Розыск тридцать лет спустя – работа не для любителя, тем более, небогатого. Будь у меня дактилограммы, я бы мог обратиться в ФБР. У меня же не было ни одной зацепки. Моя Благословенная Отчизна еще не дошла до того, чтобы заводить досье на каждого своего гражданина. Но уж если бы такие досье и были, я наверняка не получил бы к ним доступа.
Сыскное агентство, субсидированное должным образом, наверняка смогло бы отыскать их след, опираясь на косвенные данные, газетные статьи и бог знает, что еще. Но я не мог никого субсидировать должным образом, а на то, чтобы заняться розысками самому, у меня не было ни способностей ни времени.
Наконец, я плюнул на Майлза и Белл, но пообещал себе с первых же больших денег нанять профессионалов и бросить их на поиски Рикки. Я решил не искать ее среди акционеров «Горничных Инкорпорейтед» и обратился в Американский банк с просьбой сообщить, открывали ли они счет на ее имя. В ответ я получил официальное письмо, в котором меня уведомляли, что сведения такого рода хранятся в секрете. Я написал им снова, сообщив, что был в анабиозе, и что она – единственная моя родственница. Вскоре пришло вежливое письмо, подписанное одним из иерархов банка: он сожалел, что не может сообщить сведения даже родственнику и даже в таких исключительных обстоятельствах; извинился, что вынужден дать мне отрицательный ответ, но сообщил, наконец, что ни одно отделение банка никогда не открывало счета на имя Фредерики Вирджинии Джентри.
Это могло означать только одно. Каким-то образом стервятники умудрились отнять у маленькой Рикки ее деньги. Деньги должны были пройти через Американский Национальный банк и дождаться там Рикки. Но что-то сорвалось! Бедная Рикки. Нас обоих обокрали!
Но кое-что я все-таки нашел. В архиве Департамента Просвещения была отмечена ученица по имени Фредерика Вирджиния Джентри. Но названную ученицу забрали из школы в Мохауве в 1971 году. Куда – неизвестно.
Кто-то где-то подтверждал, что Рикки в принципе, существовала – меня и это утешило. Но она могла перевестись в любую из многих тысяч школ в Соединенных Штатах. Сколько времени понадобится, чтобы написать в каждую из них. Предположим, где-то найдутся сведения о Рикки, но знают ли школьные чиновники, где она, и имеют ли право сообщать эти сведения кому бы то ни было?
Маленькая девочка затеряется среди четверти миллиарда людей легче, чем камешек на дне океана.
Поиски мои провалились, зато, узнав, что Майлз и Белла не числятся в «Горничных, Инкорпорейтед», я решил сам устроиться туда. Я мог выбрать любую из сотен фирм, занимающихся автоматикой, но «Горничные» и «Аладдин» занимали в своей области такое же положение, как Ford и «Дженерал Моторс» в своей области во времена расцвета автомобильного производства. Была и еще одна причина, чисто сентиментального свойства – мне хотелось посмотреть, что стало с моим старым детищем.
Пятого марта 2001 года, в понедельник, я пришел в бюро найма, встал в очередь к клерку, заполнил дюжину анкет, никак не связанных с инженерией и еще одну, связанную… и мне сказали: не звоните нам, мы сами вам позвоним.
Я не отступился и сподобился предстать перед очами заведующего бюро. Он неохотно просмотрел единственную путную анкету и объявил, что моя профессия ничего не значит, ибо с тех пор прошло тридцать лет.
Я объяснил, что пролежал все эти годы в анабиозе.
– Это еще хуже, – ответил он. – Мы не нанимаем людей старше сорока пяти лет.
– Но мне нет сорока пяти. Мне только тридцать.
– Извините, но вы родились в тысяча девятьсот сороковом году.
– А что же мне теперь делать? Пойти и застрелиться?
Он пожал плечами.
– На вашем месте я попросил бы работу по возрасту.
Я поспешил выйти, прежде чем сформулировал достойный ответ. Затем прошел три четверти мили до главного входа и вошел. Генерального Директора звали Кертис. Я объявил, что желаю встретиться с ним.
Двух первых клерков я оставил позади, просто объяснив, что у меня есть дело к директору. «Горничные, Инкорпорейтед» не пользовались своими клерками-автоматами, здесь предпочитали плоть и кровь. Всеми правдами и неправдами я, наконец, пробился к двойным дверям, что вели, как мне казалось, в кабинет босса, и здесь натолкнулся на главную цербершу. Она пожелала узнать суть моего дела.
Я огляделся по сторонам. В большом зале было человек сорок живых людей и столько же машин.
– Ну? – резко спросила она. – Выкладывайте ваше дело, и я доложу о нем секретарю мистера Кертиса.
