встречается с отцом. Иначе ни за что бы не приперся сюда.
Поворачивать было поздно. Джиа меня заметила. И он тоже.
Могла бы сказать мне, Джиа!
Улыбаясь во весь рот, она помахала мне из своей кабинки. Джиа, казалось, наслаждалась ситуацией, чего нельзя было сказать обо мне.
— Привет! — сказала она.
Засунув руки в карманы джинсов, я кивнул.
— Привет.
— А это, как я понимаю, Раш, — сказал ее отец.
Джиа рассказала ему обо мне?
— Ага, пап. Это Раш. — Она обернулась ко мне, — Раш, это мой папа, Тони Мирабелли.
Для своих пятидесяти с хвостиком отец Джии был в отличной форме. У обоих были голубые глаза, резко контрастировавшие с темными волосами и оливковой кожей.
— Приятно познакомиться, сэр, — сказал я, вынув руку из кармана.
Его рукопожатие было крепким, взгляд скользнул по татуировкам на моей руке.
— Присаживайся к нам. — Он кивнул в сторону столика.
— Думаю, мне стоит вернуться позже, — я посмотрел на Джию, — не хотел вам мешать. Тем более что у меня еще куча дел.
— Чепуха, — прервал меня Тони, — садись.
Тон у него, надо сказать, был не очень-то дружелюбным. Будто он хотел добавить: «садись, черт тебя дери, сукин сын».
Поняв, что не отвертеться, я занял место рядом с Джией. Перед ней стояло огромное блюдо с недоеденными французскими тостами. Блюдо отца было пустым.
Подошла официантка и положила передо мной меню.
— Что желаете?
Хотя с утра во рту маковой росинки не было, устраиваться здесь надолго не хотелось.
— Только кофе. Черный.
Потом я взглянул на Тони, который пристально разглядывал меня. Почему-то в голове закрутился Клан Сопрано. Возможно, свою роль сыграло имя Тони. Я ярко представил начальную сцену, где Тони Сопрано едет по мосту в Джерси. Именно там мне сейчас хотелось быть больше всего: ехать по мосту в Джерси и не видеть лица этого человека.
Не так уж много вещей могло заставить меня нервничать. Так вот, сидеть напротив мужика, который глядит на тебя так, будто знает о том, что ты хочешь раздвинуть ноги его дочери, — определенно одна из таких вещей. Особенно когда у этого парня есть пистолет.
Сложив руки вместе, он наклонил голову набок. Выражение лица внезапно стало серьезным. Он и вправду выглядел взбешенным.
— Моя дочь сказала, что ты дал ей в глаз.
Сердце заколотилось, долгое время я просто не мог вымолвить ни слова.
Она — что?..
Что она, дьявол побери, сказала?
И тут Джиа фыркнула. Тони посмотрел на нее, и они оба расхохотались.
Они разыграли меня?
— Я просто шучу, сынок, — Тони вытер глаза, — это шутка была.
Так они оба чокнутые! Пульс наконец успокоился.
Не мог поверить, что купился на это.
— Он знает, что случилось, — сказала Джиа.
— Если бы я был там и контролировал ситуацию, она бы не получила этот фингал под глазом, — сказал я, твердо глядя ему прямо в лицо, — мне жаль, что Джиа пострадала.
Он кивнул.
— Мы как раз говорили о тебе, когда ты вошел, — произнесла Джиа.
— Может, поэтому у меня уши покраснели?
— Я знаю, что ты дал Джии работу и довез ее ночью до дома. — Тони обернулся ко мне. — Мне никогда не нравилась идея отпустить ее одну так далеко, в то время как я должен безвылазно торчать на работе. Но ты же знаешь Джию. Если вбила что-то себе в голову, ничем не остановишь. Так что я действительно благодарен, если кто-то помогает присматривать за ней.
Я сразу почувствовал себя обманщиком. Когда дело касалось Джии, мои мысли были далеко не невинными.
Тем не менее я взял выданный кредит доверия:
— Без проблем. Это доставляет мне удовольствие.
Тони стряхнул крошки со своей формы.
— Я вырастил свою дочь умной и независимой. Но она так мало может сделать, чтобы защитить себя. Беспокоюсь за Джию — вспыльчивость ей досталась от отца. Сейчас она занимается своими делами, а через минуту разнимает драку в баре.
— В этом соглашусь с вами, — хмыкнул я, — Джиа определенно заводится с пол-оборота.
Джиа подмигнула. Она явно наслаждалась нашей беседой, в то время как я то и дело посматривал на часы, желая скорее унести ноги.
Официантка принесла стакан воды и дымящуюся кружку с кофе. Я начал глотать горячий напиток.
Тони сначала наблюдал за мной, а потом снова подловил.
— Итак… как говорится… теперь по-серьезному. Каковы твои намерения относительно моей дочери?
Я поперхнулся, чуть не выплюнув весь кофе.
На долгое время воцарилась тишина, потом они вдруг повернулись друг к другу и разразились хохотом. Эти двое были в сговоре — парочка проказников.
— Мне понравилось выражение твоего лица, — крякнув, заметил Тони.
— Не волнуйся, — Джиа положила руку мне на плечо, — папа знает, что ты не собираешься меня клеить и что ты безобидный, несмотря на довольно опасную внешность.
Прислонившись ко мне плечом, она спросила:
— Правда ведь, Раш? Ему не о чем беспокоиться?
И она невинно захлопала ресницами.
— Разумеется. — Я судорожно сглотнул.
Чтобы лучше съесть тебя, сказал большой серый волк.
— Раш говорит, что мы не можем встречаться, потому что он мой босс, — обратилась она к отцу.
— Что ж, думаю, это умно. Профессиональное отношение никогда не помешает, — сказал Тони, отхлебнув глоток воды.
— Полностью согласен. — Я выразительно взглянул на Джию.
— Хотя, пожалуй, ты меня обманываешь, — вдруг произнес Тони, — вижу, как ты смотришь на мою доченьку, и, честно говоря, мне это не нравится.
Я невольно прикрыл глаза.
Вот дерьмо.
Должно быть, он увидел волнение на моем лице.
— Ну ты и доверчивый, парень.
Он опять поймал меня! Джиа со своим папашей опять посмеялись надо мной. Две горошины из одного стручка.
— Хочешь знать правду, сынок?
— Конечно… — Я вздохнул.
