увеличения объемов постепенно иссякающей помощи союзников. 25 августа Черчилль, дошедший почти до отчаяния, телеграфировал Сталину: «Мы вовсе не пытаемся составить мнение о тех людях, кто подстрекал к восстанию, к которому, в том нет сомнений, неоднократно призывали по московскому радио. Однако мы глубоко сочувствуем тем „почти безоружным людям“, чья необыкновенная вера подвигла их на выступление против немецких пушек, танков и самолетов. Нельзя полагать, что с прекращением сопротивления прекратятся и зверства Гитлера. Наоборот, вполне вероятно, что именно тогда они и развернутся со всей свирепостью. Бойня в Варшаве, несомненно, станет для нас весьма серьезным источником неприязни, когда мы встретимся в конце войны. Наше предложение таково: мы высылаем самолеты, если только вы прямо не запретите это».
Черчилль сказал Рузвельту, что если Сталин не ответит на эту просьбу, то, «как он полагает, им нужно действовать, а там уже видно будет, что случится». Британские и американские самолеты могут прилететь и без разрешения Сталина. «Не могу представить себе, — продолжал Черчилль, — чтобы он причинил им какой-то урон или задержал их».
Рузвельт отклонил предложение Черчилля. Одна из причин, сказал он Черчиллю 26 августа, заключается в том, что Сталин «недвусмысленно запретил» самолетам союзников использовать советские аэродромы для доставки помощи в Варшаву. Другая причина — это «текущие переговоры американцев» с Советским Союзом по поводу того, чтобы американские бомбардировщики использовали советские авиабазы в Сибири во время будущих налетов на Японию. «Полагаю, что в долгосрочной военной перспективе, — объяснил Рузвельт, — мне невыгодно присоединяться к вашему предложению, которое вы собираетесь передать Дяде Джо». Таким образом, относительно вопроса о помощи Варшаве англо-американское единство распалось, и Британии, если ей того хотелось, оставалось только в одиночку предпринять такой шаг, который мог бы немало рассердить Советский Союз.
28 августа в Лондоне и Вашингтоне стало известно, что, пока Красная армия продвигалась вглубь Польши, лидеры подпольной польской Армии Крайовой были арестованы. На следующий день правительства Британии и Соединенных Штатов опубликовали официальное заявление, согласно которому Армия Крайова называлась «ответственной воюющей стороной». Между союзниками возникли принципиальные разногласия по поводу будущего Польши.
26 августа генерал де Голль с триумфом прошел по Елисейским Полям. В тот же день британские и канадские войска, перейдя Сену в районе вернонского плацдарма, начали быстрое продвижение по направлению к Кале и Брюсселю. В Италии 8-я британская армия нанесла удар по Готской линии, немецкому оборонительному рубежу, однако, несмотря на взятие англичанами Пизы, немцы, перейдя в контратаку, сумели удержать оборону и остались на занимаемых позициях до конца года.
В Берлине, в тюрьме Плётцензе, 26 августа произошла еще одна казнь; был повешен Адам фон Тротт цу Зольц, сотрудник Министерства иностранных дел, который в начале того года вел тайные переговоры с британскими и американскими дипломатами. Оставаясь убежденным немецким патриотом, он вдобавок был антифашистом; по материнской линии он происходил от Джона Джея, одного из «отцов-основателей» Соединенных Штатов и первого председателя Верховного суда США.
27 августа случилась очередная казнь — но на этот раз казнили не немецких заговорщиков, а французских мирных жителей, которых схватили немецкие солдаты, отступавшие через деревню Шалотр-ла-Петит, находившуюся в 85 километрах к юго-востоку от Парижа. Американские войска вступили в соседний город Прованс, а их авангард ненадолго занял Шалотр, но затем отступил, захватив с собой двух пленных немецких солдат. Эти пленные сбежали, и немцы вернулись в Шалотр в поисках «партизан». Но их нигде не было, а американцы к тому времени уже куда-то ушли. Тем не менее немцы схватили двадцать двух местных жителей и увели их прочь из деревни; некоторым из них удалось вырваться, однако тринадцать человек были расстреляны. Спустя четыре дня американцы, освободив деревню, «поделились» шестью захваченными в плен немцами, которых в отместку расстреляли — но сделали это не местные, а жители окрестных деревень.
27 августа Гитлер, находясь в «Волчьем логове», своей главной ставке в Восточной Пруссии, лично наградил Леона Дегреля, лидера фламандских фашистов и командира штурмовой бригады СС «Валлония», дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. Это была высокая награда и редкая честь для иностранного добровольца. Из 2000 добровольцев, служивших под началом Дегреля, до конца войны дожили только 632.
На следующий день после награждения Дегреля в Бухенвальде расстреляли находившегося более десяти лет в заключении Эрнста Тельмана, бывшего лидера Коммунистической партии Германии, который в 1932 г. соперничал с Гитлером за власть в Германии. Ему было пятьдесят восемь лет. Кроме того, от бомб союзников, случайно сброшенных на лагерь 28 августа, погибли принцесса Мафальда, дочь короля Италии, и Марсель Мишлен, производитель автомобильных покрышек.
В Освенциме одних евреев продолжали убивать в самом лагере, других же отправляли на тяжелые работы за его пределами. В то время как туда прибывали поезда с евреями из лодзинского гетто, с Родоса, Коса и из Словакии — большинство из них по прибытии в лагерь были убиты в газовых камерах, — на других поездах евреев увозили из бараков Освенцима на заводы и в трудовые лагеря Германии. 29 августа семьдесят двух больных евреев — взрослых, детей и нескольких беременных женщин — привезли в Освенцим из трудового лагеря Лейпциг и умертвили в газовых камерах. Одновременно 807 евреев были отправлены из Освенцима в концентрационный лагерь Заксенхаузен, расположенный к северу от Берлина, для работы на дюжине расположенных неподалеку заводов. 30 августа еще пятьсот венгерских евреев были отправлены поездом из Освенцима в Бухенвальд; их направили на работу на авиационном заводе «Юнкерс» в Марклеберге. Других евреев держали в Бухенвальде, откуда, как позднее вспоминал Михаэль Эткинд, молодой еврей из лодзинского гетто, «никто не сбегал. Никто не пропадал без вести — за исключением мертвых».
28 августа британская противовоздушная оборона в Южной Англии наконец-то смогла одолеть «Фау». В тот день через Ла-Манш было запущено девяносто семь таких бомб. Тринадцать из них были уничтожены британскими истребителями над проливом. Шестьдесят пять бомб были сбиты зенитными орудиями, расположенными на суше. Еще десять были сбиты истребителями над землей. Девять бомб достигли лондонских предместий, из них две столкнулись с заградительными аэростатами, а три разбились, не долетев до столицы. На Лондон упали только четыре бомбы.
На юге Франции войска союзников вошли в Тулон и Марсель, взяв в плен 47 000 немцев. К северу на следующий день города Реймс и Шалон-на-Марне перешли в руки американцев, которые теперь были в 170 километрах от западной границы Германии. Кроме того, 29 августа британские бомбардировщики, перелетев через Северную Германию, совершили налет на город Кёнигсберг в Восточной Пруссии. Атакующие потеряли четыре самолета из 175, а 134 000 жителей Кёнигсберга остались без крова. Этот город находился всего в 80 километрах от главной ставки Гитлера в Растенбурге. В тот же день один из американских летчиков, майор Дж. Майерс, сбил над
