ничего не имеет смысла. Вот только вы сломали мой саркофаг. Вы даже себе представить не можете: сколько он стоил. Но теперь и это не важно. Но вам придется довезти меня до ближайшего улья. Идёт?
– Идёт. – согласился полковник.
– Поехали, я покажу: где Павел. Только мне нужно привести себя в порядок. Дайте мне минут пятнадцать.
Он заковылял, шлёпая босыми ногами в сторону неприметной двери в углу кабинета.
– Может нам нужно последовать за ним. Вдруг он сбежит?
– Не сбежит, мы нужны ему. Не думаю, что он врал, когда говорил, что больше ничего не имеет смысла.
Как и обещал: он вернулся через 15 минут. Эд Вэйд появился в комнате вымытый, и в чистом выглаженном костюме, в лакированных туфлях с бутылкой виски и 3 бокалами.
– Джентльмены я почти готов. Осталось маленькое дело. Он поставил бокалы на изумрудный борт своего разбитого саркофага. И наполнил 3 бокала. Взял один и поднял вверх. Ну, за знакомство.
Тянусь к бокалу. Эд вэйд замечает это краем глаза и говорит: – С тобой мы уже знакомы. И с тобой, предатель, пить я не стану.
Обидно.
Полковник берет стакан и обращается ко мне: – У тебя же есть водительское удостоверение. Значит ты за рулём. Бери, Борис. Дело впереди трудное.
Борис пожимает плечами и тянется за бокалом.
– Мм, хороший виски.
– Да, хорошо пошло.
Эд Вэйд налил ещё. Все подняли бокалы.
– Меня, кстати, Борис зовут.
– Я Николай Степанович.
– Вы что русские? Артур, ты где нашёл столько русских?
– Нашел и нашел. Поехали уже, хватит пить.
Мы спустились вниз к машине. Эд вэйд вышел на проезжую часть улицы оглядел вокруг.
– Ни души. Все в системе. Видишь, Артур, и все добровольно. Все сами выбрали счастье. А ты шуму навёл. Людей в заблуждение ввел, на революцию идти надоумил. Сколько их погибло из-за тебя.
На улице и вправду безлюдно. Неужели он прав? Неужели все променяли горькую правду на сладкую ложь.
Едим на встречу к головорезу Павлу. В машине нас четверо: трое лысых и один седой; двое в белых халатах и тапочках, двое в костюмах и туфлях. Начинает темнеть. Радио выключено. Играла металлика, но полковник был против. Едем, молчим.
– Артур. Ты прости меня, что я на тебя Павла натравил. – начал исповедоваться захмелевший Эд Вэйд. – Но ты должен меня понять. Ты предал меня, ты пытался уничтожить нашу утопию. Но, тем не менее, все обернулось даже лучше. Я не держу на тебя зла.
Не держишь зла? Кричу: – НЕ ДЕРЖИШЬ ЗЛА?
бросаю руль, тянусь на заднее сидение за ненавистной мордой мелкого засранца.
Бью его кулаком в нос. Он кричит, морщится и пытается защищать голову руками.
Возвращаюсь за руль, дальше едим как будто ничего и не произошло.
– Я не прощаю тебя, Эдисон Вэйд. Никогда не прощу.
– Да ладно тебе, Артур. – Эд Вэйд вытирает кровь с носа шелковым платком из кармана пиджака. – Ты же жив, здоров. Павел провалил задание. Забыли, проехали.
Борис и полковник молчат. Я говорю:
– Он изнасиловал и убил мою жену, у меня на глазах и пытался убить меня… не вышло.
Вэйд молчит. Он больше не пытается извиняться. Он молчит всю оставшуюся дорогу. Лишь изредка говорит: на каком повороте нужно повернуть.
9 Главный улей
– Ты думаешь это смешно? Решил обмануть нас? Притащил в главный улей. Решил найти помощи у роботов-сиделок? – раскричался полковник.
– Я не лгу вам. Павел, как и все, загрузился в систему. Он там. – Вэйд протянул маленькую ручку в сторону окна.
Во тьме, из-за дождя было тяжело рассмотреть здание.
Сверкнула молния.
– Ого, да тут целый город. – прильнув к окну заключил Борис.
Эд Вэйд гордо заявил: – На 15 миллионов тел рассчитан. С собственным реактором, скважиной и всем необходимым. Пойдёмте, сами все увидите.
Мы выходим из машины, Эд вэйд подходит ко мне с важным разговором: – Артур, я знаю как все исправить. Только выслушай меня. Я могу загрузить тебя в систему. Если ты и правду желаешь вернуть жену, то система вернёт её тебе. Поверь, она знает, чего ты желаешь на самом деле.
Если бы я мог, я бы так и сделал, но из-за чёртовых имплантов…
Я молчу. Мы идём дальше. Подходим к центральным дверям. Камера улавливает наше движение, она сканирует лица, чипы. Ворота открываются, к нам выходят пару пластмассок. У них в руках автоматы. Один из них отдаёт честь, махнув рукой от виска. Из его нарисованного рта доносится военное приветствие офицера. Наш Майор-полковник тоже отдаёт честь. И говорит, что приехали выгрузить преступника из системы.
Пластмасски проводят нас в здание.
По дороге я спрашиваю Эда Вэйда, что заставило его покинуть его утопию и загрузится в матрицу. Он говорит:
– Мне стало скучно, Артур. Секс, как ни странно наскучил, не мне конечно, телу моему. Выпивка? Ну, пить было весело, какое-то время. Понимаешь, в реальной жизни не осталось проблем, которых нужно решать. А больше там… тут делать, собственно и нечего. Вести дела больше незачем, проблемы с людьми больше решать не нужно. Эх, скучно нам серым кардинала, без вас, без шестерёнок, без наладки всего механизма. А там, Артур, там, в матрице, совсем другое дело. Там, у меня… не падал никогда. Представляешь. Ни разу ещё не упал. Я там сплю, ем, пью и трахаюсь. И еда такая вкусная, от алкоголя голова не болит, девушки все как на подбор идеальные красотки, прям, как я люблю.
Ты, Артур, подумай над моим предложением вернуть жену. – я останавливаюсь, Эд Вэйд проходит дальше за всеми. Хочется плакать, от безысходности. От несправедливости. Ну почему? Почему именно я не могу загрузиться в систему?
Понуро иду за колонной. Хочется мстить. Мстить не только наемнику Павлу. Мстить всем: Эду Вэйду; революционерам, за то, что они выдернули меня в реальный мир и вживили имплантат блокирующий возвращение обратно. Мстить вообще всем за то, что счастливы они, а я нет.
10 Встреча
Я, хакермен Борис, полковник Лукашин, экс-миллионер Эд Вэйд, и пара пластмассок продвигаемся вперёд по длинному коридору, вдоль которого разлеглись обманщики. В зелёных, стеклянных шухлядах лежат люди, лгущие сами себе. Люди, променявшие свободу на лживые сказки. Как они посмели сдаться.
Ступни, женские ступни, мужские ступни, ступни чуть поменьше – может карлик, может ребёнок, волосатые ступни, ступни со шрамами. Помню: был один режиссёр, которому очень понравилось бы это место. Как же звали … Буратино, что ли.
«Тонг Ву»? На бирке написано «Тонг
