Весь вечер мы с Софи и Грес мастерили домик из фанеры. Пилили, клеили, вырезали, работали молотком. А Марк тем временем самозабвенно рисовал.
— Его прадед по отцовской линии был гениальным художником и артефактором. Его дар созидания подарил нам часовни умиротворения, венец забвения печалей и многое другое, — шепнула мне Грес. — Думаю, Марк унаследовал его дар и сможет писать живые картины. Созидатели и пряхи — родственные дары, надеюсь, рядом с кольцом мальчик станет сильнее и, когда подрастёт, сможет занять место главы рода Иниго. Главное, чтобы он в руки дядьки Донато не попал, а то тот не позволит сместить себя с тёплого места артефактора короля.
— Не допустим этого, — согласно моргнув обоими глазами, прошептала в ответ. — Завтра Донато получит от ворот поворот. Доминга заявил о своём желании взять над детьми опеку. Совет соберут в конце месяца.
Грес, ожидаемо, разволновалась, но время близилось к отбою, и я переключила её на подготовку детей ко сну. А как только они уснули, улизнула в свою комнату к дневнику пряхи. Лучше научусь ещё чему-нибудь вместо того, чтобы, пытаясь успокоить няню, запаниковать самой.
Перед тем, как погрузиться в чтение, я вытащила из комода прошлую поделку и внимательно рассмотрела ее со всех сторон. Пестрый прямоугольник был все таким же плотным и ни капельки своей прочности не потерял. То есть типа тетрадь не гнулась и по свойствам напоминала толстый лист картона. А если закрыть глаза и разложить её по составляющим, то плетения мерцали разноцветным сиянием — магией, которую я в нее влила. Мозг, привыкший мыслить иначе, пока с трудом умещал и перерабатывал новые для себя параметры, но все же уже начал понемногу свыкаться и реагировать на моё желание переходить на другое зрение с открытыми глазами. Я силилась и тренировались минут пятнадцать, пока не научилась переключаться по первому требованию, и только тогда открыла записки Консуэло Лианор.
«Друг мой! Ты научился плести из обычных ниток волшебную вещь. Пора тебе узнать, что ты можешь дать этой вещице почти любую способность, которую захочешь. Например, ты сплел носовой платок или салфетку, или даже целую шаль. Я дарю тебе таблицу символов, которые вдохнут в твои творения не просто энергию, а энергию определённого направления. Но помни, что, выплетая их из нитей бытия, нужно вкладывать в них желаемый посыл. Хочешь использовать жар — думай и желай жара. Регулируй температуру, чувствуя ту, которая нужна. Хочешь зарядить уютом — вкладывай самое тёплое воспоминание. Здоровьем — чувствуй себя бодрым как никогда!»
Я потрясла головой и уставилась на табличку с россыпью разных закорючек, в зародыше задушив в себе истерический вопль «я ни фига не поняла и никогда этого сделать не смогу!»
За день я находилась и устала, поэтому решила изучить все столбцы позже на свежую голову, а сейчас просто читать дальше, чтобы знать, к чему ещё готовиться.
«Ты, наверное, сейчас схватился за голову и думаешь: как же я буду плести нити бытия, если их не вижу? — прозорливо догадалась мудрая пряха, и я, улыбнувшись, кивнула записям перед тем, как читать дальше. — А я тебе скажу: скоро ты поймёшь, что всё вокруг, даже невидимое, состоит из нитей. И скоро я научу тебя их видеть. Но для начала возьми в руки любой предмет и теперь не просто разложи его на составляющие, а раздели их! Пробуй, пока не получится. Я верю в твою силу».
Я отложила дневник и встала, задумчиво оглядев комнату. Что бы такое взять, что испортить не жалко? А ещё лучше попробовать на материале, который может пригодиться в работе. Встала и пошла вниз. Что-то опять такой охватил азарт, что даже спать расхотелось и усталость испарилась. Взяла баночку жидкого стекла, затвердитель и деревянную панель — ими, как я поняла, стены обшивали, — рейки, которые остались от кукольного домика, краски и колеры. Ели уместила все в руках и донесла до спальни, не уронив, а там сложила на ветхий ковёр и уселась на него по-турецки.
