этот раз ярко-красных, двигалась к нам, неся наши тарелки с креветками, раками и дандженесским крабом. Рите чрезвычайно нравилось, что мы сыщики. Ей было интересно всё: и в скольких перестрелках мы участвовали, в скольких погонях преуспели и скольких преступников ухлопали.
Она поставила на столик тарелки и сняла с нашей папки с записями пакет с пивом, собираясь очистить стол и переставить нашу пластмассовую посуду, но теплый ветерок подхватил записи и пластмассовые ножи-вилки и швырнул их на пол.
— О господи! — воскликнула Рита.
Я вскочил, чтобы помочь ей, но она оказалась проворней — быстро сгребла записи, сунула их в папку и двумя пальцами подхватила выпавшее фото, которое уже успело очутиться возле перил. Она с улыбкой повернулась к нам, причем левая нога ее была еще полуповернута туда, где она охотилась за фото.
— Ты потеряла свое призвание, — сказала Энджи. — Истинное твое предназначение — это во всем опережать янки.
— Был у меня один янки, — ответила Рита и взглянула на поднятую фотографию. — Гроша ломаного не стоил, только и делал, что рассуждал о…
— Ну же, Рита, — подначил я ее. — Продолжай, не стесняйся!
— Эй, — сказала она, не спуская глаз с фото, и опять повторила: — Эй!
— Что такое?
Она передала мне папку и фото и ринулась с веранды внутрь ресторанчика.
Я тоже поглядел на пойманную ею фотографию.
— В чем, собственно, дело? — спросила Энджи, когда я сунул фотографию ей.
Рита опять взбежала на веранду и протянула мне газету.
Это был экземпляр «Сент-Питерсбург таймс», свежий номер, раскрытый ею на странице 7.
— Гляди, — запыхавшись, проговорила она и показала мне заметку на середине страницы.
Заголовок был такой: «Задержан по делу об убийстве в Брадентоне».
Речь шла о некоем Дэвиде Фишере, которого подозревали, что именно он зарезал ножом неопознанного мужчину, найденного в номере брадентонского мотеля. С первого взгляда на фотографию Фишера я понял, почему Рита принесла мне газету.
— Господи, — сказала Энджи, взглянув на фотографию. — Это же Джей Бекер.
18
В Брадентон мы отправились по 275-й автостраде на юг через Сент-Питерсбург, чтобы потом очутиться на гигантском уродливом мосту, называющемся Солнечным и тянувшемся через Мексиканский залив. Мост этот соединяет округ Тампа/Сент-Питерсбург с округом Сарасота/Брадентон. Мост состоит из двух пролетов, формой своей напоминающих спинные плавники. Издали, когда солнце опускается в воду, а небо становится пунцовым, спинные плавники кажутся дымчато-золотистыми, но когда мы выехали на самый мост, стало видно, что плавники — это просто крашенные в желтый цвет железяки, соединенные в мал мала меньше треугольники. В основании железяк располагались прожекторы; включенные, они в соединении с закатным солнцем и давали эффект золотистости.
Любят же здесь яркие краски, ей-богу!
«Неопознанный мужчина, — продолжала читать Энджи газетную заметку, — предположительно лет тридцати с небольшим, был найден лежащим ничком на полу своего номера в мотеле „Пальмовый остров“ со смертельной ножевой раной в брюшную полость. Подозреваемый Дэвид Фишер, сорока одного года, был задержан в своем номере, соседнем с номером убитого. Полиция отказалась излагать свои соображения касательно мотива задержания или же каким-то образом комментировать арест».
Согласно газетной информации, Джея держали под арестом в камерах предварительного заключения городской полиции Брадентона до заявления о поручительстве, которое должно быть подано не позднее сегодняшнего дня.
— Что значит весь этот бред? — воскликнула Энджи, когда мы съехали с моста и пунцовые краски заката потемнели.
— Об этом нам надо будет спросить Джея.
* * *
Выглядел он ужасно.
В темно-русых волосах его появилась седина, которой раньше я не замечал, а мешки под глазами так вздулись, что скажи мне кто-нибудь, что он спал в последнюю неделю — и я бы не поверил.
— Неужто же это передо мной Патрик Кензи, а не Джимми Баффет?
Еще в дверях Джей улыбнулся мне слабой улыбкой. Он вошел в комнату для посещений за плексигласовую перегородку и поднял трубку телефона.
— Не узнать меня, да?
— Ты прямо почернел. Не думал, что твоя кельтская бледность может обернуться таким загаром.
— Вообще-то, — сказал я, — это просто косметика.
— Цена поручительства — сотня косарей, — сказал он, усаживаясь в своей клетке напротив моей, и, примостив телефонную трубку между подбородком и плечом, достаточно широким, чтоб такое было возможно, закурил. — Это вместо платы в миллион долларов. Поручителем выступит парень по имени Сидни Меррием.
— С каких это пор ты куришь?
— С недавних.
— Большинство в твоем возрасте бросает, а ты начал.
Он подмигнул мне:
— Никогда не был рабом моды.
— Сотня косарей, — сказал я.
Он кивнул позевывая:
— Пять — пятнадцать — семь.
— Что-что? — сказал я.
— Двенадцатая ячейка сейфа.
— Где? — спросил я.
— Боб Дилан в Сент-Пите, — сказал Джей.
— Что?
— Вдумайся в то, что я говорю, Патрик, и найдешь ключ.
Он покосился через плечо на тоненького, но мускулистого охранника с ромбовидными глазками.
— Альбомы, — сказал Джей. — Не песни.
— Понял, — сказал я, хотя ничего еще не понял. Но Джею я доверял.
— Значит, они тебя послали, — сказал он и невесело усмехнулся.
— Кого же еще? — сказал я.
— Ага. Разумное решение. — Он откинулся на спинку стула, и резкий дневной свет от лампы на потолке еще явственнее высветил то, как он похудел с нашей последней с ним встречи за два месяца перед тем. Лицо его приобрело сходство с черепом.
Он наклонился вперед:
— Вызволи меня отсюда, дружок.
— Постараюсь.
— Сегодня. А завтра мы пойдем на собачьи бега.
— Да?
— Да. Знаешь, я ставил пятьдесят баксов на роскошного грейхаунда.
— А, ну да, — сказал я, хотя вид у меня, должно быть, опять был несколько озадаченный.
Он улыбнулся растрескавшимися от жары губами.
— Я на это рассчитываю. Помнишь, прекрасные оттиски с эстампов Матисса, которые мы видели с тобой когда-то в Вашингтоне? Они ведь долго не продержатся, уплывут.
Мне понадобилось секунд тридцать пристально вглядываться в его лицо, прежде чем я понял.
— До скорой встречи, — сказал я.
— Сегодня вечером, Патрик.
* * *
Энджи вела машину обратно по мосту, а я изучал купленную на бензоколонке карту.
— Значит, он не надеется на свои отпечатки? — сказала Энджи.
— Да. Однажды он сказал мне, что, работая в ФБР, обзавелся чужим паспортом. Думаю, это и был паспорт того самого Дэвида Фишера. У него есть дружок в архиве банка отпечатков в Квантико так что там в компьютере хранятся два комплекта отпечатков его пальцев.
— Два комплекта?
— Это не решение вопроса, а
