возмутимо согласился он.
- Почему?
Райдер нахмурился:
- Прогресс зло. И никто не сможет переубедить меня.
- Неправда. Наука может не только разрушать, но и созидать.
- Например?
-Вы могли бы обратились к мастерам Храна. Они бы сделали вам отличный
имплантат, - мой взгляд коснулся привязанной к обрубку ноги деревяшке.
- Считаешь меня беспомощным?
- Нет, ну что вы, - посчитав, что собеседник мог на меня обидеться, я сму-
тился и попытался сразу же оправдаться. – Я просто хотел сказать, что так
вам было бы значительно удобнее…
- С чего ты решил?
Райдер говорил спокойно, абсолютно без эмоций. Один пистоль был отло-
жен в сторону, настала очередь второго.
- Простите, - на всякий случай я все же извинился, - но мне кажется механи-
ческая нога лучше куска дерева.
- Потому что она красивее? Или потому что она сделает меня сильнее? –
Райдер на минуту отвлекся. Его лицо сделалось задумчивым и даже сквозь
длинные патлы слипшихся волос стало заметно, как на лбу появилось множе-
ство глубоких морщин.
- Если считаешь, будто кусок металла, провода и шарниры смогут заменить
совершенство живого организма, то ты глубоко ошибаешься, - внезапно из-
рек он. И, заметив мое недоумение, принялся объяснять: - Нам, островитянам
приходится рассчитывать только на себя. Да, я лишился ноги, но пусть тот
безумец кто осмелиться кинуть мне вызов пеняет на себя. Я переломаю лю-
бого. И знаешь почему? Я сумел приспособиться. Да мне было бы легче при-
делать себе железяку, и прыгать, словно молодой жеребец. Но скажи мне, что
случится, если она в один прекрасный момент выйдет из строя?
Я растеряно пожал плечами.
- Стану беспомощным. Понимаешь? Когда я учился заново ходить, то тысячу
раз падал, вставал и снова падал. Но в итоге добился того, что перестал ощу-
щать собственную ущербность…
Собрав второй пистоль, Райдер зарядил его и сунул себе за пояс.
- Там на материке… Чем ты занимался?
Он произнес это так, словно до Плакты было не сто миль, а нас уже разделя-
ли волны Серого океана.
- Ходил в помощниках у виртуоза, - дрогнувшим голосом ответил я.
Райдер махнул мне рукой и быстро покинул комнату.
Спустившись в зал, где уже весело гуляли шумные компании возниц, мы
вышли на постоялый двор и направились к воротам. И только сейчас я заме-
тил, что одноногий не прихрамывает при каждом шаге, а слегка пританцовы-
вает, всем своим видом доказывая, что движения даются ему с невероятной
легкостью.
До рассвета оставалось всего пару часов, а на небе все еще ярко горели пу-
теводные созвездия, образуя настоящие серебреные туманности. Покинув
владения пересадочной станции, мы поднялись на ближайший холм, откуда
открывался завораживающий вид на болотистую долину.
В свете луны были отчетливо видны прогалины, полностью заполненные
водой, практически как зеркало отражающие ночное небо. Отсюда, с холма,
они напоминали бездонные дыры, окруженные плотным кольцом осоки и ба-
гульника. Чуть дальше маячили каменные проплешины - словно лысины
увязших в трясине великанов, они тянулись на восток до самой кромки леса.
Там была моя родина. Скрытая лесной полосой, она сейчас озарялась лишь
яркими всполохами пожара.
На душе заскреблись кошки. Может быть, зря я доверился Юку? И не стои-
ло мне садиться в дилижанс и искать спасения в чужих краях? Но теперь, от-
веты на эти вопросы были абсолютно бесполезны. Без путевого жетона я не
мог вернуться на материк и исправить собственные ошибки.
Серые клубы дыма угадывались даже в призрачной дымке горизонта. Плот-
ные и густые, они создали настоящую завесу и заслоняя собой часть звездно-
го неба.
- Это место называется – Трактом пустоты, - вкрадчиво произнес одноно-
гий, заставив меня обернуться. И убедившись в том, что я его слушаю, про-
должил: - Великие болота создают между материком и островами некий
пояс, который еще лет сто назад был сплошным. Не существовало дорог и
иных путей сообщения. И чтобы оказаться в свободных землях, путник обя-
зан был преодолеть целых три мили топей. Словно открытый лабиринт, где
невозможно ошибиться и уткнувшись в стену начать дорогу заново. Осту-
пишься и пропадешь. Выберешься на сушу – значит победил…
- И много было желающих?
