так статься, что даже с огнестрельным оружием у нас без потерь не обойдёт. Уж лучше сюда организовать экспедицию в следующий раз и более крупными силами. Лучше после ледохода, чтобы добраться на корабле или большом плоту, который заодно может стать нашей базой и оборонительной точкой в случае неприятностей.
В этой местности река несколько раз разбивалась на два русла и несколько мелких рукавов, обходя скалы. Эти нюансы мы тоже отмечали на карте. Особенно обращая внимание на пороги и перекаты, где кораблю будет не пройти. Я ничуть не сомневался, что рано или поздно нам придётся отправиться в плавание в эти места. Мы, земляне не сможем тихо сидеть на своём заду. Как только окрепнем и увеличим свою численность за счёт местных, так обязательно начнём совать свой нос в каждую более-менее интересную щель. А земли инсектов, где добывают невероятные кристаллы, станут одной из первых таких щелей. И потому уделял руслу реки особое внимание. К сожалению, зимой, когда воду сковал ледяной панцирь, точность в расчётах по судоходству сильно страдает. Да ещё, когда эти расчёты делают дилетанты.
Восемь дней мы шли по реке, делая зарисовки местности и примечая интересные места. В тот день, когда я решил, что пора поворачивать назад, в одной из долин мы обнаружили необычный объект. Не то курган, не то пирамида, не то террикон из пустой породы. Следов вокруг этого холма не было. Каких-то признаков жизни тоже.
— Муравейник инсектов? — предположил Иван.
— Вполне может быть, — кивнул я.
— Сходим? — подал голос Максимка. — Интересно же.
— Интересно ему, — нахмурил я брови и грозно посмотрел на пацана. — Там внутри может жить тысяча эти тварей. Против такой орды и пулемёт не поможет, которого, кстати, у нас нет.
— В самом деле сходить бы, — поддержал его предложение Прапор. — Близко подходить не станем, глянем издалека и назад. Тем более, что тут недалеко. За час дойдём.
Я подумал, прикинул возможные риски, и кивнул:
— Ладно, идём.
— Йес! — дёрнул правой рукой со сжатым кулаком Максимка.
— Ты рядом с Иваном. И не дай бог куда-то сунешься или не послушаешь его — больше тебя в группе не будет, — немедленно остудил я его пыл.
— Да я чо, — посмотрел он меня взглядом кота Шрека, — совсем ничего не понимаю? Никогда же ничего такого не было.
— Было, было, — хмыкнул Прапор.
— Я присмотрю за ним, — пообещал Иван.
Шли осторожно, делая остановки и вслушиваясь в окружающий мир. К дрону остался последний аккумулятор, поэтому аппарат был уложен в контейнер. Нам ещё предстоял путь домой, который мог преподнести ряд опасностей. И чтобы их избежать нам понадобится помощь с воздуха. Здесь же мы всё уже осмотрели. Держать дрон в воздухе — это только зазря тратить драгоценное электричество в его аккумуляторе.
Когда до странного кургана осталось меньше километра, я приказал остановиться и взял в руки бинокль. Мощная пятнадцатикратная оптика приблизила склоны, создав ощущение, что до них можно дотронуться рукой.
Изначальное ощущения, что нашли гигантский муравейник укрепились, когда я увидел огромные дыры проходов. Сквозь некоторые можно было проехать на легковушке. Другие оказались не шире прихожей в «хрущёвке».
Большая часть дыр не имела никакой дороги с поверхности земли, реально просто дыра в стене муравейника. От других вниз спускались как узкие извилистые тропки, так и широкие дороги. Правда, я мог часть их просто не увидеть из-за снега. Самое главное — никаких следов на снегу не было. Ни на тропинках, ни с краю нор, где хватало снега.
— Я, Шуа и Иван идём внутрь, вы остаётесь здесь. Если мы пропадём, то за нами не соваться, а не срочно возвращаться в посёлок. Там расскажете что с нами случилось, — сообщил я товарищам.
— Так нечестно, — пробурчал Максимка и недовольно посмотрел на меня исподлобья.
— Помнишь, что я сказал про твое поведение? Оспаривание приказов тоже к этому относится.
Наша троица оставила товарищам всё снаряжение, которое будет лишним внутри кургана. И даже часть боеприпасов. Вряд ли у нас получится расстрелять по сотне патронов к винтовкам и револьверам случись столкнуться внутри с опасностью. После чего шустро заскользили на лыжах к далёкой цели.
Для проникновения внутрь выбрали самый широкий проход, расположившийся чуть ниже середины кургана. Дорога к нему шла прямая, чуть ли не пандус. Это тоже сыграла в пользу выбора: случись убегать, то по этому пандусу мы на лыжах скатимся с ветерком, сразу оторвавшись от гипотетического врага.
Оказавшись наверху, мы с минуту стояли неподвижно, направив стволы винтовок в черноту прохода. Убедившись, что опасность в данную секунду нам не грозим, сняли по очереди лыжи и уложили те на снег носами в сторону спуска. При поспешном отступлении останется сунуть ноги в крепление, оттолкнуться и скатиться вниз. Даже крепить напятники не обязательно, и так лыжи не спадут.
Налобные фонарики каждый из нашей троицы закрепил на своём шлеме заранее, ещё там, где осталась вторая часть отряда. Сейчас осталось только поднять левую руку и нажать на кнопку, чтобы черноту внутреннего пространства кургана разорвали три яркий белых луча.
Первой шла Шуа, являясь самой эффективной боевой единицей нашей крошечной группы. Свою переломку она закинула за спину, в правой руке держала револьвер, в левой нож. Следом шагали я и Иван, держась левее и правее хобгоблинки, чтобы не задеть её своими выстрелами.
Невольно у меня закралась мысль об альтернативном варианте нашего существования в этом мире без технических придумок с Земли. Полезли бы мы сюда без огнестрельного оружия, без электрических фонарей, без разведки с воздуха при помощи дрона, а только с самодельными копьями, дубинами, в зимней одежде из звериных шкур? Вряд ли. Скорее всего, даже похода в эти края не было бы.
Проход шёл по прямой метров двадцать после чего резко вильнул вправо, потом влево и стал медленно опускаться.
— А тут нормально, — подал голос Иван. — Сквозняков нет, воздух не спёртый и намного теплее, чем снаружи.
Только после его слов я обратил внимание на здешнюю атмосферу. В самом деле, внутри кургана было, можно сказать, жарко в наших согревающих костюмах.
— Шуа, подожди, — остановил я девушку.
Та замерла и обернулась в мою сторону:
— Что-то случилось?
— Хочу на стены глянуть. Пять сек и пойдём дальше.
Стены были гладкие и словно бы вылеплены либо обмазаны сырой глиной, которую потом выровняли ладонями, смачивая водой. Я так в детстве когда-то баловался с лепкой посуды на природе, беря глину в овраге, откуда её давным-давно деревенские таскали для обмазки стен изб и для
