мне придётся экстренно искать Тиграну замену. А не хотелось бы.
Вот эта мысль меня настораживала. Что со мной? Сменить квартиру, сменить любовника, найти нового спонсора, что может быть проще? Ещё недавно я радовалась переменам, всегда казалось, что впереди нечто более интересное и перспективное. Почему теперь я не хотела ничего менять? Да я, собственно, вообще ничего не хотела.
На карточке лежала солидная сумма, которую за последние два дня Тигран увеличил ещё на треть. Андрей мог приехать по первому звонку и катать меня по Москве хоть целый день. Я могла вызвать такси, хотя Тигран и просил этого не делать, но когда я его спрашивала? У меня были все возможности отлично провести время, заглушить стресс прогулкой по магазинам за новым платьем или туфлями. Да и в салон не мешало бы заглянуть, ногти давно нуждались в коррекции, а на расчёске стало оставаться слишком много волос, пора было что-то делать. Я давно собиралась пройти курс спа-процедур для кожи головы. И лицом надо заняться, возле глаз уже какие-то складки намечаются. Но мысли о салоне красоты не вызывали ни радости, ни просто желания встать с кровати. Если бы хоть с Лёлькой вдвоём. Посидели бы, потрещали, пока девочки будут делать нас красивыми. Одной скучно, все их журналы, кофе и светские беседы из серии «вы прекрасно выглядите, а за окном чудесная погода» мне уже поперёк жизни.
Я даже позвонила Лёльке, но она зашипела в трубку, что не может разговаривать. А потом прислала мне целую поэму в мессенджере, где подробно описывала, какой дурдом у них в офисе после возвращения шефа. Оказывается, и следоки его таскают, и журналисты у входа дежурят, в надежде вытянуть какие-нибудь подробности из Тиграна или его окружения, и с партнёрами у компании какие-то разборки. Ещё Лёлька написала, что я сумасшедшая, что она же меня предупреждала насчёт Стаса, и что с Серёгой у них сейчас всё сложно, потому что он тоже в курсе произошедшего, и теперь у него большие вопросы, на концерт ли мы с Лёлькой ходили. В общем, я поняла, что звать Лёльку в салон или просто погулять не стоило.
После общения с ней мне стало совсем тоскливо. Такое ощущение, что вся Москва только нас и обсуждает. И Тигран, значит, лютует. Странно, со мной он разговаривает как обычно, всякие «котёнок», «малыш» и «солнышко» сыплются через слово. Меня, признаться, давно напрягает этот детский сад. Называть «малышом» шпалу метр семьдесят один, которой недавно тридцатник исполнился, ну, знаете… Но на большее его фантазии не хватало.
На третий день я вообще решила не вставать. Вяло доползла до холодильника, куда накануне сгрузила остатки ужина, поковырялась в контейнерах, но раскисшие суши не вызвали аппетита. Вызвать какую-нибудь доставку? Последнее время я только и делала, что вызывала курьеров, спуститься до магазина, а тем более кафе было выше моих сил. Я перебрала в уме «вкусные» места и поморщилась. Не хотелось ни суши, ни шашлыков, ни бургеров. И даже лобстеров и кроличьих лапок в клюквенном соусе не хотелось. В итоге сцапала пластиковый стаканчик с «фруктово-сливочным парфе», позавчерашним, тоже из доставки, и вернулась в кровать. Каково же было моё удивление, когда в дверь позвонили.
У Тиграна стоял видеодомофон, избавлявший от тупого вопроса «Кто там?». То, что пришёл не сам хозяин, было очевидно — Тигран никогда не звонил, у него всегда были ключи, даже от моей съёмной квартиры. Сам попросил, когда стал ночевать у меня более-менее регулярно. Я глянула на мониторчик и увидела тётку лет пятидесяти в платье, какое просто не может носить женщина в Москве двадцать первого века. Ну если только она не сбежала с Мосфильма, где снималось что-нибудь по Чехову.
— Марина Владимировна, меня зовут Марта. Тигран Борисович должен был вас предупредить.
Точно. Он что-то говорил, когда звонил сегодня утром, но я ещё спала и отвечала ему на автомате. Марта. Домработница из его загородного дома. Я открыла дверь, радуясь, что явился не Лекс и не какой-нибудь сосед снизу, так что мне не надо идти за халатом. Марта перешагнула порог и, увидев меня, замерла. Что? Я опустила взгляд, проверяя. Трусы на мне надеты. Что ещё надо? Да, я люблю спать голой, не вижу тут ничего плохого. И всем, кто спал со мной, моя привычка казалась очень милой. В случае с Тиграном вообще невозможно надевать какое-либо приличное бельё, этот медведь обязательно что-нибудь порвёт, снимая.
— Тигран Борисович велел мне навести здесь порядок.
Марта уже справилась с шоком и теперь деловито вытаскивала из сумки, которую принесла с собой, какие-то тряпки. Одна из них оказалась белым передником, который она проворно завязала на себе. Теперь её платье приобрело более привычный, но всё равно киношный вид. В жизни бы не подумала, что современная прислуга носит форменные платья чуть ниже колена и белые передники. Впрочем, жить с прислугой мне ещё не приходилось.
— Наводите, — я пожала плечами и ушла в спальню.
Марта начала с другого конца квартиры, и я подозревала, что она поступила так специально, дабы мне не мешать. Но в первую очередь вымыть требовалось как раз спальню, мне порядком надоело наблюдать пыль на тумбочках и паутину в углу над кроватью. Я всё-таки накинула халат и пошла смотреть, чем занимается прислуга. Марта отмывала раковину на кухне. Не то, чтобы я ею часто пользовалась, но известковых потёков там было предостаточно.
Моё появление на кухне не осталось незамеченным. Не прекращая своего занятия, Марта вдруг предложила:
— Марина Владимировна, если вы хотите, я могу готовить еду для вас и Тиграна Борисовича.
Вот оно как. Значит, уже успела заглянуть в холодильник. Мне почему-то сразу захотелось послать её к чёрту. Я не знаю, что входит в компетенцию прислуги, но мне лично неприятно, когда в моём холодильнике шарят без спроса.
Стоп. Холодильник не мой. На меня опять накатила волна того странного настроения, которому я сама не могла дать названия. Я чувствовала себя гостьей, которую хозяева оставили дома одну, и она теперь не знает, как ей себя вести. Мне порядком надоело быть в подвешенном состоянии, и раздражение я успешно слила на Марту.
— Нет необходимости. К тому же, полагаю, вам будет сложно работать на два дома.
— В «Лесном» сейчас моя помощь меньше требуется, — кротко отозвалась Марта, хотя взгляд в меня метнула отнюдь не добрый. — Пока Артур в Германии, я Тиграну Борисовичу там не очень нужна. Он сам сказал, что ближайшие две недели я буду работать здесь.
— Кто в Германии? — я даже оторвалась от окна, в котором старательно разглядывала серую московскую улицу.
— Артур. Внук Тиграна Борисовича.
Теперь во взгляде Марты сквозило откровенное презрение. Наверное,
