– Приятного аппетита, – поставила перед гостями чистые тарелки домоправительница, продолжая коситься на Никиту.
Для нее было великим счастьем накормить гостей. Но на Никиту она все равно бросала взгляды с опаской, видимо, жалея, что в доме нет одноразовой посуды. На всякий случай.
– Я был в гостинице, и в меня выстрелили через окно. В руках в тот момент находился кактус. Я упал, иголки кактуса вонзились мне в лицо, отсюда и проколы, – рассказал Никита.
– Да… не самый подходящий предмет ты держал в руках, – протянула Яна. И вдруг встрепенулась, словно вышла из спячки: – Что? Что ты сказал? Стреляли? Это как? Из пистолета?
– Следователь сказал, из ТТ, – вяло ответил Никита, накладывая себе в тарелку целую гору салата.
– Стрелявший промахнулся? – загорелись глаза у Яны. Однако ее вопрос прозвучал не очень уместно, раз человек, на которого покушались, сидел напротив нее живой, хоть и не совсем здоровый.
– Да нет, выстрел был меткий… А кактус я держал как раз к счастью. Пуля в меня не попала только из-за того, что ее принял на себя железный горшок.
Агриппина Павловна быстро перекрестилась, несмотря на то что особо верующей не была, и с неудовольствием посмотрела на Яну:
– Где ты только берешь их?
– Кого? – не поняла Яна.
– Неудачников, что влипают во всякий ужас. Вот уж друг друга стоите – оба обожженные и какие-то странные. Ты и князя своего заморского доведешь до беды. Он ведь не ваших кровей, оставила бы ты его в покое, а?
– Да что вы все так беспокоитесь о нашем расставании с Карлом! – всплеснула руками Яна.
– Международного конфуза я боюсь. Ты же как что-нибудь выкинешь за границей, так дипломаты потом не распутают!
– Меня обнаружила горничная, – продолжил рассказывать Никита. – Я очень эффектно лежал в кактусе, а вокруг россыпь разноцветных стекляшек. Придя в себя, вызвал милицию, а первую помощь мне оказал врач, проживавший в гостинице, – сказал Никита. – Ой, как вкусно! Лучше, чем в ресторане! Можно, я к вам буду приходить на бизнес-ланч? – попытался задобрить Агриппину Никита.
– Думаю, что это кое-кому не понравится, – буркнула домоправительница.
– А что говорит следователь? – спросила Яна.
– Ничего! Правда, он наконец-то поверил, что угрозы были реальными. Но я и сам ничем не смог помочь следствию. Я не знаю человека, который мне угрожал, а теперь сделал попытку меня застрелить. И то, что я человек известный, не облегчает задачу. Может, я раздражаю какого-то маньяка? Ну, не нравится ему, скажем, как я веду ток-шоу или программу на радио.
– Ася, а как ты оказалась вместе с Никитой? – повернула голову к подруге Яна.
– Он позвонил мне, и я приехала. А вот зачем привезла его к тебе… одним словом, неспроста.
– И зачем же?
– Тот, кто стрелял в Никиту, наверняка подумал, что его убил. Он ведь упал и несколько минут не шевелился. Конечно, позже убийца узнает о своем промахе и, возможно, повторит попытку. Но мы пока спрячем Никиту! Следователь обещал разобраться и найти маньяка.
– Постой, постой. Тот следил за Никитой и ходил за ним с пистолетом, выжидая момент, чтобы застрелить. И почему решил напасть именно в гостинице? Да еще стрелял через окно. К чему такие сложности?
– Не так все просто. Покушение было тщательно спланировано, и в номер Никиту вызвали необычным способом. – Ася улыбнулась и пихнула Никиту локтем: – Сам расскажешь?
Никита подал Яне листок, который получил.
– Так ты думал, что это я, я сама, лично, назначила тебе свидание в каком-то дешевом отеле? – оторопела Яна, прочитав короткую записку.
– Честно говоря, только такие приятные мысли меня и посещали, – признался Серебрянников.
– Знаешь, а хорошо, что тебя чуть не подстрелили. Ну и самомнение! – присвистнула Яна.
– Это я тебе кактус нес, – улыбнулся в ответ Никита. – Считай, что теперь ты, пусть и косвенно, спасла меня. Другой бы женщине я нес просто букет роз, что закончилось бы для меня весьма фатально.
– Очень оригинально! – фыркнула Яна, с удовлетворением отмечая, что ее друзья с удовольствием поглощают яства Агриппины Павловны.
– Ну, ты укроешь Никиту? – спросила, жуя, Ася.
– Я? Вот так просьба! Я же не подпольный главарь мафии! И я же уезжаю сейчас!
– А я знаю. Поэтому и привезла к тебе Никиту, чтобы ты взяла его с собой. Ему в Москве оставаться опасно, вот пусть и поедет с вами, – попросила Ася.
