Я крепко зажмурилась и почувствовала, как напряглись мускулы у меня на ногах. Голая грудь Бранфорда поднималась и опускалась в такт его дыханию, вжимая меня в матрас с каждым выдохом. Его губы оставляли теплый, влажный след на моей коже. Я должна сделать это, твердила я сама себе. Если я не позволю ему это сделать, он может отослать меня назад. Он уже ищет другую. Кажется, он даже уже нашел ее. Разве не этим он занимался незадолго до сего момента? Мое сердце сжалось при этой мысли и мои мышцы по всему телу непроизвольно напряглись. Больше не имеет значения, какой сильной будет боль. Это нужно сделать, иначе я сойду с ума от беспокойства из-за того, где он и чем он может заниматься.
— Александра, — движения Бранфорда прекратились и, открыв глаза, я увидела, что он смотрит на меня. Его глаза все еще сохраняли темное, голодное выражение, которое, однако, быстро сменилось гневом. — Я перекину тебя через колено за то, что ты лгала мне. Ты не хочешь этого. Ты не готова.
— Бранфорд, пожалуйста, — взмолилась я, когда он перекатился назад на свою сторону кровати. Он выпустил мою ночную сорочку и разгладил ткань на моей ноге. — Я готова. Я хочу… пожалуйста.
— Нет, ты не хочешь, — запротестовал Бранфорд. Его пылающий взгляд смягчился, и я заметила в его глазах нечто, чего не видела раньше. Разочарование? Боль? Я не знала. — Когда я смотрю в твои глаза, я не вижу в них жажды, не вижу желания. Я вижу лишь страх.
Он погладил меня по щеке и провел кончиком пальца под глазом.
— И слезы, — добавил он. Я почувствовала, как влага потекла по моей коже. Я не понимала, что мои собственные глаза меня предают. — Я не хочу, чтобы ты плакала, Александра. Ты не готова.
— Я готова, Бранфорд, пожалуйста! Я хочу, чтобы мы узаконили наш брак! Пожалуйста!
Я посмотрела ему в глаза и потянулась к нему, мои пальцы неуверенно коснулись кожи на его груди. Если сейчас он остановится, когда еще я смогу убедить его начать все заново? Я была настолько готова к боли как не смогу подготовиться никогда, и когда бы это ни случится, завтра, послезавтра или через десять лет, я все равно не буду к этому готова больше чем сейчас.
— Пожалуйста, Бранфорд, — повторила я хриплым шепотом. — Пожалуйста. Пожалуйста, Бранфорд.
Он притянул мое лицо к своему и опять медленно поцеловал. Он оторвался от меня лишь на миг, и снова я повторила свою мольбу.
— Ох, Александра, — мягко проговорил он. Его дыхание было тяжелым, а глаза неотрывно смотрели на меня, в то время он провел языком по своей нижней губе. — И как мне этому противостоять?
Снова его губы захватили мои, а рука обхватила мой затылок, прижимая меня крепче к нему, и поцелуй был глубоким, но все еще нежным. Он целовал изгиб подбородка, горло, запустил руку в мои волосы. Я снова почувствовала на своем бедре растопыренные пальцы его руки, крепко сдавливающие мою кожу через шелковую ткань.
Проигнорировав дрожь в пальцах, я потянулась к завязкам и начала распутывать шнуровку у горла, чтобы Бранфорду было удобнее. Я знала, он захочет увидеть меня обнаженной, и появилось новое беспокойство из-за того, что ему может не понравиться то, что он увидит. А что если ему покажется, что моя грудь слишком маленькая, или слишком большая? Я считала, что она среднего размера, но не имела ни малейшего понятия, что нравится ему. А что если у меня слишком бледная кожа? Я решила, что цвет кожи не имеет особого значения в темной комнате, и продолжила свои усилия. Я вытащила один из шнурков и почувствовала, как моей кожи коснулся прохладный ветерок.
— Александра, — проворчал Бранфорд, — ты не могла бы перестать расшнуровывать свою сорочку?
— Ты хочешь сделать это сам? — спросила я, снова смутившись из-за недостатка знаний.
— Да, хочу, — произнес Бранфорд твердым голосом, — но не сегодня, Александра.
Это поразило меня. Он не собирается делать это. Должно быть, в эту ночь он уже получил то, что хотел, и у него нет никаких причин делать это со мной. От этой мысли мое сердце снова сжалось, и я почувствовала себя практически униженной.
— Пожалуйста, Бранфорд! Я не хочу ждать! — в моих словах слышалось отчаяние, и я знала это. — Я хочу, чтобы ты… взял меня… сейчас… пожалуйста.
— Зачем, Александра? — спросил он. — Ты не готова, так почему ты умоляешь меня сделать это?
