Это неписаное правило…
Конечно, Видан не стал сообщать ему такую существенную мелочь, что одного его слова недостаточно для того, чтобы мальчишка считался полноправным учеником. И до Конклава надо ещё добраться, принести роту Совету и получить вечный магический образ на грудь.
– Вот, увага ведьмак, – продавец с подозрительно довольным видом вывалил на прилавок целый ворох барахла, – всё, что нашёл!
Громкие слова разбудили сонное поветрие. К ним стали стягиваться любопытные. С особым вниманием, вытягивали шеи иные лавочники. Подошли даже несколько лоточников, стоявших до этого в тени.
«Ага, – подумал ведьмак, – решил, значит, позабавиться? Только не со мной, шаврик, ты эдакий!» И стал разбираться с тем, что ему предлагалось, разбирая на две стороны. Причём, отобранного было куда, как меньше.
– Итак, любезный, – сузив глаза до щёлок, пояснял свои действия ведьмак, – то, что ты позаботился о моём достатке, могу только поблагодарить. Если здесь кожевенники да скорняки так плохо знают своё дело, что готовы отдать только нужный товар, то и цена ему плёвая. – Зубоскал медленно, но верно терял всё своё победное выражение. – Нам бы только до столицы добраться. А уж там, когда стану подручника своего в приличную багряницу, да милоть наряжать, обязательно купцам расскажу, как ты, милчеловек, мне удружил!
– Э-э! Ну, зачем же так? – Отчего-то сильно обиделся торгаш.
– Как зачем? Пусть учатся, как покупателю угождать надо. А то они стараются мне всё что подороже, да покрепче подогнать. Мне-то это зачем? Ведьмаку была бы только основа, а нужное качество он сам ему придаст, ежели не совсем болван!
И провёл над отобранным ворохом руками. С пальцев полилось голубоватое свечение, окутавшее одежду, на глазах менявшую свой вид на сияющий и богатый.
Толпа, которая собралась со всего рынка заохала. И непонятно чего больше было в этих восклицаниях удивления ли, восторга или затаённого страха.
Далее Видан отправился к торговцу тканями, где нашлись и готовые рубахи льняные, шерстяные, и порты, и штаны, и зипун, пояса и обручи, и даже холщёвый мешок, чтобы сложить всё это добро. Пожалуй, этот круглолицый мужичок, единственный, кто был искренне доволен. Редко кто покупал готовое платье. Общинники ткали и шили сами.
– Надо бы тебе ещё коня присмотреть, – задумчиво оглядел загруженного парубка ведьмак.
– Такого, как твой, здесь не сыщешь, – пробубнил Финя.
– Конечно, не сыщешь! – Хмыкнул Видан. – Такого надо суметь отыскать и вырастить. А это не всем дано. Сначала надо выучиться и не только колдовству и ведовству. Читать умеешь?
– Нет, – опустил голову ученик.
– Значит, с этого и начнём…
К травнице ведьмак не наведался ни в этот вечер, ни в другой, хотя знал, что стоит с ней поговорить и обогатиться зельями и травами. Но – не судьба.
Следующие дни вплоть до недели он занимался поисками других чёрных камней, расчертив на пергаменте карту местности с помощью призрачного ворона.
Пятница оказалась пустым днём, не принёсшим ничего стоящего. Они с Финей зря колесили по берегу реки. Единственной положительной чертой этого шатания можно было считать, и то предположительно, что они спугнули таинственного упыря или штригу, потому что на стада никто не напал.
Шестица была более благосклонна к ведьмакам. Разбитый на три части камень торчал одним своим углом из воды. Он выглядел так, словно получил удар небесным молотом, расколовшим его на три неровные части.
Один осколок почти полностью увязал в иле, едва видимый сквозь тёмную воду заводи. Корявая ива проросла между ним и другими частями, разрослась, опутав корнями и раздвинув в стороны. И если бы не полустёртые древние письмена всё ещё выглядывавшие из-подо мха, то сложно было бы заподозрить в обломках алтарную плиту.
Провозившись с камнем до сумерек, они всё же списали уцелевшие куски текста. Это обстоятельство напустило ещё больше тумана, потому что хранитель у камня всё же был. Старый или нет, но осторожный точно. Он прятался, хорошо маскируя свои следы. И если бы не их навья составляющая, то остались бы совершенно неуловимыми. Единственное, что было несколько странным – они вели к воде.
Дозваться водяного и его русалок не удалось. Хозяин реки, если ожидалось скорое похолодание, мог вполне залечь спать до весны, и вызнать у него о происходящем, уже было невозможно.
Зато появилась направляющая, по которой можно примерно определить треугольник сил, который укажет местоположение Храма Чернобога.
***
Её он не мог не заметить. Она скрывалась, явно не от ведьмака. Просто эта гильдия вообще, любит скрытность и не выходит из тени до нужного момента. Но все знающие уверены, что за всеми перестановками сил в мире стоят волхвы.
Волха сидела в самом углу, прикрывшись лёгким отводом глаз. Да и одёжку выбрала поскромнее – платье мужское из небелёного льна, серый плащ, высокие мягкие сапожки. Даже оружие припрятано. На хорошеньком личике отразилась радость узнавания. И пальчик поманил ведьмака к себе.
Видан не стал привередничать, хотя и предпочитал отужинать в своей комнате, тем более, что горожане, да и гости веселившиеся до его прихода, как-то поджались. Что бы там ни было, а пакостное предположение, высказанное пятидесятником всё ещё разъедало людские умы – не стоило их провоцировать.
Но появление старой знакомой изменило его намерения.
Ведьмак повернулся и, перешагнув через лавку, уселся напротив, подозвал жестом полового и распорядился отнести ужин в комнату, а сюда себе подать сбитня и закуску.
– Жди меня наверху, ешь и ложись спать, – отослал Финю.
Разговор, явно, предстоял серьёзный. Подручник кивнул и исчез. Подавальщик споро принёс заказ. И только тогда, он услышал знакомый голос:
– Здравствуй, Видан! – красавица забросила на спину тяжёлые золотые косы и хитро улыбнулась.
– Здравствуй, Доляна! – без особого удовольствия ответил он.
– Хм, ты мне не рад? – протянула она. – А я к тебе со всей душой, со всем расположением!
Коснулась груди, давая собеседнику «незаметный» знак расположения – пришла с миром. Уже одно это хорошо. Был в этом жесте, однако, ещё и кокетливый намёк. Ибо перси её, даже нещадно затянутые в нательную броню, невозможно было не заметить.
– Странный вопрос для вершителя… – он отхлебнул из кружки хмельной напиток. – Судя по всему, ты не по мою душу… – и бросил в рот, тонко нарезанный пласт ветряного мяса.
– Ещё не знаю по чью, – бросила небрежно, отщипывая кусочек от котломы, стоявшей перед ней на деревянной торели. – В полу переходе отсюда на полянке твоих рук дело?
– Напали, – пренебрежительно бросил он, – разбойников развелось слишком много.
– Ну, да! – Совершенно не удивилась собеседница. – А следящего сам отпустил или..?
– Утёк, как жареным запахло, – не стал утаивать очевидное.
– Знаешь, чей челядник? –
