Глава десятая
В пьяной голове Жужи творился сущий кавардак с мрачным оттенком неотвратимо наползавших кошмаров. Та ещё работёнка для сопряжителя! Ничего, главное, инфа считана, так что уж как-нибудь разберёмся, хотя, конечно, это потребует времени. А пока смотри то, что на самой поверхности. – Он живёт там, – я показал рукой направление. – Пришёл сюда ногами, а не через переход, так что это и правда недалеко. – Отлично! – обрадовался Берендеев. – Вот только не очень понятно, как нам его нести… – Чёрт, Васька, ты серьёзно? – Ну да, он же просил!.. а что? – Да мало ли, чего он там попросил? Скотина пьяная рептилоидная! С хрена ли нам эту тушу по лесам таскать? Пусть здесь проспится, потом сам до дома дойдёт, не ребёнок же, правильно? – От этих жучков у Дважиса однажды в горле что-то не туда запало, и он чуть не задохнулся, хорошо, я вовремя заметил и успел на помощь других Инов позвать… Насилу откачали! Ну, не знаю, никакой опасности, подобной описываемой, во время контакта заметно не было. Возможно, так получилось только у Дважиса – из-за приближавшегося сброса его организм и без наркотика был на грани… Возможно, но искренность и благородное стремление Берендеева помочь Жуже так меня зацепили, что спорить совсем не хотелось. – Ой, да ладно тебе! – поморщился Антон. – Что мы ему, няньки?! Лёш, ну скажи! – Не няньки, но… – Да чего “но”? Чего “но”?! Пойдёмте лучше обыщем его дом, пока он тут дрыхнет. Вдруг найдётся что-нибудь, что подскажет, как выбраться отсюда на Землю? Указатель, например? Лёшка тогда прочитает, куда он ведёт! – Но ведь так нельзя! – возмутился Вася, резко повысив голос. Он сдвинул брови, глаза потемнели. – Грабить втихую хозяина, пока он спит. Это же самая настоящая подлость! – Да ты идиот, что ль совсем?! – вызверился Величко. – Этот рептилоид нас сначала в яму бросил, потом чуть импульсом не прибил, да ещё и вещи наши стырил – это, по-твоему, не подлость?! – Но ясно же, что яма, куда мы попали, – просто мера предосторожности, если указатель попадёт не в те руки! – воскликнул Берендеев. – Жужа тут, на Хуррхше, от всех скрывается, тебе ж Лёшка рассказывал. Конечно, он будет боятся любых незнакомцев! А тут вообще не Ины, а люди – чужие, к нему вдруг припёрлись! Да ещё и так много про него знают – поди разбери, что у нас в голове? Вот он и… – Всё, хватит, заткнись! Не то я подумаю, что рептилоиды тебе дороже людей! – Антон подошёл к Васе вплотную, кулаки его сжались, взгляд сделался пронзительным, как у ястреба: – С хрена ли ты его постоянно оправдываешь? Ты на чьей стороне, мать твою? – Эй-эй, Антон, перестань! – я вклинился между ними, упёрся Величко раскрытой ладонью в грудь. – На нашей он стороне, ты чего?! – Да ничего! – уже гораздо спокойней бросил он – понял, наверное, что перегнул палку. – Отвали! – Он сбил с груди мою руку, отошёл в сторону и мрачно уставился в землю. – Я вовсе не на стороне рептилоидов, зачем ты так? – обиделся Вася. – Но не обязательно же быть сволочью! У Жужи сын погиб, разве нельзя с ним как-то… по-человечески? Вскинув голову, Величко посмотрел на Берендеева не то с жалостью, не то с изумлением, открыл было рот, собираясь что-то сказать, но передумал и, безнадёжно махнув рукой, отвернулся. – Ну, в общем, это… – Вася сел в один из “тазов”. – Вы как хотите, а я никуда не пойду! Останусь и прослежу, чтобы с Жужей ничего не случилось. – И что, интересно, ты будешь делать, если он и впрямь задыхаться начнёт? – усмехнулся Величко. – Сам же говорил, Ины Дважиса едва откачали. А ты? Ты-то что сможешь? – Не знаю, – пробурчал Берендеев. – Буду смотреть по обстоятельствам. – А ты оставайся тоже, Антон, – предложил я. – Ты ведь врач, сообразишь, что с ним делать. – О, ещё один долбанутый, – беззлобно огрызнулся он. – Да брось, тут ведь недалеко! Сгоняю быстренько, посмотрю, что там и как, и вернусь. Вы же мне оба, надеюсь, доверяете? – Может, ты нашу плетёную палатку в доме найдёшь? – откликнулся Вася. – На ней можно и отнести. Антон проворчал что-то себе под нос. По-моему там было что-то типа “раскомандовались”, “клон” и “малолетка”, но я не стал вслушиваться а, глотнув водички, резво погнал к Жужиному жилищу. Оно располагалось метрах в двухстах от лужайки, в подземелье, заброшенным так же давно, как попавшаяся нам по дороге атмосферная установка. Ин и сам толком не знал, для чего, в пору освоения Хуррхши, здесь вырыли и укрепили несколько помещений – может, начали строить шахту, чтобы добывать полезные ископаемые, или ещё что. Дважис не обсуждал с Жужей, как именно отыскал и отремонтировал это подземелье, но когда перевёз сюда отца, всё выглядело крепким и вполне пригодным для проживания – настоящий подземный бункер с неприметным, замаскированным лианами, входом в склоне небольшого холма. За ним, если пройти шагов тридцать, неподалёку от родника, Жужа обустроил себе целое хозяйство с огородом, загоном для скотины и просторным сараем, забитым разным инвентарём. В нём-то я и обнаружил небольшую четырёхколёсную тележку, которую тут же пригнал к лужайке. – О, смотрите, это гораздо лучше, чем наша