возненавидел Аллу, что не мог дальше жить. Думал, что-нибудь сделаю с собой… или с ней. И тут мне в почтовый ящик положили листовку…
— Ага! Ту самую листовку…
— Ту самую?
— Ну да, мне тоже такую положили… ладно, не будем отвлекаться. Продолжай.
— Ну, мне терять было нечего. Пришел я к этому коучу, и он мне говорит: «Тебя разъедает ненависть к бывшей жене, и чтобы ничего не натворить, попробуй придумать, как ты ее убьешь. Продумай тщательно, в деталях…»
— Угу…
— Я, конечно, сначала очень удивился, а потом подумал: а почему бы и нет? Лучше сделать это мысленно, чем…
Ну да, подумала я, все в точности как со мной… хотя Леонид и не отрицал, что в этом заключается его метод.
— Ну вот, — продолжил Митя, — самое интересное, что мне действительно стало легче.
Я вспомнила свою историю. Да, мне тоже здорово полегчало, когда я продумала убийство Александры…
— А потом…
— Не говори. Давай я угадаю. Потом твою жену действительно убили. Причем именно по тому сценарию, который ты придумал. И ты стал главным подозреваемым.
— Точно… откуда ты знаешь?
— От верблюда…
— Да ну тебя…
— Оттуда, что со мной было то же самое. И меня уже вызывали в полицию…
— Но тебя отпустили?
— Отпустили, потому что у меня было алиби на время убийства. А как у тебя с этим?
— У меня алиби нет.
— Вот поэтому за тобой сегодня и приехали. Тебя хотят арестовать.
— Но я же ничего не сделал!
— Они так не считают. Все улики наверняка указывают на тебя.
— Я пойду к этому коучу и разберусь! Ведь, кроме меня и его, никто не знал все детали задуманного…
— Можешь не ходить. Я там уже побывала.
— И что?
— А то, что Леонида там больше нет, в квартире живет какая-то дама… точнее, тетка с собачкой, и она уверяет, что никакого коуча там и близко не было и квартиру она никому не сдавала.
— Как же так? И главное — что делать?
— Пока нужно куда-то тебя устроить. В какое-нибудь безопасное место.
— Не могу же я всю жизнь прятаться!
— Обо всей жизни речь не идет. Нужно спрятать тебя на какое-то время, а пока самим попробовать разобраться в этой истории.
Он наклонил голову и стал похож на того лобастого мальчишку, которого я знала когда-то давно. Тот был упрямый к тому же. Похоже, таким и остался.
— А для начала, — мягко сказала я, — нам нужно убраться отсюда и где-нибудь посидеть в тишине и обсудить наши планы.
— Наши? — переспросил он. — Но ты не обязана мне помогать, а к тебе самой у полиции нет претензий.
— Не болтай ерунды! — оборвала я его. — Во-первых, я хочу разобраться в этом загадочном деле. Оно ведь меня касается напрямую. А во-вторых, мы ведь с тобой дружили в детстве, а такое не забывается!
— Точно, дружили… — сказал он и почему-то вздохнул.
Мы спустились с чердака, вышли на улицу — на другую, гораздо более оживленную, чем Старосельский переулок.
Тут Митька тоскливо протянул:
— Моя машина… что же, я так ее и оставлю?
— О чем ты говоришь! Забудь про машину! Около нее дежурят полицейские. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя арестовали!
— Не хочу… — вздохнул он. — Но документы… они ведь остались в квартире.
— Про них пока тоже забудь. Может, позже мы придумаем, как их достать.
— Ну да, машину я, может, тоже позже заберу. Они ведь не вечно будут там дежурить.
— Забудь про машину! Ты ведь в розыске, значит, твою машину тоже будут искать.
— Но я к ней так привык… не знаю, как буду без нее, совсем не умею пользоваться общественным транспортом.
— Ничего, научишься! В этом нет ничего сложного. Вон, кстати, автобусная остановка…
Мы сели на первый попавшийся автобус, проехали несколько остановок и вышли возле какого-то кафе, которое выглядело прилично и вместе с тем не пафосно.
Это было очень своевременно, потому что я от всех сегодняшних приключений проголодалась.
Заказали кофе и сэндвичи.
Я быстро расправилась со своим сэндвичем, взяла салфетку и проговорила:
Чтобы снять с тебя подозрения, нам нужно провести собственное расследование. Давай определимся, какие у нас есть пути.
— Какие пути? — переспросил Митя.
— Ну, как мы можем узнать, кто нам подсуропил все наши неприятности. Это знает коуч Леонид…
— Но он исчез.
— Вот именно. Значит, нам нужно найти его.
— Но как?
Я написала наверху салфетки жирную единицу.
— Первый путь — квартира. Я была в этой квартире и ты был, значит, та тетка, которая в ней сейчас живет, на самом деле знает про Леонида, только не хочет говорить. Значит, нужно ее каким-то образом разговорить…
— Но как? Пытать, что ли?
Я посмотрела на Митю с сомнением.
— А что? Помнишь, как гуроны пытали Ункаса, сына Чингачгука?
— Так то гуроны, а ты сам сможешь пытать женщину?
— Вряд ли… — Митя криво усмехнулся, — это же не моя бывшая… ой!
— Вот тебе и ой…
— Можно похитить ее собачку и пообещать вернуть, если она все расскажет…
— Надо же, какой ты стал жестокий! Удивительно, что время делает с человеком!
— Но если нет другого выхода…
— Но это — на самый крайний случай. Давай думать, что мы вообще знаем про этого Леонида.
— Листовка! — выпалил Дмитрий.
— Что — листовка?
— Он же где-то ее печатал. Можно найти на листовке реквизиты типографии и там узнать про заказчика…
— Ну, это нам вряд ли много даст, но все же стоит отработать и этот путь… — Я написала на салфетке крупную двойку, а рядом с ней, помельче — слово «листовка».
— Что еще мы знаем про Леонида?
— Больше ничего.
— Ну, мы же оба его видели. Ты не заметил чего-то необычного в его внешности, одежде?
— Да нет, ничего такого… невзрачный тип…
— Да, пожалуй, именно невзрачный…
Я на всякий случай написала на салфетке тройку и рядом с ней — «коуч».
Потом взглянула на Митю и сложила салфетку вчетверо:
— Извини, наверное, прежде чем искать пути расследования, нужно подумать, где тебе поселиться на это время. У тебя есть кто-то, кому ты полностью доверяешь и у кого можно пожить?
Он задумался на минуту и покачал головой:
— Пожалуй, что нет… можно ведь просто снять на время квартиру или комнату…
— Не так просто. Наверное, везде спрашивают документы, а у тебя их сейчас нет. Да если бы и были, наверняка их где-то регистрируют. Так что полиция очень скоро узнает, где ты живешь.
— Что же делать?
На этот раз я задумалась.
Как я уже говорила, родственников у меня, можно сказать, нет. Зато у