Переключилась на зрение пряхи и первым делом принялась разглядывать рейки и деревянную панель, разбираясь в переплетении волокон. Потянулась, попробовала распутать и… разорвала довольно толстую, да ещё и покрытую лаком деревяшку на две неровные части! Так-так-так, надо аккуратнее. Минут десять приделывала части обратно и закрепляла магией, зато поняла, что могу сделать на этой панели бортики из реек без использования гвоздей или клея! Попробовала — получилось! Они стали единым целым! Ух ты! Да это же теперь я монолитную мебель делать смогу! Но мне вообще-то хотелось попробовать сотворить картину в стиле флюид-арт и залить её жидким стеклом. Если получится, этот декор можно будет использовать в качестве напольного покрытия, например, в бассейне. Генерал в обморок упадёт!
Не переходя на обычное зрение, капнула на палец пигмент, чтобы проверить консистенцию, а на другой — краску. Заодно и рассмотрела, как соединены их нити. Потом смешала. Субстанция оказалась слишком жидкая, а нити какие-то дряблые. Оно, конечно, за несколько часов застынет, но красиво залить картину не выйдет. Я задумалась. На Земле используют акриловую краску, колеры, воду и клей ПВА вместо медиума — связующего звена, — но какой из местных клеев сможет его заменить, я не имела понятия. Решила действовать, опираясь на магию. Пусть первый блин будет комом. В конце концов, я пока учусь работать с уже сплетенными самим бытием нитями.
Налила змейкой белый, темно-синий, голубой, сиреневый, опять белый колеры, смешанные с краской, на деревяшку и быстро-быстро провела над ними рукой, посылая магическую волну с приказом немного окрепнуть. Схватила панель и принялась крутить, заставляя смесь растекаться. Дело шло туго. Совсем не так, как я привыкла. Мне пришлось провести над панелью ладонью ещё несколько раз, заставляя смесь то разжижаться, то густеть, а когда она, наконец, равномерно распределилась по панели, я села работать со слоями руками, чтобы сделать узор красивее. Извозилась вся! Но все же нечто близкое к тому, что планировала, получилось. И тогда я взялась скреплять нити магически.
В окно заглянул первый лучик солнца, ослепив правый глаз, и я очнулась. Не заметила, как наступил рассвет, и вообще забыла обо всем на свете, включая генерала и Донато Иниго. Чертыхнулась и, вскочив на ноги, положила не доделанное художество на комод. Вымыла руки при помощи магии, убирая с них непослушные нити краски, и легла поспать хотя бы пару часов, засунув дневник Консуэло под подушку.
Глава 14
Доминга Элмо
Генерал прекрасно выспался и, позавтракав, не спеша отправился к соседям. Он ожидал сигнала от охранной системы после десяти утра. И Донато Иниго оказался предсказуем, как неисправный артефакт. Он явился в десять семнадцать. Как раз после того, как, проведя ночь в борделе, дождался завтрака — у мадам Паппи Пур его подавали в девять тридцать, — набил живот и домчался до вдовы и детей брата на своём новом длинном «Рельс-Рельсе» с водителем. Ну что за идиот? Транспортом перегородил всю проселочную дорогу и собрал толпу деревенских зевак, которые теперь с удовольствием наблюдали, как важного городского господина не пускают на порог.
— Иниго? Какими судьбами? — спросил Доминга, разогнав народ одним лишь строгим взглядом.
А когда они остались одни, генерал не спеша подошёл к отремонтированным запертым воротам и оперся на них спиной, демонстрируя, что купол его персону признает и принимает.
Донато Иниго, глава рода и первый артефактор короля, раздул ноздри, изображая из себя огнедышащего дракона. Но старался он зря. Боевой маг таких, как он, «драконов» мог прихлопнуть одной левой, в отличии от настоящих, которых генерал уважал и связываться с которыми не спешил.
Хотя, к сожалению, нет, прихлопнуть Иниго генерал не мог. Король бы его за это не похвалил и место в Совете не предоставил. Этим мерзавец Донато и пользовался.
— Какого тухлого мертвеца, Элмо? Позарился на женушку моего тупого братца? — выплюнул артефактор короля.
