохнул Никита, поняв, что придется расстаться с мечтой сохранить инкогнито.
– Автограф дадите?
– Конечно. – Никита расписался на протянутом листке, несколько разочарованный, взял ключи и пошел дальше по коридору.
«Значит, Яны еще нет… – пришел он к выводу. – Опаздывает, как истинная искусительница. Она доведет меня до инфаркта! Я и так уже весь в нетерпении… О, моя Жанна Д’Арк!»
Никита открыл дверь и вошел в номер, который оправдал его ожидания. На полу ламинат, комната небольшая, со скромной кроватью, но под чистым покрывалом, светлое окно со старомодным тюлем, страшный шкаф с зеркальной дверцей (вместо зеркала в комнате), два обычных стула, полированный столик с одинокой стеклянной пепельницей на нем и одно изрядно потрепанное кресло.
«Да… – вздохнул Никита. – Не в такой бы убогой обстановке встречаться с этой женщиной! Эх, если бы я был уверен, что она согласится на свидание, снял бы самый лучший номер-«люкс», и мы бы славно поплескались в джакузи… Но ничего, вот придет Яна и скрасит своим появлением всю серость здешней обстановки. И потом, у нас с ней еще все впереди!» – решил Никита и прошел в комнату, держа горшок с кактусом в руках.
Дальше произошло то, что произошло. В тот момент Никита ничего не понял, а на размышления ему не отвели ни секунды времени. Раздался звон битого стекла и какой-то громкий, хлопающий звук. Затем Никита почувствовал сильный удар в грудь и буквально опрокинулся на спину. При падении головой приложился об угол тумбочки и, успев на мгновение ощутить острую боль, потерял сознание.
Яна сидела в просторной кухне своей трехкомнатной квартиры, водрузив перебинтованные ноги на мягкий пуфик, а ее домработница Агриппина Павловна суетилась у плиты. У нее главным лекарством от любых болезней была еда, и сейчас эта самая еда появлялась на столе в устрашающем количестве. На одной тарелке дымились картофельные драники, щедро залитые густой сметаной (Агриппина Павловна делала их по особому рецепту, добавляя в тесто жареный лук и тонкие полоски бекона), на другой красовались тонкие кружевные блинчики, к которым прилагалась розетка с красной икрой, что, по мнению домоправительницы, должно было сильно улучшить состав крови больного человека. О пирожках с различными начинками и сладких ватрушках можно вообще не говорить, это добро Яна видела каждый день. А сегодня на завтрак предлагалось еще и два салата из свежих овощей плюс любимый Янин греческий салат, а также заливное из языка, омлет с томатами и полная корзина фруктов.
– Все-таки не по специальности вы, Агриппина Павловна, работаете всю жизнь. Ресторанный бизнес потерял очень ценного кадра. Могли бы прославиться и стать известным шеф-поваром.
– Нет, не могла бы, – покачала головой Агриппина Павловна. – У меня вкусно получается только тогда, когда я знаю, для кого готовлю, то есть для своих. Ты давай, Яна, кушай, с такими-то ожогами – врач что сказал! – нужно усиленное питание. Да и с Карла твоего спрошу, чтобы питание в Крыму было хорошее.
– Не волнуйтесь, все будет в порядке, – запихнула в рот ложку красной икры Яна и посмотрела на часы. – Карл заедет через два часа. Думаю, я на юге прекрасно отдохну, а морская вода залечит мои раны. Могу полностью расслабиться, со спокойной душой, зная, что мой ребенок остается в ваших с Ричардом надежных руках.
– Ну уж по этому поводу можешь не беспокоиться, за Вову мы погибнем! Все телефоны врачей у меня есть, деньги есть, отдыхай на здоровье!