Почему? Я закрыла глаза и отвернулась от него, но он не обратил на это никакого внимания, и его рука крепко стиснула мой подбородок. Возможно, не произойдет ничего нового, если он возьмет мою девственность. Что если после этого он посчитает меня неинтересной, и ему по вкусу кто-нибудь другой — кто-то с волосами закатного солнца, более желанным телом и пониманием того как нужно вести себя в обществе — тогда зачем мне делать это? Просто потому, что я понятия не имею, что еще я могу сделать.
— Я не знаю ничего о том, как быть твоей женой, — наконец сказала я. — Есть лишь одна вещь, которую я знаю — предполагается, что я позволю тебе сделать это со мной, а я этого не сделала. Я знаю, ты этого хочешь, а я не… смогла…
— Позволить мне сделать это с тобой? — Бранфорд повторил мои слова. Он сел на постели и закрыл лицо руками. Я слышала его бормотание, и было не понятно, обращается ли он ко мне или говорит сам с собой. — Ты так мало знаешь, а я понятия не имею, с чего нужно начинать. Я просто дурак!
Я снова почувствовала, как на глазах появились слезы. Я совершенно ничего не знала, и этот факт настолько очевиден, что даже не стоил усилий, требовавшихся для того, чтобы произнести это вслух. Должно быть он сильно разочарован во мне.
— Пожалуйста… просто скажи мне, что я должна делать, — взмолилась я, протянув руку и прикоснувшись к его плечу — к той его руке, которой он держит меч. В моей голове пронеслись воспоминания о кучере, и когда Бранфорд посмотрел на мою руку, лежащую на его плече, я подумала, что он вспомнил о том же самом. Я быстро убрала ее и пробормотала извинения. — Я сделаю все, что ты велишь мне сделать.
— Тогда ответь мне, почему, — сказал Бранфорд. — Почему ты предлагаешь себя сейчас?
— Потому, что я должна это сделать, — снова повторила я.
— Это единственная причина? — спросил он.
— Ты не должен лгать из-за меня, — тихо сказала я. — Тебе пришлось солгать королю Камдену. Я не хочу, чтобы ты лгал только из-за того, чтобы защитить меня.
— Я зайду гораздо дальше лжи, если тебе потребуется защита, — убежденно произнес Бранфорд. — И я никогда не лгал Камдену. Я просто… сказал не всю правду.
— Ты сказал, что есть доказательства, — прошептала я. — Нет никаких доказательств, потому что мы не… ничего… не делали.
— Я не позволю никому сомневаться. — Произнес Бранфорд. — Я оставил… доказательства.
Я нахмурила брови, пытаясь понять, что могут значить его слова. И тут я вспомнила как он мыл свои руки в умывальнике наутро после церемонии.
— Ты порезал свою руку, — сказала я.
Бранфорд склонил голову набок и поднял брови.
— Я защищу тебя, — повторил он.
— Ты можешь… — начала я, но остановилась, не уверенная в том, что именно я должна сказать.
— Я могу что? — спросил Бранфорд.
— Ты можешь… ты не… я знаю, что ты не хочешь ждать.
— Я не один в постели, Александра, — сказал Бранфорд, протягивая руку и обхватывая мое лицо ладонью. — Мы оба должны желать этого, жена моя — не только я один.
Бранфорд вздохнул, лег на бок, подперев голову одной рукой, и посмотрел на меня.
— Александра, — сказал Бранфорд, — Я совершенно определенно могу уложить тебя сейчас и слушать твои рыдания, пока получаю удовольствие от твоего тела, не думая при этом о тебе. Физически я могу проделывать это каждую ночь, пока мы будем вместе.
Он сделал глубокий вдох и наклонился чуть ближе ко мне.
— Я могу сделать это, — повторил он, — но если я так поступлю, каждый раз, когда я буду лежать здесь с тобой, ты будешь смотреть на меня так, как смотришь сейчас — с трепетом и страхом. Я не хочу, чтобы ты боялась меня, Александра. Я не хочу каждую ночь приходить в эту постель и знать, что ты не хочешь, чтобы я был здесь.
— Я хочу… я хочу, чтобы ты был здесь, — пролепетала я, потом остановилась. Я понятия не имела, что мне следует сказать и, наконец, просто выпалила то, что вертелось в моей голове. — Я не хочу, чтобы ты шел куда-нибудь еще!
— Это не одно и то же! — ответил Бранфорд, тряхнув головой. — Ты можешь считать, что тебе нравится мое присутствие, но это не значит, что ты хочешь, чтобы я был здесь. Ты привыкла повиноваться тем, кто стоит выше тебя, но ты никогда не посмотришь на меня так, как я хочу, чтобы ты смотрела — с желанием во взгляде. Вот что я хочу видеть, Александра. Когда я подхожу к этой кровати и ложусь рядом с тобой, я хочу смотреть в твои глаза и знать, что ты хочешь меня.
Он пальцами прочертил дорожку от моей щеки к подбородку и затем перешел на затылок. Его рука осталась лежать на моем плече, там, где слегка приспущенная ткань моей ночной сорочки соприкасалась с моей кожей.