Никита во время речи своего адвоката только кивал, как китайский болванчик, с набитым ртом. По его хитрому взгляду на распухшем лице в дырочку, словно при оспе, Яна поняла, что ситуация его забавляет.
И бежит он вовсе не из-за страха, а, скорее, для того, чтобы поиздеваться над ней, чтобы привести свой план в исполнение. Он просто хотел быть рядом, хотя Яна честно предупредила его, что рассчитывать парню не на что.
– Спаси меня, Яна! – попросил он приторно-молящим голоском, хлопая веками без ресниц.
– Хитер, ничего не скажешь! Как же я тебе откажу, если ты сам меня недавно спас? Конечно, поехали. Но я еду с Карлом и его знакомыми, так что без глупостей! – вздохнула Яна.
– Я буду паинькой, – заверил ее Никита, хотя хитрющее выражение его лица вызывало сомнения в том, что он исполнит обещание.
– Вот и славно! – обрадовалась Ася. – Я знала, что ты не откажешь! Молодец! Спасешь жизнь человеку!
Яна задумчиво посмотрела на часы и про себя подумала: «Странная у нас подбирается компания. Карл и куча народа, которую хотят убить. Эх, не постреляли бы и Карла с нами заодно!»
Глава 11
Яна любила Крым той ностальгической любовью, которая идет из детства. Все здесь было свое и родное, пусть неухоженное и без должного сервиса. Зато не надо было мучиться, пытаясь понимать чужую речь, как в настоящей загранице, думать об этикете и о том, что о тебе подумают.
Яна, конечно, в первую очередь согласилась ехать в Крым не из-за поправки своего здоровья, а чтобы поддержать Карла и побыть с ним вдвоем. Но этого-то как раз и не удавалось – вокруг них все время крутились посторонние люди. Никита совершенно спокойно познакомился с Карлом, не выказав никакого особого почтения при появлении княжеской особы. Карл, как всегда, был тактичен и учтив, но Яна всей кожей чувствовала, что присутствие Никиты ему не понравилось. Это просто-таки сквозило в воздухе, были какая-то напряженность и нервозность. Яна металась между двумя мужчинами, как между двух огней, и думала: зачем ей это все надо? За что все это ей?
– Почему ты взяла с собой Никиту? Кто он тебе? – не выдержал и спросил однажды Карл Штольберг.
– Так понимаю, что мое первое объяснение, что это мой друг, тебя не удовлетворяет? – уточнила она.
– Именно.
– Ладно, объясню подробнее. Нас свела судьба. Сначала я пришла к нему в дом с похоронной миссией и с траурными венками, но он оказался еще живым. Затем Никита вытащил меня из огня, когда меня хотели поджечь. Короче говоря, мы добрые знакомые.
Князь с неподдельным удивлением смотрел на Яну:
– Если бы мне такую историю рассказал кто-то другой, то я сразу бы понял, что участвую в глупом розыгрыше. Но, зная тебя… Я даже боюсь предположить, что то, что я услышал, правда!
– Еще какая правда! Будь уверен!
– Но, знаешь, я ничего не понял.
– А не надо было углубляться! Меньше знаешь – крепче спишь. Такая вот народная мудрость. Честно говоря, рассказывать по порядку мне лень. Поверь на слово: все очень серьезно. Достаточно посмотреть, как я выгляжу, и понять, что Никита спас мне жизнь. И я хочу, чтобы ты относился к нему с уважением. В свою очередь, ведь ты привез в Россию людей, которым нужна помощь! А я что, не могу помочь своему знакомому? – сурово спросила Яна.
– Да нет, пусть будет, – буркнул Карл и добавил: – Ты с ума меня сведешь!
– Только не вздумай ревновать, – предупредила Яна, уже смирившаяся с тем, что конфликтов ей явно не избежать.
– Она была злодейка… – произнес Карл задумчиво.
– Кто? – не поняла Яна.
– Судьба, которая свела тебя с этим типом, – пояснил Карл. И она уверилась, что была права в своих догадках и предположениях.
Регина Груббер, в отличие от Карла, была очень рада обществу Никиты. Как, впрочем, и всем другим окружающим ее мужчинам.
В Ялту странная компания отправилась на самолете, и Яна никак не могла простить Карлу, что он взял билеты именно на самолет, зная, что летать она боится. Вероятно, князь рассчитывал на скандал или на то, что она попросит его поехать поездом, в котором можно запереться вдвоем в купе и сутки не выходить оттуда? Но Яна не доставила ему такого удовольствия. Она молча поехала в аэропорт. Ни одного слова не сорвалось с ее уст, ни одного стона, ни одной слезинки не пролилось из ее глаз! Она не билась в истерике на плече у Карла, не плакала в аэропорту, не просила принести ей бутылку коньяка. Правда, не смогла подняться по трапу из-за того, что ноги свело судорогой, и потеряла в салоне самолета, когда он взлетел, сознание, чем вызвала большой переполох в ряду своих друзей. Никита, когда узнал, в чем причина, высказал свое недовольство князю.
