соседи сверху, и старая ведьма приезжала качать права. Ну и что ей теперь надо?
— Ты здесь больше не живёшь, тварь! — заорала она, едва меня увидев. — Ты что тут устроила? Притон? Моя квартира во всех криминальных сводках! Позор на весь город! Убирайся, чтобы духу твоего здесь не было!
— У нас вообще-то договор аренды на год! — не растерялась я.
— Я разрываю его в одностороннем порядке!
— Тогда возвращайте задаток.
— Какой задаток?! Ты мне за прошлый месяц ещё не заплатила! А моральный ущерб? А стоимость ремонта?
— Какого ремонта? Квартира в идеальном состоянии!
Я уже начала выходить из себя. Скандальная бабка не нравилась мне с самого начала. Знаю я таких. Получила квартиру в центре когда-то, сто лет назад, при царе Горохе, от какого-нибудь завода. Или союза кого-то там. А может, просто от родителей досталась. И теперь считает себя московской интеллигенцией в десятом колене, обеспеченной на всю оставшуюся жизнь. Понимает же, что владеет целым состоянием. За стоимость такой конуры можно виллу в Испании купить. С бассейном и бильярдом.
— Ты что думаешь, кто-то захочет жить в квартире, где ты с половиной Москвы трахалась? Мне теперь ремонт делать!
— Чего? Вы в своём уме, бабушка? Вы за базаром-то следите!
Во мне проснулась девчонка из Энска. В доме, где мы с мамой жили, когда-то, пятьдесят лет назад, получали квартиры работники часового завода, и в моём детстве двор наводняли не самые интеллигентные бабки и редкие, дожившие деды. У нас во дворе было в порядке вещей облить водой из окна ребёнка, который слишком громко под этим самым окном играл. Или вздумал полезть на тутовое дерево, которое ветеран часового завода лично сажал в лохматом семьдесят первом. При этом воспитательное купание сопровождалось отборными матами. И разумеется, мы очень скоро научились отвечать, и словом, и делом. Бабка тебя водой из ведра, ты ей собачьим говном в дверь. Про поджигание почтовых ящиков я даже не говорю, то считалось безобидной шуткой.
— Иди, чтоб духу твоего здесь не было! Небось, твой олигарх найдёт, куда тебя поселить. Если его не посадят, конечно. Ишь ты, спит с олигархом, а за квартиру платит с просрочкой. Дура, даже дать правильно не можешь.
— Так научите, у вас жизненный опыт большой! — не выдержала я.
Клавдия Алексеевна аж побелела и ринулась на меня.
— Я тебя сейчас с лестницы спущу, шалава!
Между нами вдруг вырос Андрей, прежде молча стоявший сзади.
— Женщина, давайте без рук! Мы же цивилизованные люди.
Бабка опешила. Она обалдело смотрела на Андрея, который был выше её на две головы. Сообразила, наверное, что это не мой олигарх, но кто-то из его окружения. У Андрея только что на лбу не было написано «служба безопасности», а в остальном типичный секьюрити: чёрный костюм, короткая стрижка, набыченный взгляд, характерная привычка держать руки на причинном месте. Почему, кстати, мужики в любой непонятной ситуации прикрывают своё хозяйство? Боятся неожиданного удара?
— Нужна мне твоя халупа, — фыркнула я. — Дай хоть вещи забрать!
Долго собираться мне не пришлось: одежду я прямо с вешалками сгрузила Андрею в руки, косметику, украшения и всякую мелочь покидала в сумку. Не так уж много у меня вещей. Все кастрюли-сковородки были хозяйские, да я ими особо и не пользовалась. С обувью провозились, Андрею пришлось три раза возвращаться за коробками. Бабка неотрывно за мной следила, чуть не по пятам шастала. Боялась, как бы я что-нибудь из её вещей не вынесла? Тумбочку, например? Господи, как же мне надоели съёмные углы. И каждый раз всё заканчивается скандалом. Я хорошо помнила свою первую съёмную квартиру в Москве. Ой, ладно, в Москве. В Котельниках. Денег у меня не было совсем, последние сбережения, привезённые из Энска, я уже успела потратить на гостиницу, в которой прожила неделю, в самом центре, поближе к вип-клубам, а также на платье и салон красоты, без которых доступ в вип-клуб был заказан. В общем, на аренду более-менее приличного жилья уже ничего не осталось, а подходящий спонсор за неделю ночных тусовок так и не отыскался. Я безуспешно изучала сайты с объявлениями, пока не наткнулась на очень любопытное сообщение. «Интеллигентной пожилой женщине требуется помощница по хозяйству. Проживание и питание гарантируется». Вариантов у меня особенно не было, я позвонила, а потом и приехала по указанному адресу. Интеллигентная женщина оказалась склочной бабкой восьмидесяти пяти лет с прогрессирующим маразмом, которую требовалось кормить три раза в день, бегать для неё в магазин и аптеку, напоминать, что пора пить лекарства, следить, чтобы она не открыла газ или воду и не натворила ещё чего-нибудь. И всё это за койку на остеклённом балконе и возможность жрать вместе с бабушкой диетические котлетки. Так себе удовольствие, но что мне оставалось делать?
Я продержалась две недели. Бабка меня невыносимо раздражала. Ей не нравилось, как я готовлю, как одеваюсь, как выгляжу. Но хуже всего было то, что по ночам приходилось удирать из дома тайком. Бабка рассчитывала, что я буду ночевать через стенку от неё, и в случае чего смогу подать лекарство, вызывать «Скорую» или что там ей ещё потребуется. Я же вскоре поняла, что выбрала крайне неудачный вариант, ибо добираться по ночам из Котельников в центр Москвы было сложно и неудобно. Но потом, к счастью, мне встретился Игнат, владелец сети бильярдных, почти сразу следом за ним Рустам, занимавшийся недвижимостью, и я съехала от бабки в центр. Скандал был дикий, она орала, что я ей ещё должна денег, дабы та наняла сиделку, пока не найдётся следующая «компаньонка». Деньги на тот момент у меня уже водились, мальчики были довольно щедры, но с чего, скажите пожалуйста, я должна что-либо сумасшедшей старухе?
Потом я снимала квартиры в пределах Бульварного кольца, но почти всегда в дополнение к квартире прилагалась какая-нибудь нервотрёпка. То хозяева имели привычку наведываться без спроса, пользуясь вторым комплектом ключей, то повышали арендную плату каждый месяц, то требовали вкладываться в ремонт. И чем дороже становилось жильё, тем больше проблем приносили его владельцы. Поэтому сказать, что мне до тошноты надоели съёмные углы, это ничего не сказать.
Из машины я позвонила Тиграну. И мне даже не пришлось играть, пока я рассказывала ему о произошедшем, голос задрожал естественным образом, на глаза навернулись слёзы. В конце концов, я же не железная! Не слишком ли много неприятностей за столь короткий срок! Тигран молча меня слушал, так что мне в какой-то момент показалось, он занят чем-то другим. Может, у него совещание, и он просто положил телефон микрофоном вниз? Или сейчас скажет чужим голосом, что он не может говорить и перезвонит. Так уже пару
