— Слушаюсь, сэр.
Мы как раз собирали его в тяжелую дорогу — дополнительные баллоны с воздухом, палатки на случай аварии и тому подобное, — когда Земля вдруг вызвала меня… на той частоте, на которой мы их слушали; потом я узнал, что этот вызов передавали на всех частотах, на каких Терра вела трансляцию.
«Частное сообщение. Проф — Манни. Доказательство: день рождения Бастилии, родной брат Шерлока. Немедленно возвращайся. Карета подана к твоему ретранслятору Частное сообщение. Проф…» И все пошло по новой.
— Гарри!
— Да, босс?
— Депеша на Землю. Запиши и передавай в сжатом виде. Не надо, чтобы они нас засекли. «Частное сообщение. Манни — профу. Медная пушка. Выехал». Попроси у них подтверждения, но пискни только один раз.
Глава 29
Стью и Грег отправились обратно, а Вайо, Ленора и я сгрудились на открытой роликовой платформе, привязавшись ремнями, чтобы не упасть; ужас какая она были маленькая. Вот наконец и выдалась свободная минута, можно поразмышлять на досуге. В скафандрах у женщин не было радио, и переговариваться между собой можно было лишь сблизив шлемы, что крайне неудобно.
Я начал понимать — теперь, когда мы победили, — те части плана профа, которые мне раньше казались неясными. Подставив под удар старую катапульту, он спас от бомбежки поселения… во всяком случае, я надеялся, что спас; таков был план, но проф вообще никогда не переживал по поводу того, что катапульта может быть разрушена… скорее, радовался. У нас, конечно, оставалась новая, но она находилась далеко, а подходы к ней были затруднены. Потребуются годы, чтоб дотянуть к новой катапульте туннель метро, путь же по поверхности закрывают высокие горы. Может быть, дешевле починить старую. Если, конечно, это возможно.
Так или иначе, отгрузок зерна на Терру пока не будет.
А проф именно этого и хотел! Кстати, он ни разу даже не намекнул, что его план основан на уничтожении старой катапульты, я имею в виду не только план революции, но и перспективный план. Сейчас проф в этом, возможно, не признается. Но Майк мне скажет, если ему задать вопрос напрямую: был или не был этот фактор включен в разработку прогнозов? В прогноз голодных бунтов, например, а, Майк? Мне он скажет.
А эти расчеты тонна за тонну, которые так пропагандировал на Земле проф, убеждая построить катапульту на Терре? В глубине души он никакого энтузиазма по этому поводу не испытывал. Однажды даже сказал мне об этом, когда мы были в Северной Америке: «Да, Мануэль, я уверен, что такая катапульта сработает. Но это временная мера. Было время, пару столетий назад, когда грязное белье из Калифорнии возили стирать на Гавайи — на парусных судах, заметь, — и таким же способом возвращали чистое. Ситуация ненормальная, верно? Если мы когда-нибудь увидим, что вода и навоз отправятся в Луну, а обратно повезут зерно, это тоже будет временная ситуация. Будущее Луны в ее уникальном положении — над краем гравитационного колодца богатой планеты, а также в обилии дешевой энергии и свободного пространства. Если у нас, у лунарей, хватит ума, чтобы в течение грядущих столетий оставаться свободным портом и не входить ни в какие альянсы, способные ограничить нашу свободу, мы превратимся в космический перекресток торговли двух планет, трех планет, а возможно, и всей Солнечной системы. Не оставаться же нам фермерами навеки».
Нас встретили на станции «Восточная» и едва дали нам время, чтобы стянуть с себя скафандры. Все было в точности как после нашего возвращения с Земли — толпы орали, нас тащили на плечах, в том числе и девушек. Слим Лемке спросил Ленору «Можно, мы понесем и вас?», а Вайо ответила ему: «Конечно, уай нот?», и стиляги чуть не передрались за право нести их.
Большинство было в скафандрах, и я удивлялся тому, как много народу носило пистолеты, пока не увидел, что это не наши пистолеты, а захваченные в боях. А главное, я испытывал невыразимое облегчение, видя Луна-Сити целым и невредимым.
Я вполне обошелся бы без триумфальных процессий; меня так и подмывало кинуться к телефону и узнать у Майка, как вообще обстоят дела: много ли разрушений, много ли погибших, во что нам обошлась победа. Черта с два! Хочешь не хочешь, а нас тащили в Старый Купол.
Они втянули нас на помост вместе с профом, остальными членами правительства, шишкарями и прочими; наши девушки тут же повисли на профе, он обнял меня в лучших традициях латинян, облобызал в щеку, а кто-то напялил мне на голову «колпак свободы». В толпе я увидел маленькую Хейзел и послал ей воздушный поцелуй.