- Ооооо… - Райдер обвел костылем открывшиеся просторы. - Превеликое
множество. Сотни тысяч половников стремившихся как можно скорее поки-
нуть границу.
- Но зачем они бежали из Мехны? – изумился я.
- Кто знает? – собеседник пожал плечами и, сделав шаг к обрыву, остановил-
ся. – У каждого вероятно была своя причина, но основная, наверное, заклю-
чалась в желании обрести долгожданную свободу.
- Свободу?
- Именно. В не такие далекие времена Мехна выбрала очень опасное для
себя направление науки. Паровые двигатели - вначале простые, затем - слож-
ные конструкции, вскоре все на материке стало подчиняться лишь одной
цели. Машинерии стали главным смыслом вашей жизни. А человеческая
жизнь, свобода отошли на второй план.
- Но ведь они создаются, чтобы помогать нам! – мне понадобилось немало
усилий, скрыть свое возмущение.
- На первом этапе возможно, - отчего-то слишком легко согласился одноно-
гий. – А дальше? Даже самая миролюбивая машинерия модернизируется. На
гусеницах возникают смертоносные шипы, к кабинам крепятся пулеметы,
ковш заменяют пушки, и вот уже «тягач» предназначавшийся для добычи
руды, превращается в «кровавую давилку» для тех, кто не согласен с новым
указом Верхушки.
- Ну, это скорее сказка, чем быль, - не поверив ни единому слову рассказчи-
ка, фыркнул я в ответ.
Райдер промолчал. Сделав еще один последний шаг перед обрывом, он лов-
ко спрыгнул вниз и стал быстро спускаться вниз, по узкой едва различимой в
ночи тропинке. Мне ничего не оставалось, только последовать за ним.
У подножия холма почва была мягче, напоминая желе. Я едва не оступился,
угодив ногой в прогалину. Такое впечатление, будто меня кто-то ухватил за
штанину и потянул вниз. Не на шутку испугавшись, я рванул вперед и едва
не наткнулся на Райдера.
Берег резко обрывался, исчезая в зеленовато-молочной ряске. На кочках,
словно ощетинившиеся ежи торчали пучки осоки, а чуть дальше виднелись
остовы сгнивших деревьев.
Вместе с запахом свежих трав и кустарников легкий ветерок принес запах
опасности. Словно мы оказались в стенах Храма Икара, где властвовал аро-
мат эфирных масел и свеч.
Подхватив лежавшую палку, Райдер извлек из камзола тряпку и, смастерив
факел, озарил крохотный островок, на котором мы очутились. Огонь жадно
потрескивая, выдернул из мрака низкие кусты и мутную поверхность воды.
Одноногий указал мне на ближайшую кочку и повел пальцем вниз. Я при-
гляделся, и едва не отшатнувшись, вцепился в его руку. Возле островка, на-
поминая бревно, лежало застывшее человеческое тело. Скрючившись в
неестественной позе, мертвец пытался дотянуться до спасительного бережка,
но так и не успел покинуть губительной трясины. Болото, не отпустив свою
добычу, оставило несчастному крохотную надежду на спасение. На лице не-
счастного все еще угадывалась легкость, подаренная ему смертью.
Вытянув руку, Райдер осветил берег справа. Я повернулся и зажмурился. Но
за долю секунды до этого успел различить множество обглоданных тел, кото-
рые почти добрались до заветной цели, но им не хватило самой малости – по-
следнего шага.
- Их путь обернулся бесконечными страданиями, - шепотом произнес одно-
ногий.
Сделав над собой усилие, я открыл глаза, ощутив дикое биение сердца.
Мертвые путешественники были повсюду. Женщины, дети, старики, - без-
жизненными телами оказался усеян весь берег. Ближние и дальние кочки,
островки и дорожки. Топь всех прибрала к себе, украсив болотный пейзаж
скульптурами несбывшейся надежды.
- Это случилось во времена, когда милях в пятидесяти от Плакты открыли
новое месторождение пара. Ты когда-нибудь слышал о Рифте? Это
единственное место на побережье, которое материк заполучил в свои владе-
ния.
Я слушал, а передо мной, прямо из земли наполненный жарой, песком и пу-
стотой вырастал Ржавый город.
- Поначалу все были рады. Необходимый ресурс сулил процветания не толь-
ко для всей Мехны, но и ближайших островов, которые только осваивались
переселенцами. Со всей страны потянулись обозы с теми, кто желал осуще-
ствить скромные мечты и верил в светлое будущее. Над Рифтом всего за пару
лет возник настоящий город. Работа продолжалась и днем, и ночью. Пока не