плетёная палатка, к которой ещё и палки пришлось бы приделывать! – обрадовал я друзей. Антон только фыркнул в ответ. Они с Васей дожидались меня, глядя в разные стороны. Рептилоид по-прежнему лежал мордой в стол и сопел. Я заметил, как по его телу волнами пробегает дрожь. – Отлично! – одобрил Берендеев и склонился над Ином. – Давай переложим его? – Давай, – я подошёл к Жуже и с удивлением обнаружил, что и Величко тоже к нам подтянулся. Рептилоид оказался тяжёлым, нам с Васей трудно было бы поднять его без помощи Антона. А втроём мы отлично справились. Жужа тихонько просвистел что-то во сне и сжался в комок на дне тачки. – Поза эмбриона, – заметил Величко. – Я говорил вам, что Ины, так же как и люди, живородящие? – Говорил вроде, – Берендеев с натугой стронул груз с места и остановился: – Куда идти-то? – Вон туда, – я показал направление подбородком, впрягаясь в тележку рядом с Васей, Антону места уже не нашлось, но катить – не тащить, одному даже было бы по силам. – Ты это говорил, когда про Майю рассказывал. – Да, верно, – кивнул Величко, шагая рядом. – Она предполагала, что Ины как-то используют людей, чтобы решить проблему с размножением. – Размножение? – задумчиво протянул Вася. – Но ведь это же дети… А кто-нибудь когда-нибудь видел у Инов детей?! Я вот – ни разу! Да и женщин у них тоже нет, все вроде как одного пола. – Ну, мало ли, как там у них всё устроено, – пожал я плечами, – существуют разные варианты, а не только двуполое размножение, как у нас… Но Дважис – точно сын Жужи, это было в воспоминании, которое я вам ещё в яме пересказывал. Жужа помнил, как был беременным полторы тысячи лет назад, как в нём зародилась новая жизнь, которая станет его продолжением… – А в итоге сын умер вперёд отца, – философски отметил Берендеев. – И получается, фиг тебе продолжение! зря только мечтал. – Удивительно, насколько ясно он ощущал, причём постоянно, что Дважис – его сын, – я покачал головой. – Все остальные Ины давно уже ничего такого не чувствуют, и даже просто вспомнить о родственных связях считается у них неприличным! – Это вполне объяснимо, – кивнул Величко. – Раз они так долго не умирают и не рождаются, то какой смысл в семье? Никакого. Наоборот, это мешать только будет, особенно в случае распределения благ. Сами подумайте: на фига им почитать отцов или отдавать всё лучшее детям, когда возраст каждого Ина – полторы тысячи лет! – Ну, с возрастом всё понятно, – подал голос Вася. – Только это не объясняет, почему у них никто не рождается! – Потому же, почему и не умирает, – заявил Антон. – Вот как бессмертными сделались, так размножаться и перестали. – Побочный эффект, типа? – нахмурился я. – Скорее, обратная сторона. Ты или размножаешься, и в этом случае существование твоего вида обеспечивается непрерывной сменой поколений, или живёшь вечно, и тогда весь твой вид – одни и те же, никогда не умирающие, особи. Бессмертные и бесплодные. – То есть у тех, кто стал бессмертным, способность иметь детей обязательно исчезает? – уточнил я. – Сама собой как бы? Или что? – Ну, Майя втирала, будто это – закон Вселенной, так что сама собой, видимо… – ответил Антон. – Как защита от всепоглощающей экспансии одного-единственного разумного вида. Какое-то время мы топали молча, обдумывая сказанное, пока мне вдруг не стукнула в голову мысль: – А зачем тогда сброс? – Майя про сброс ничего не знала. Сами знаете, как истово Ины хранят от людей свои тайны. Но, если принять её теорию, то, в принципе, сброс тоже может быть одним из защитных механизмов Вселенной. Если вдруг Ины что-нибудь совсем жуткое напортачили, какую-то красную черту перешли… не знаю, но вспомните известное изречение: “Кого Бог хочет погубить, того он лишает разума”. Подходит как нельзя лучше! – Ну да, – согласился я. – Судя по тому, что нам рассказал Жужа, возможно, именно это у Инов и происходит… – По-моему, Ины в Бога не верят, – вступил в разговор Вася. – Я, во всяком случае, ни разу ничего на эту тему от них не слышал… И каких-то вещей или построек, которые бы имели отношение к религии, я у них тоже не видел. – Ну ещё бы! – рассмеялся Антон. – С такими-то порталами и технологиями бессмертия! Да они сами себя богами считают… Людей вон, как собак, усыпляют, аномальных потрошат, будто скот, – какая уж тут, к хренам, вера в Бога! – Интересно, что же такого сделал Жужа, что за ним следили и хотели убить? – задался вопросом Вася. – Хотели Первичные, – уточнил я. – Но действовать в открытую опасались, потому что у него было много фанатов, в основном из тех, кто уже не один раз сбросился. Их называют Третичными. Низшая каста, типа. – Боялись спровоцировать революцию? – изогнул бровь Антон. – Вождь угнетённых в изгнании! – нараспев продекламировал Вася. – Ну, вроде того… – неуверенно пробормотал я, вспоминая мутный бардак в пьяной Жужиной голове. Ничего, всё скоро выяснится – я как раз над этим работаю. Долгий процесс замены иновских названий вещей, устройств и понятий на те, что есть в твоём, человеческом, сознании, почти завершён.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