Громко, чтобы слышали все, я сказал:
– Мне хотелось бы знать его дальнейшие намерения относительно моей жены!
Шестьдесят секунд спустя я был уже в кабинете босса. Он поднял глаза от бумаг.
– Ну? Какого черта вам нужно?
Понадобилось полчаса времени и кое-какие документы, дабы убедить его, что никакой жены у меня сроду не было и что я – основатель фирмы.
Тут появились сигареты, выпивка, разговор стал совершенно дружеским. Меня познакомили с коммерческим директором, главным инженером, начальниками отделов.
– Мы считали, что вы умерли, – признался Кертис. – Так говорится в официальной истории нашей компании.
– Это всего лишь слухи. Меня спутали с каким-то другим Д.Б.Дэвисом.
– Чем вы сейчас заняты, мистер Дэвис? – осведомился Джек Гэлви, коммерческий директор.
– Ничем особенным. Я занят… гм… в автомобильном бизнесе. Но собираюсь в отставку. А почему вы спрашиваете?
– Почему?! Разве это не очевидно? – он повернулся к главному инженеру, мистеру Мак-Би. – Слыхали, Мак? Все вы, инженеры, одним миром мазаны: не видите своей выгоды, даже когда она сама вешается вам на шею. ПОЧЕМУ? Потому что вы – клад для нас! Вы – сюжет для романа «Основатель фирмы восстает из могилы к своему детищу! Изобретатель первого робота-слуги видит плоды своего гения!»
– Подождите минутку, – прервал его я. – Я же не рекламный манекен и не восходящая звезда. Я люблю уединение. Я не за этим шел сюда. Я пришел сюда работать… инженером.
Мистер Мак-Би поднял брови, но ничего не сказал.
Некоторое время мы спорили. Гэлви пытался доказать, что я обязан помочь фирме, которую основал. Мак-Би говорил мало, но было ясно, что он не считает меня подарком своему отделу. Между прочим, он спросил, что я знаю о проектировании стереоцепей, и мне пришлось признаться, что все мои познания почерпнуты из популярной литературы.
Наконец, мистер Кертис предложил компромисс:
– Послушайте, мистер Дэвис. Ваше положение совершенно особое. Одно можно сказать, вы основали не только эту фирму, а целую индустрию. Но, как верно намекнул мистер Мак-Би, с тех пор эта индустрия ушла далеко вперед. Считайте, что вы приняты в штат фирмы на должность… гм… заслуженного инженера-исследователя.
– А что это будет означать? – заколебался я.
– Все, что захотите. Честно говоря, я надеюсь, что вы, кроме всего прочего, будете сотрудничать с мистером Гэлви. Мы не только производители, но и торговцы.
– Гм… а проектировать я смогу?
– Как пожелаете. У вас будет все, что нужно, и вы сможете делать все, что захотите.
– Все, что нужно?!
Кертис посмотрел на Мак-Би.
– Конечно, конечно… – поспешно подтвердил главный инженер. – Естественно, в разумных пределах…
Он говорил на шотландском диалекте, и я еле понимал его.
– Мы все устроим, – живо вмешался мистер Гэлви. – Простите, босс, можно я заберу мистера Дэвиса. Нужно щелкнуть его рядом с первой моделью «Горничной».
Что он и сделал. Я рад был увидеть ее… самую первую модель, в которую я вложил столько сил и души. Я хотел взглянуть, работает ли она, но мистер Мак-Би не позволил мне включать ее – похоже, он все еще не верил, что я умею с ней обращаться.
* * *
Март и апрель слились в один медовый месяц. У меня было все, что я хотел: инструменты, специальные журналы, торговые каталоги, библиотека, «Чертежник Дэн» («Горничные, Инкорпорейтед» предпочитали пользоваться моделью «Аладдина») и инженерная трепотня… музыка для моих ушей!
Ближе всех я сошелся с Чаком Фриденбергом, первым заместителем главного инженера. По-моему, Чак был единственным настоящим инженером. Все прочие были просто хорошо выдрессированные механики… в том числе и Мак-Би – для того, чтобы стать инженером нужно нечто большее, чем диплом и шотландский акцент. Позже, когда мы сошлись с Чаком еще ближе, он признался, что питает к главному инженеру те же чувства.
– Мак и правда боится всего нового. Будь его воля, он бы работал теми же методами, что и его дедушка в копях Клайда.
– Что же он делает на своей должности?!
Подробностей Фриденберг не знал. Кажется, раньше существовала фирма-производитель, которая брала напрокат патенты (мои патенты) у «Горничных Инкорпорейтед». Лет двадцать назад фирмы слились, и новая приняла имя той, что я основал. Чак думал, что Мак-Би был нанят именно тогда.
