подам в отставку.
– Тебе никто не даст этого сделать! – вспыхнул военный. – Из-за одной девчонки!
Возможно, когда-то человек, которого называли сейчас Каменным стариком, плохо понимал, что такое реальная жизнь, какая она на самом деле, какими бывают люди. Но прошедшие годы и такое огромное открытие многое поменяли в мировоззрении профессора Борисова.
За такие годы человек или становится пацифистом, любящим весь мир, или становится чудовищем, только притворяющимся человеком. К сожалению, для главы первого сектора перед ним был представитель второй категории.
Потому что Каменный старик не поднял на Петра Алексеевича совершенно спокойные глаза и мягко сказал:
– Не меня выбрала эта работа, Петь. Я выбрал её для себя. И поверь мне, у меня найдётся управа на всех, кто может помешать мне её покинуть. Все мы люди живые, у кого-то есть дети, у кого-то есть внуки. У кого-то за плечами пара скелетов, убийств, несоответствие занимаемой должности. Поверь мне, моя внучка многому меня научила. В том числе и тому, что некоторые твари в военной форме не стоят того, чтобы с ними церемониться. Так что, связывайся со своими людьми, и я сделаю вид, что ничего этого не было.
– Ты пожалеешь об этом, – пообещал генерал, набирая первый номер.
В голосе профессора Борисов зазвучала жалость:
– Ты ещё не понял, Петь? Вы уже подписали свой личный смертельный приговор. Я далеко не так опасен, как тот человек, который придёт за вашими жизнями. И хорошо если только вашими. И молись, просто молись, чтобы он успел вовремя, потому что в противном случае, не жить не только тебе, но всем, кто тебе близок, кто тебе важен, кто тебе дорог. Ты сможешь только смотреть на то, как они умирают один за другим, а ты не можешь ничего сделать. Так что… молись, Петь. И звони… Просто звони. И может быть, тебе ещё повезёт…
***
Распахнув глаза, Эми попыталась определить, где находится, и что происходит вокруг. Над головой качалась железная лампа, на потолке были видны потёки ржавчины, да и больше не было слышно писка аппаратуры жизнеобеспечения.
В вене торчала иголка, капельница ещё исправно работала, но больше видимо не было нужды в мерах принудительной реанимации.
Врачи… или не врачи, неважно, в любом случае, кто бы то ни был – он выиграл бой за жизнь Эммануэль, оставив её на этом свете.
– Знаете, что самое удивительное и что самое, вместе с тем неприятное, мисс Лонштейн? – высокий и привлекательный мужчина, сидящий у её кровати, продолжил разговор так, словно они были знакомы, по меньшей мере, несколько лет и каждый день вели задушевные разговоры.
– Дайте угадаю, – пробормотала Эми. – Когда вот он залог победы уже в ваших руках и неожиданно выясняется, что из-за чужой оплошности, просто из-за невнимательности или из-за неумения, нежелания читать, победа вот-вот ускользнет из рук. Вы не хотели просто моей смерти, Ли Ван. Вы хотели, чтобы мою смерть увидел Змей.
– Какая восхитительная дедукция. Вы действительно так умны, мисс Лонштейн, как про вас говорили. Верно. Мне недостаточно просто вашей смерти. Если бы не то, как активно вы вставляли палки в колёса моим ребятам, моей Триаде – я бы даже, может, просто оставил вас в живых.
– Да-да, я знаю дальнейший монолог. «Вы так прекрасны, так восхитительны. Я знаю, кому именно понравится подарок в вашем лице. Я подарю вас своему сардару. Он немного больной на голову, к тому же, очень любит забавляться с хрупкими людьми. Ничего особенного, он просто предпочитает скальпели и огромные булавки. В конце концов, вы закончите как все, станете бабочкой на булавке в хрустальной колбе его восхитительной коллекции». Знаете, что самое смешное, Ли Ван? Когда я услышала этот монолог впервые, он произвёл на меня чудовищное впечатление. Я была молода, глупа, тот, кто мне всё это говорил – был стар, умён, жесток и чудовищен. Вам далеко до своего отца, Ли Ван. Очень далеко. Зато Змею до этого очень близко. Именно поэтому вы так его боитесь. Именно поэтому так старались отобрать всё, что было ему дорого и важно. Только знаете что?
– Что? – завороженно повторил мужчина, даже не в силах стряхнуть оцепенение, накатывающее на него.
Рыжие глаза пленницы насмешливо блестели. На мгновение прижавшись щекой к прутьям решётки, Эми тихо пообещала:
– Он придёт. Он всегда приходит. А потом я получу шанс и сделаю то, что уже однажды сделала. Пристрелю вас, Ли Ван, как бешеную собаку. Когда я стреляла в дракона Рю, я оставила ему шанс, единственный, но он у него был. Просто дракон им не воспользовался. Вас я убью сразу, не дав вам даже тени шанса на спасение.
– Ты… ты убила моего отца?! Девка?!
Эми ухмыльнулась и повторила:
– Я была молода, испугана, а он был чудовищем. Он прожил после моего выстрела некоторое время, чтобы я могла сбежать, но я всегда хорошо стреляла. И тот раз не был исключением. Так что, да, Ли Ван, я убила вашего отца. И не думаю, что я об этом жалею.
Глава 29. Призраки прошлого
Вода была повсюду. Серым дождём лилась с неба, серым дождём оплакивала Эми в её душе. Прижавшись головой к прутьям решётки, юная оперативница не знала то ли плакать, то ли смеяться. И вроде бы надо быть гордой тем, что привлекла внимание такого опасного человека, а с другой стороны – как теперь выбираться?!
Её никто не будет искать. Она ушла в отпуск, она не просто ушла в отпуск, она постаралась сделать так, чтобы все знали, что она отправляется к родителям на раскопки. Им нужна была дополнительная пара рук, а ей хотелось немного развеяться. Да и раскопки относились к одному из самых любимых её периодов, так что… отправиться действительно стоило. Мало ли какую интересность в этот раз можно было выкопать из-под снега.
Хотя, конечно, экстремальные температуры – это не дело.
Родители искать тоже не будут, потому что Эми честно сказала, что хочет подновить гардероб, да и немного отдохнуть после работы. И теперь никто абсолютно не забеспокоится, если она не выйдет на связь. Подставила саму себя, что называется.
Но разве могло прийти ей в голову, что в один далеко не прекрасный момент, сам глава азиатской Триады прикажет её доставить? И что этому дракону Рю пришло в голову?
– Дивный цветок, – китайский язык донёсся
