— Ну, в нашем любимом пабе растут какие-то зелёные штуки, — ответила я, давясь кусочками лепёшки.
— В основном это плесень в туалете, — добавил Жиль.
Я сошлась с Жилем после того, как он проводил бесконечные ночи в квартире своей покойной бабушки, играя по сети в Age of Empires и заедая шоколадные пирожные пьемонтским салатом из пластиковых контейнеров. Я принесла в его жизнь приготовленные ужины. Некоторые из них даже включали в себя овощи.
Пару лет спустя мы вместе прошли через очищающую диему Кароля Вордермана. Жиль познакомил меня с концепцией тренировок (хотя они всё равно были в лучшем случае спорадическими). Моё пьянство было в разумных границах. Мы были относительно здоровы. Но в сравнении с Мортеном и Еленой, воинами за этику-органику-осознанность-переработку-отходов, мы были невежественным быдлом, способным жить на замороженных батончиках Марс. Моя совесть сжималась от мыслей о жестоком обращении с животными, когда я вспоминала о тончайшей восстановленной грудке индейки, которой я наслаждалась, дополнив её заранее нарезанным хлебом из супермаркета с полным лактозы маслом.
Это был новый мир более, чем в одном смысле.
Тем вечером, когда мы возвращались домой, держа за руки наших партнёров, я отважилась высказать то, что показалось грубым и невежливым мне самой.
Особенно, после того, как они заплатили по счёту.
— В эти праздники я хотела бы провести некоторые ночи со своим мужем, — сказав, я покраснела. — Я имею в виду, что хотела бы провести их в одной кровати с Жилем. Определённо, это наше личное дело — будем мы заниматься с ним сексом или нет. Особенно, если нас не будет слышно.
В какой степени следует делиться в нашем новом полиаморном мире? Насколько я могу быть жадной в отношении моего мужа, чтоб это не казалось невеликодушным? Должны ли мы решить: сколько ночей он проведёт со мной и сколько с Еленой? Имею ли я, в качестве жены, больше прав, чем она в качестве любимой девушки? Или наоборот: новые отношения всегда получают приоритет перед старыми?
— Смотри, что тут написано, — сказал, смеясь, Жиль, показывая на цепочку сообщений на дискуссионном форуме. — Эта полиаморная семья, по всей видимости держит на холодильнике таблицу, для того чтоб спланировать кто когда с кем спит.
Наши жизни в последний год развивались параллельно. Смотря рядышком телевизор, мы оба набирали что-то на ноутбуках, наполовину поглощённые этим занятием. Но, внезапно, мы были снова вместе. Читали вместе. Разговаривали вместе. Любили вместе. Готовились к другим любовям. Но вместе.
Однако, с практической стороны, другие любови были всё-таки отдельны. И это требовало выбора. Выставления приоритетов и отказа. Это было просто. Так… кто лучше в постели?
Я хотела быть с моим новым любовником. Но я не хотела, чтобы старый был обижен. Так что я не приняла никакого решения.
— Я не знаю, пожалуй, — сказала я, желая при этом спать с Мортеном.
— Я тоже, — добавил Мортен, пожалуй, немного торопливо. Проклятье.
— Я легко соглашусь с любым решением! — сказал Жиль.
— Так что выбирать придётся мне? — произнесла Елена. Она была лучше подготовлена к тому, чтоб принять на себя ответственность за принятие решения. Ей честность давалась легко, независимо от того, создавала ли она дискомфорт для остальных. Потому, что она считала, что это не её проблемы. А я была завистлива.
— Я выбираю Жиля.
Ничего удивительного, пожалуй.
— Думаю, тогда ты окажешься со мной! — сказал мне Мортен и голос его звучал, да, обиженно. Это было нелепо. Мы получили именно то решение, которого хотели и оба из-за этого чувствовали себя несчастными. Когда я смотрела, как Жиль с Еленой поднимаются на второй этаж, мне хотелось закричать, что я передумала. Я определённо не хотела оказаться кем-то отвергнутой. К счастью, у меня случился один из этих самых множественных оргазмов. Он сотворил чудеса с моей самооценкой.
Следующим вечером случилась такая же канитель. Новые любовники весь день не могли расплести свои руки. Строго говоря, они периодически ускользали в спальню пока в гостиной звучала включенная на полную громкость Эми Макдональд. Мы были пресыщены и смеялись над эпатажностью того, что мы делали.
Но когда наступил вечер, мы виновато выбрали провести и вторую ночь с новыми партнёрами. Мы чувствовали вину, так как полиамория должна означать уважение и любовь, что в нашем понимании значило одинаковое отношение к партнёрам. Нам следовало чередовать их. Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана…
На третью ночь мы не могли отказаться от наших обязанностей. Обратно в свои пары. Как в танце: смена партнёра… Кроме всего прочего, мы так нарезвились с новыми партнёрами и были так утомлены, что никакого свинга не было. Эми Макдональд молчала. Никогда ранее она не казалась мне столь оглушительной.
Оказалось непросто проглотить омегу-3, витамин-С, ячменный порошок и капсулу Wellwoman, щедро разложенные Еленой на прикроватном столике. Когда мы завтракали домашним гранатово-черничным салатом, запивая его женьшеневым чаем (от ответственного производителя), она доверительно заметила: “Не понимаю. Я так сильно люблю Мортена, но я так отравлена Жилем, что хочу быть с ним. С Мортеном я тоже хочу быть, но Жиль для меня сейчас более сексуально притягателен.”
Уффф. Давящее грозовое облако прошло мимо. Я вдохнула и сказала: “Я тоже. Я имею в виду Мортен.” И не только более сексуально притягателен. Сам секс лучше.
Мортен задумчиво жевал кукурузный крекер, намазанный домашним хумусом, козьим сыром и увенчанный ростками люцерны.
— Наши отношения проходят стадию медового месяца. Разве это не нормально?
— Но что, если мы просто моногамны? — запаниковала Елена.
Мы все немного помолчали, после чего я сказала: “Я не считаю, что моногамия это что-то вроде сексуальной ориентации. Это выбор. И полиамория включает в себя все конфигурации, о которых вы только можете подумать. Ты хочешь сохранить отношения с Мортеном. Они изменятся. Ты хочешь продолжить отношения с Жилем. Мы не должны использовать для сравнения представления о том, какими должны быть моногамные отношения. Твои отношения будут не такими, как когда-либо прежде. Ты близка с двумя разными мужчинами. К ним надо относиться по разному.”
— И помни, “справедливо” не обязательно означает “одинаково”, — добавил Жиль.
Так мы начали делать то, что казалось правильным. Вместо того, чтоб сравнивать свои действия количественно, мы стали сравнивать время проводимое вместе: качественно, что бы это ни значило применительно ко времени. Каждая пара, наконец не нуждалась в перегруппировке. Для того, чтоб убедиться в том, что мы по прежнему любим друг друга было достаточно взгляда или прикосновения. И, так как разные люди чувствуют по разном, мы разбирались с потребностями и желаниями по мере их возникновения. Любой желающий мог пожаловаться всем остальным троим.
