получили. За свой мир. За свои таланты и их развитие. И о том, что должны доверять ей, как доверяем собственной крови и воздуху вокруг. Потому как слабоват наш поверхностный беспокойный ум для анализа всех происходящих в ней процессов… Так. Короче, да здравствуют зависимости!
Ами приветствует вас и готова принять без оглядки и излишнего чванства в попытках избежать всех ошибок материка и достигнуть внемирного совершенства! Ведь прожить совсем без зависимостей на данном этапе у неё всё равно не получится. Она ещё не наелась всем этим, и ограничивать себя сейчас в этой глупости — неразумно и неестественно. И позже приведёт ещё быстрее лишь к тем самым нежелательным срывам. Всё равно дурить! Так уж дурить именно в той области, где хочется. А не «где потом придётся», для компенсации запрещённого.
Разжившись вожделенным кофе и перебросившись парой дружеских фраз с собравшимися, Ами вернулась на рабочее место, развернув лист со своей схемой. Её внутренний свет, получивший небольшую подзарядку, сейчас просто обязан пролиться на это. Иначе они попросту будут не в состоянии работать.
Она… что? Опять что‑то напевает? Надо срочно прекратить, пока и здесь не начали мигать светильники. Что за напасть. Сила работает, где не надо и не работает, где надо.
Нужно срочно найти способ как‑то договориться с ней, пока… Пока что? Пока она по рассеянности не спалила участок, чтобы тут было хоть немного поярче? Секретара гнусно хохотнула.
Нет, участок она точно не спалит. Здесь столько чудесных людей. Все, кого радостно видеть каждый свет, и к кому она уже очень привязалась. Будет грустно расставаться с ними, но, наверное, радость от проведённых здесь дней того стоит. Даже если ей потом в Кантине нечем будет компенсировать тоску по этим людям и ломку от отсутствия кофе и это будет практически невыносимо. Ничто не эонно. Никакая радость. И никакая грусть. Всё пройдёт… Даже эта вновь вернувшаяся боль в горле.
И, скорее всего, её нутро радостно согласится с тем, что им незачем разрушать рабочее котти, в котором она ещё немного — и счастлива. Чего ж ей не хватает?
Эмпффф… Ну… хотя бы более серьёзного отношения к её персоне. Со стороны начальства. Уж не говоря о признании её пусть и небольших, но заслуг и способностей. Истинных способностей, а не тех, что в данный момент удобно служат нужному Майло делу.
Впрочем, чего ждать. Майло — не наша мама. Да и за мамой восприятие Ами не как функции «штучка, которая поможет мне выглядеть нормально в глазах кантинской общественности» тоже не водилось. К этому пора привыкнуть. Даже в таком прекрасном месте, как Омилл, никто не будет ценить и любить тебя просто так, за то, что ты есть, неприменимо к собственным целям…
Но ведь она его и не о безусловной любви просит. Да, это не входит в её должностные обязанности, но она, унеси всё гнусы, пытается принять участие в общем деле, в расследовании. Пытается разобраться, выдвинуть теории, осветить всё это с новой позиции, со своей точки зрения. «Ладно, Ами, не мешай, неси лучше документы». Да, всё, что у неё есть — это догадки в каком направлении следует двигаться. Ей пока нечем подтвердить свои теории. Но разве не с теорий начинается любое расследование? Если бы оно начиналось сразу с известных вещей — это было бы никакое не расследование, а задержание по факту.
Ну, что поделать, пока Майло тут начальник, всё строиться будет по его соображениям. И если лучшая помощь тут от Ами — это не мешать, то всё, что ей остаётся — это самой заниматься своими делами и ждать окончания работы здесь. Ведь нигде не идеально. В Кантине не уважали, в Омилле — не ценят. Всё приходится делать самой. Во все котти приходить со своим тёплым одеялом самоподдержки и самоуважения.
— Эй. Властительница архивов. Что там нашли интересного в лесу за время моего отсутствия? Выдай мне всю основную информацию и таблички.
Ээээээй. Широкая амина улыбка озарила мрак комнатки ярче светильника. Вот одно из чудес Омилла. Прихромало к окошку её каморки само. Этот свет начинался более чем приятно, если не учитывать едва не унесшую её рассудок и жизнь эффектную побудку от Майло. Постфактум, кстати, кажется, что гнус даже остался доволен произведённым эффектом судя по его глумливому лицу… Ами фыркнула.
— И властительница тьмы. Келеее! Рада видеть. Да почти ничего не нашли, знаешь. — вслух ответила она физически присутствовавшему здесь собеседнику. — Можешь даже не трудиться таблички брать… Скучища.
— Вот как… Хорошо. Рад, что не произошло ничего серьёзного. Надеюсь, серьёзное не ждало моей выписки с больничного…
— Это было бы крайне невежливо с его стороны вот так обходить вниманием нас и с ходу нагружать тебя.
— Да уж. — согласился сэльв. — Выдай мне тогда, пожалуйста, мои старые дела, что до больничного у меня были.
На удивление легко и быстро, как будто провела за этим занятием всю свою трудовую деятельность, Ами нашла нужные таблички и подала их участковому. Тот поднял руки, чтобы собрать их и досадливо поморщился.
— Всё ещё больно? — нахмурилась вместе с ним секретара.
— Немного… Хочешь посочувствовать?
— Нет. Позавидовать. Я уже говорила.
— Ага. Позавидовать падению в яму… Стоит ли? Организовать это проще простого.
— Ну… Ой ли. Я пробовала. У меня не получилось. Как ни старалась, у меня получилось только простудиться, но ни в одну яму я при этом не упала. Как и обещала тебе, кстати.
— Молодец! Зачем повторять так дотошно. Творческий подход тут не повредит. Ты вообще умница. Не только не упала в яму, но и не разнесла вдребезги свою каморку.
— Не спалила ничего и не убилась здесь о таблички… Да. Есть чем гордиться. Из всех моих деструктивных успехов — я пока только умудрилась порвать входную штору. И то у себя дома.
— О! А говоришь жизнь скучная. А на повестке — беспорядки и разрушения в городе. Пусть и небольшие.
— Больших и не надо… Это ж мне потом исправлять долго будет. Я с малыми‑то еле справилась. Слушай. Я твоим состоянием не совсем праздно интересуюсь… Тебе таблички сейчас неудобно нести будет. Давай я это сделаю. Самое время вспомнить, что я секретара. И начать спасать материк. Никто не укроется от моей услужливости. Бегите, пока можете.
— Я и бежать‑то пока не могу… Потому даже и пытаться не стану. На самом деле… это было бы очень мило с твоей стороны. Они были бы неудобными для переноски сейчас, даже если я облегчил бы
