Адель хмуро осмотрела мрачное помещение, поблескивающее серебро ритуальных статуэток и наконец глянула на рогатое изваяние и лежащего человека. Я перехватил этот взгляд. В ледяном океане голубых глаз чародейки плескалось отвращение. В представлении Собора шаманизм, идолопоклонничество и подобное ему являлось мерзким язычеством. Подобное маги старались искоренить, но почти каждая провинция Урфы сохранила свои древние предрассудки, подобные фантастическим духам различных стихий, покровителям всего чего только можно. И ведь люди верили во все это…
Чародейка, пересилив себя, направилась к рыдающему. Я решил остаться у входа — разборки с настоятелем не входили в мои обязанности. Звук шагов заставил человека замереть, а потом поднять на Адель глаза. Медленно, слегка подрагивая, настоятель встал. Его лицо, мокрое от слез, перекосило от немой злобы. На мою «жену», сложившую руки на груди, он глядел исподлобья.
— Явились, разорви вас степной орел, — тихо процедил он с искреннем сожалением в голосе.
Адель слегка наклонила голову на бок и гордо расправила плечи.
— И ты греховная девка, смеешь стоять перед очами нашего покровителя, — он бросил взгляд на своего божка. — После того, что потребовали ваши колдуны, изменившие своей земле, воде, стихии?!
Настоятель, чья высокая треугольная шляпа свалилась на затылок, яростно теребил свою черную сутану, с трудом сдерживая себя. Адель, в глазах которых уже давно полыхала ярость, смотрела на пожилого человека свысока.
— Не смейте оскорблять Собор магов, настоятель. Это преступление, как вам без сомнений известно!
— Чихал я на ваш греховный сбор! — выплюнул старик, и уже более спокойно добавил. — Пусть ваши демоны и сожрут вас.
Лицо соборницы стало непроницаемым.
— Мы достигли соглашения. Вы приняли наши условия…
— Да простит меня мой бог за это, — вставил настоятель.
— Собор не будет препятствовать вашей деятельности в Хинциках и закроет глаза на… э… некоторые непотребности, творящиеся здесь. Мы забудем о вашем существовании. Вы же поможете нам.
Старик поправил рукой шляпу и впервые взглянул на меня.
— Только это и заставило меня пойти на этот греховный поступок, который теперь буду замаливать всю оставшуюся жизнь, — брезгливо поморщился он и снова покосился на меня.
— Мне нужен медальон, — попросила Адель.
Старик нехотя пошел к одной из подставок. На бархатной подушке лежал золотой медальон, в виде солнца с лучами разной длины. В центре находился красный рубин со стрелкой, которая в данный момент была неподвижной.
— Вы сделали какую-то пару несчастной, — драматично произнес он.
— Много вы знаете, — пренебрежительно процедила Адель. — Возможно, вы помогли спасти многих людей.
Настоятель, хотевший что-то возразить, передумал и, разведя руками, отошел в сторону, позволяя чародейки настроить медальон. Та принялась водить руками и усердно бормотать заклинания.
— Так ты и есть «муж»? — хмыкнул настоятель, пристраиваясь рядом.
Я кивнул, продолжая наблюдать за Аделью.
— Не повезло…
Соборница закончила странные движения руками и открыла глаза.
— Готово. Нам нужно торопиться! Настоятель, надеюсь, вы сможете сделать другое выражение лица, когда вручите его нам.
Старик презрительно скривился, а мы поспешили обратно в коридор, где оставили лошадей.
— Ничего, — донесся нам в след скрипучий голос старика. — Духи видят все, не на вечно вы маги царствуете в Урфе, рано или поздно ваше время пройдет, а шаманы возродятся и будут пировать на ваших костях…
На улицу мы вынырнули, когда до начала церемонии осталось всего ничего. Моя спутница была немного возбуждена. Я тоже нервничал. Вместо того чтобы шляться по черным ходам и тупо наблюдать за действиями Адели, мне надо бегать по Хинцикам и искать Кзара, с которым мы вполне можем разминуться. И зачем тогда весь этот сыр бор?
— Мы должны торопиться, — потянула меня за рукав разведчица, заметив мои колебания. — Солнце почти село. Скоро все начнется. Нам нужно быть на площади у храма.
Я перехватил ее руку. Стоило кое-что прояснить.
— Тебе придется внимательно послушать меня,?? — начал я, поворачивая ее к себе. — Другого случая может не представиться. Кзар сильный маг, умен и проницателен. Первое что он подумает — мы с тобой посланцы из Собора. Особенно ты — излучаешь магию. Его призраки. Они будут следить за тобой. Возможно, постоянно. Когда ты со мной, одна, или даже пошла в кусты. Поэтому свою роль — женщины, с магическими способностями, умеющую с их помощью разве что разжечь костер и подлечить любимого, не обладающего магией мужа, ты будешь играть постоянно. Иначе мы с тобой долго не проживем. Понятно?
Она посмотрела на меня так, как будто я объяснял ей прописные истины.
— Еще одно — меньше суетись. И не забывай, Властитель Натан обещал мне патриархальную семью.
— Я помню насчет нашего договора, господин шпион, — прошипела она, оскорбленная моими словами. — Можно не напоминать. Вы действуете — я прикрываю.
— Тогда идем.
Лошадей мы оставили в переулке, примыкающем к площади. Звон огромного церемониального колокола возвестил о начале праздника. Адель и я влились в поток держащихся за руки парочек, одурманенных чувством любви, с блаженными улыбками на лицах. Казалось, эти люди понимают друг друга без слов, общаясь одними взглядами, малейшими жестами. На противоположенной от площади стороне собрались зеваки и наблюдающие. На нашу пеструю толпу поглядывали из окон ближайших домов, из переулков. При оглашении пары-победительницы хотелось присутствовать многим горожанам.
Я пробежался взглядом по рядам публики, пытаясь отыскать Кзара, Юлиану или Харма, но никого не обнаружил. Скорее всего, могущественный колдун плевал на языческие праздники, и отсыпается после тяжелого путешествия на постоялом дворе.
Колокол продолжал бить, отсчитывая последние мгновения перед закатом. Диск уже появился на темнеющем небосклоне. Вокруг храма горели ритуальные костры. В воздухе витал пряный аромат синего вука — сильного афродизиака. Когда язычок колокола ударил в последний раз, над площадью повисала тишина. Все заворожено глядели на раскрывающиеся створки главного храмового входа. Ступая по ковровой дорожке, к нам вышел настоятель храма. Сейчас он ничем не напоминал того злобного рыдающего старика, которого мы застали в алтарной зале. Усыпанная изумрудами зеленая сутана, шлейф которой придерживали разрисованные девочки в коротких черных платьях. На голове колпак с золотыми кисточками. В руках жезл с набалдашником в виде уменьшенной копии покровителя семейного благополучия. На лице широкая улыбка. Старик обвел взглядом собравшихся, заметил нас и помрачнел, но лишь на мгновение.