Агриппина Павловна повернула грустное лицо к Яне:
– Я, конечно, всегда видела, что ты девушка с приветом. И во что ты только не ввязывалась! Но последнее твое приключение превысило все допустимые границы. Ты подумала, когда пошла куда-то одна на верную смерть, что бы было с нами? – Агриппина Павловна вытерла слезу. – Ты же могла сгореть заживо!
– Агриппина Павловна, давайте мы не будем говорить, что бы могло быть. Ничего же не произошло страшного, и баста! Но ведь я и предположить не могла, что меня схватят и соберутся поджарить, иначе бы одна не пошла. Все, я не хочу вспоминать! – заела икру румяным блином Яна.
В дверь позвонили. Агриппина Павловна суетилась у плиты, не имея возможности отойти от шкворчащих на сковородке котлет, и Яна медленно поднялась.
– Я открою. Может быть, Карл раньше приехал? – И она в растоптанных шлепках бывшего мужа засеменила к входной двери.
На пороге стоял вовсе не Карл, а ее любимая подруга Ася. За ее худой спиной маячило нечто с раздутым лицом. Яна даже не сразу сообразила, что перед ней ее недавний знакомый Никита Серебрянников.
– Ого! Что это вы все ко мне? – удивилась Яна, не отрывая взгляда от несчастного лица Никиты.
А у того к следам ожога добавились какие-то странные следы вроде бы от уколов. Причем каждая точка зияла красной дыркой с венчиком воспаления вокруг.
– Неудачная мезотерапия? Жертва красоты? – кивнула на следы Яна. – Или тебе перепутали мягкое место с лицом при уколах?
Никита еле раздвинул губы в страдальческой улыбке:
– Я не гонюсь за красотой и косметологов не посещаю.
– Знаешь, а это видно! – подбоченилась Яна. – Я имею в виду, что за красотой ты не гонишься. Что ты с лицом сделал? Вообще-то человек с твоей публичной профессией не должен подвергать свою внешность всяким испытаниям, – сообщила она.
– Может, ты дашь нам войти, радушная хозяйка? Накинулась на бедного Никиту прямо с порога! – подала голос Ася.
– Конечно, заходите. И идите прямо на кухню. Агриппина развернула бурную деятельность и наготовила столько вкусной еды! Отпразднуем мой отъезд, – пригласила Яна.
– Да, заодно и поговорим, – согласилась Ася. – Здравствуйте, Агриппина Павловна! Познакомьтесь, это Никита. Ах да, его имя вам ни о чем не говорит. Тогда скажу иначе: именно он вытащил Яну из огня…
– Ой, батюшки! – всплеснула руками домоправительница. – Проходите, гости дорогие, угощайтесь! – И тут ее глаза остановились на лице Никиты, и Агриппина Павловна не удержалась: – Любезный, а что такое у вас, сыпь, что ли? Нам инфекционные больные не нужны, у нас в доме ребенок маленький.
– Он не заразен! – быстро сказала Ася.
– А правда, что с тобой, Никита? – спросила Яна, жуя яблоко и вновь устраивая свои ноги на пуфике. – Когда я тебя видела в последний раз, ты значительно лучше выглядел. Иглоукалывание?
– В меня стреляли, – ответил Никита, пожирая глазами вкусности Агриппины Павловны.
– Чем? Мелкой дробью? Или на тебя напали дикари племени мумба-юмба и заплевали отравленными иглами? – не восприняла всерьез его заявление Яна. – Тогда одно из двух: или у них был явно просроченный яд, или у тебя хороший иммунитет.
– Приятного аппетита, – поставила перед гостями чистые тарелки домоправительница, продолжая коситься на Никиту.
Для нее было великим счастьем накормить гостей. Но на Никиту она все равно бросала взгляды с опаской, видимо, жалея, что в доме нет одноразовой посуды. На всякий случай.
– Я был в гостинице, и в меня выстрелили через окно. В руках в тот момент находился кактус. Я упал, иголки кактуса вонзились мне в лицо, отсюда и проколы, – рассказал Никита.
