— Это еще что такое? — полюбопытствовал Элдрич.
— Это — Библия. Надеюсь, она мне поможет.
— Только не здесь, — усмехнулся Элдрич. — Здесь единственный правитель — я. — Он взмахнул рукой, и книга тотчас исчезла. — Вот попадешь в свой мир — делай с ним все, что угодно. Можешь завалить его Библиями, если уж они тебе так нравятся. Ты только подумай! Станешь подлинным творцом! И не только ты, то же самое произойдет со всеми! Скоро — скоро настанет счастливое время! Разумеется, помимо прочего, мы будем производить и свои комплекты, дабы облегчить переход из одного мира в другой. Но это никоим образом не поставит Чу-Зи в зависимость от игрушек. Нет! Комплект будет играть роль ритуальную, и не более того! Он будет нашим символом, нашей эмблемой! Кэн-Ди и Чу-Зи столкнутся на равных условиях. Мы не собираемся проводить какой-то особой рекламной кампании. Пусть все решится в честной борьбе! Религия, сам понимаешь, штука тонкая. Лучше не задевать чувств верующих, правда? Пусть они сами во всем разберутся. Они пару раз испробуют Чу-Зи и убедятся, что опыт посещения другого мира не обладает временной длительностью в обыденном мире. К тому же открывшийся новый мир куда реальнее привычного бытия.
— После Кэн-Ди многие испытывают примерно то же самое, — сказал Лео. — Они верят в то, что Кэн-Ди позволяет им перенестись на подлинную Землю.
— Фанатики! — поморщился Элдрич. — Чистой воды галлюцинации, и не более того! На деле не существует ни Прыткой Пэг, ни Уолта Эссекса. Атрибутика видений ограничивается составом комплекта, о прочем я и не говорю. Если на кухне у Пэт нет автоматической мойки, ее не будет и в той кухне, куда попадет любитель Кэн-Ди, верно? Далее. Сторонний наблюдатель может засвидетельствовать, что во время сеанса куклы остаются неподвижными. Соответственно глупо говорить о том, будто фигурки оживают. И еще, легко можно показать…
— Попробуй объяснить то же самое им! — усмехнулся Лео. — Я нисколько не сомневаюсь в их верности Кэн-Ди и Прыткой Пэт. Я не могу даже представить, как они расстаются с комплектами…
— Об этом скажу тебе я. Как бы хорошо ни было Пэт и Уолту, рано или поздно им приходится расставаться. Сказка кончается, и они вновь возвращаются в родные трущобы. Так? Ты можешь вообразить себе, что они при этом испытывают? После двадцати минут, исполненных неги и блаженства, ты вдруг оказываешься в гнусной продувной дыре, где-нибудь на Ганимеде! Я думаю, подобное потрясение ты запомнишь на всю оставшуюся жизнь!
— Н-да…
— И это далеко не все! Когда минутной свободе приходит конец, колонист уже не принадлежит самому себе. Он возвращается в свою убогую реальность, но при этом в мыслях он только там — на вожделенной Земле! Он совершенно деморализован, он теряет и то немногое, чем обладал… Совсем иная картина наблюдается при использовании Чу-Зи.
Элдрич внезапно замолчал. Лео не слушал его — он был занят постройкой нового сооружения.
В воздухе возникла лестница, ведущая к светящейся арке.
— И куда же она ведет? — изумился Элдрич.
— Прямиком в Нью-Йорк, — ответил Лео, — Я должен оказаться в правлении «Пэт-Комплект». — Он взбежал на лесенку, — Элдрич, мне почему-то кажется, что с твоим Чу-Зи нелады. Боюсь, поймем мы это слишком поздно. — Он поднимался все выше и выше и вдруг вспомнил о Монике. Вряд ли в мире Палмера Элдрича девочка чувствовала себя уютно. Булеро остановился.
— А как же девочка?
Элдрич по-прежнему сидел на травке, беззаботно поигрывая тросточкой.
— Глюки ее не тронут?
— Этой девочкой был я, — отозвался Элдрич. — Я уже пытался тебе объяснить. Здесь, в этом мире, ты имеешь дело с подлинными перевоплощениями. Здесь смерть уже не властна над тобой!
Лео зажмурился.
«Вон оно как… Тот-то девочка показалась мне такой знакомой…» Он открыл глаза и посмотрел вниз. Элдрича там уже не было. Вместо него на травке сидела Моника с чемоданчиком, набитым доктором Смайлом, Элдрич оказался прав.
Он сказал — она сказала — они сказали — чистую правду.
Лео вздохнул и стал спускаться вниз.
— Я рада, что ты не ушел, Лео! — закричала Моника. — С такими продвинутыми людьми, как ты, нечасто приходится беседовать! — Она похлопала по чемоданчику: — Я вернулась и прихватила его с собой, он очень боится глюков. — Девочка посмотрела на глюколовку. — А ты, я смотрю, времени зря не терял. Мне, честно говоря, такое даже и в голову не приходило. Я просто от них убегала. Непроизвольная диэнцефалическая реакция, сам понимаешь…
Лео нерешительно пробормотал:
— Ты ведь Палмер, верно? Я имею в виду внутри, там, в глубине…
— Вспомни, что говорили об этом в средние века. Всякие там субстанция и акциденция. Моя сущность изъявляет себя посредством тела ребенка. Если мы рассмотрим пресуществление…
— Все понятно, — перебил Элдрича Лео. — Я верю, что ты это ты. Но мне по-прежнему не нравится это место. Эти глюки…
— Только не подумай, что они вызваны Чу-Зи, — сказала девочка. — Во всем виновата одна лишь я. Они порождены моим сознанием, но никак не лишайником. И вообще, разве может существовать в мире только хорошее? В каком-то смысле я даже люблю своих глюков. В них есть нечто такое…
— Бог с ними, с глюками. Лучше ответь мне на такой вопрос. Предположим, я тоже займусь сотворением своего собственного мира. Во мне наверняка существует масса негативного, верно? Так вот… Значит ли это, что названное негативное обязательно примет участие в порождении моей Вселенной, что оно так или иначе воплотится в ней? С Пэт-комплектами все обстояло куда проще. Все приметы и законы того мира задавались заранее, и это страховало участников сеансов от всякого рода неприятностей и неожиданностей.
Моника удивленно пожала плечами.
— Как сотворил, так и устранил! Честно говоря, с проблемами такого рода ты бы не столкнулся. Пусть уж все остается как есть! Зачем что-то менять? Кому мешают те же самые глюки? Ведь в твоем мире, кроме тебя самого… — Девочка внезапно замолчала, испуганно прижав к губам свои пухлые ручки.
— Выходит, каждый человек оказывается в собственном мире? — спросил Лео. — С Кэн-Ди все обстоит иначе. Женщины всегда воплощаются в Пэт, мужчины в Уолта. Иных возможностей попросту не существует. Кстати, если верить твоим последним словам, то выходит, тебя здесь нет.
«Или меня здесь нет», — подумал он уже про себя.
Девочка внимательно посмотрела на Булеро, пытаясь понять скрытый смысл последней фразы.
— Мы не принимали Чу-Зи, — прошептал Лео. — Все, что я вижу и слышу, — результат внушения. Всего этого нет. Мы находимся там же, где и прежде. Я имею в виду твое лунное поместье. Никакого нового мира Чу-Зи не создает, и ты, Элдрич, прекрасно знаешь об этом! О каких-то перевоплощениях можно даже и не говорить! Здесь все — иллюзия, здесь все — обман!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