Наконец толпа немного поутихла, и проф смог начать:
— Друзья мои, — сказал он и подождал, чтоб они замолкли. — Друзья мои, — повторил он еще тише, — мои возлюбленные товарищи. Наконец-то мы встретились свободными, и рядом с нами стоят герои, которые сражались в последней битве за Луну, сражались в полном одиночестве. — Толпа опять завопила, а проф снова переждал шум. Я видел, как он устал. Ему приходилось крепко держаться за кафедру, и было видно, как дрожат у него руки. — Я хочу, чтобы они выступили перед вами, мы все жаждем услышать, как это было, все до единого.
Но сначала у меня есть для вас одно радостное известие. Только что Великий Китай сообщил, что в Гималаях строится колоссальная катапульта, чтобы сделать доставку грузов в Луну такой же дешевой, как с Луны на Терру! — Он остановился, чтобы переждать крики. — Но это в будущем. Сегодня же — о, какой счастливый день сегодня! Наконец-то мир признал суверенитет Луны! Свободны! Вы завоевали себе свободу…
Проф замолчал, посмотрел удивленно. Не испуганно, а с недоумением. Слегка покачнулся.
И умер.
Глава 30
Мы внесли его в магазинчик позади платформы. Но никакие врачи уже не могли ему помочь; старое сердце не выдержало сильнейших перегрузок. Его вынесли через задний ход я пошел следом.
Стью тронул меня за руку.
— Мистер премьер-министр…
— А? — отозвался я. — Ох, ради Бога!
— Мистер премьер-министр, — повторил он твердо, — вы должны поговорить с народом, отослать их всех домой. А потом есть много вещей, которые просто не могут ждать. — Он говорил спокойно, хотя по щекам бежали слезы.
И я вернулся на помост, подтвердил то, о чем все и так догадались, и попросил их разойтись. И открыл в «Малине», в номере «Л» — там, где все это когда-то началось, — чрезвычайное заседание кабинета. Но сначала подошел к телефону, опустил колпак и набрал «Майкрофт-ХХ».
Нет сигнала. Попробовал еще раз — то же самое. Откинул колпак и спросил стоявшего рядом Вольфганга:
— Разве телефоны не работают?
— Как когда, — ответил он. — Вчерашняя бомбежка кое-что нарушила.
Если тебе нужен междугородний, лучше звони на телефонную станцию. Представил себе, как звоню на станцию и прошу соединить с несуществующим номером.
— Какая бомбежка?
— А ты еще не слыхал? Они вплотную занялись Комплексом. Но ребята Броуди сбили этот корабль. Особых разрушений нет. Во всяком случае, все можно починить.
Пришлось прервать эту тему — меня ждали. С чего начинать заседание, я не знал, зато знали Стью и Корсаков. Шини было поручено составить сообщение для Терры и всех поселений Луны. Я обнаружил, что объявляю траур на месяц, двадцать четыре часа полной тишины, прекращение всех работ кроме жизненно необходимых, отдаю приказ выставить тело для прощания… Говорил механически, ничего не соображая, в полном отупении. О'кей, соберем Конгресс через двадцать четыре часа. В Новолене? О'кей, в Новолене.
Шини готовил обращение к Земле. Вольфганг набросал для меня коротенький текст мол, в связи со смертью нашего президента ответ Земле будет задержан на двадцать четыре часа.
Наконец нам с Вайо удалось уйти. Охрана из стиляг сдерживала толпу у тринадцатого переходного шлюза. Оказавшись дома, я сразу же юркнул в мастерскую под предлогом, что надо сменить руку.
— Майк?
Нет ответа.
Попытался набрать его комбинацию по домашнему телефону — сигнала нет. Решил на следующий же день отправиться в Комплекс: теперь, после смерти профа, нужда в Майке стала еще острее.
На следующий день поехать не удалось; метро под Морем Кризисов вышло из строя в результате последней бомбежки. Кружным путем через Торричелли можно было добраться и до Новолена, и даже до Гонконга, а до Комплекса, который был почти рядом, пришлось бы трястись на луноходе. А времени на это не было — я ведь до сих пор оставался «правительством».
Через два дня мне удалось сбросить с себя это бремя. Мы приняли резолюцию и выдвинули спикера (Финна) на пост президента, а потом вместе с Финном решили, что лучшего премьер-министра, чем Вольфганг, и быть не может. Протащили свои решения через Конгресс, и я опять стал простым конгрессменом, который пропускает большую часть заседаний.
