Но так как даже после четырёхчасового кропотливого изучения информации моего предшественника я всё равно не успокоилась, то решаю попросить совета и мудрости у капитана.
Ввожу в блок связи ID капитана, и буквально через полминуты на весь кабинет раздаётся напряжённый мужской голос:
— Доктор Мэй?
— Она самая, — хмыкаю я и потом говорю: — Капитан, мне необходимо увидеться с вами. Прямо сейчас. Прошу, спуститесь ко мне в кабинет.
В ответ раздаётся не менее напряжённая тишина. Блок связи мигает зелёным, что означает – капитан на связи.
— Капитан Лукас? — повторяю я.
— Доктор, простите, но я не могу с вами увидеться.
Вздыхаю и кривлюсь. Я настойчивая.
— Прошу вас, капитан. Мне надо обсудить с вами нечто очень важное.
— Вы не отстанете да? — как-то уж резко и зло произносит мужчина.
— Не отстану, потому что дело очень серьёзное.
Стучу пальцами по столу и добавляю с нажимом:
— Можно сказать, дело жизни и смерти.
Капитан явно колеблется, длинно вздыхает и не очень дружелюбно отвечает:
— Ладно. Но поговорим прямо сейчас. Что вы от меня хотите, доктор?
Вот уж нет, так дело не пойдёт.
— Капитан, я полноправный член команды «Кинжал». Являюсь ответственной за жизнь и здоровье всех членов экипажа. И если я говорю, что дело важное, то значит, оно не терпит промедлений, сомнений и каких-то глупых предрассудков! Врач на борту подчиняется другим членам экипажа в случаях нападения, аварий и прочих бедственных ситуаций. В мирное время врач следует только своей клятве Гиппократа! Так что прошу вас, капитан Лукас, зайдите ко мне в кабинет.
Недолгое молчание, протяжный вздох и ответ дракона:
— Вы даже не представляете, какова будет цена моего общения с вами… доктор Мэй.
Нет, эти мужики, порой как дети, честное слово.
— Раз у всего есть цена, то она одна, капитан, и в плюс и в минус! — рявкаю я и отключаюсь.
Уверена, он придёт. И клещом вопьюсь в Лукаса, но вытрясу из него всю правду про адмирала, раз последний слишком уже стеснителен, чтобы мне всё рассказать.
Глава 14
⅏
⸎ АРИАННА ⸎
Капитан с некой опаской входит в мой кабинет и мнётся на пороге с таким скорбным видом, будто на казнь явился.
Вздыхаю и произношу:
— Капитан, проходите и садитесь. Как говорят у меня на родине: «В ногах правды нет». И… простите мне, пожалуйста, мою импульсивность и резкость. Я не имела права повышать на вас голос и командовать…
Виновато развожу руками, мол, простите, нервишки шалят. Что совершенно недалеко от правды.
Мужчина хмыкает и мимолётно улыбается. Всё-таки прекращает изображать памятник самому себе, проходит и садится в кресло. Тоже вздыхает и говорит:
— Дело не в вас, доктор. Дело в… В общем, всё сложно.
Да уж, информативно, ничего не скажешь.
Протягиваю ему тюбик с мазью и показываю на своё лицо, говорю:
— Сначала обезболит, потом быстро уберёт отёки и гематомы. Через несколько часов ничего не останется.
— Оу, — удивлённо вздёргивает он белесые брови. — Благодарю. Воспользуюсь. Хоть всё само бы и прошло через пару дней, но как-то несолидно ходить с такой рож… таким лицом, понимаете?
— Понимаю, — киваю мужчине.
Капитан кладёт мазь на соседнее кресло, затем сцепляет руки в замок и довольно настороженно интересуется:
— Так что у вас ко мне за дело, доктор? Вы сказали, что это очень важно.
Отлично, можно «пытать» капитана.
— Капитан, скажите, пожалуйста, у вас лично имеется «Дар жизни»?
Дракон от моего вопроса весь бледнеет. Его синяки даже становятся на несколько тонов светлее. Глаза от удивления у него округляются и явно, находясь в шоке от моего прямолинейного, и кажется, неприличного вопроса, осторожно и шёпотом интересуется:
— Вам для чего эта информация, доктор?
И тут же спешно добавляет:
— Между прочим, я женат. У меня прекрасная и любимая жена. Моя драгоценная пара. И ваш вопрос про мой «Дар жизни» неуместен и…
— Боже, — выдыхаю я немного раздражённо и говорю, прерывая капитана: — Вы меня не волнуете как мужчина, капитан! Я не покушаюсь на вас в том плане, в каком вы подумали! Я интересуюсь чисто в научном плане. Просто ответьте: есть или нет?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Был, — сдавленно отвечает дракон, чешет макушку и добавляет: — когда мы с Эйвери нашли друг друга, у меня ещё достаточно оставалось «Дара».
Я зависаю и смотрю на капитана в полном недоумении.
— Ага… Раз «Дар жизни» угас, то вы скоро сойдёте с ума? — тихо спрашиваю дракона.
Капитан вдруг смеётся и качает головой.
— С чего вы это взяли?
Стучу пальцами по столу и говорю:
— Я изучила справочник по вашей расе. Информации много, но самого важного нет. Нет подробностей про ваш «Дар жизни».
Капитан как-то уж тяжко вздыхает и начинает объяснять:
— Дракон теряет себя, сходит с ума и в страшных муках погибает, когда его «Дар жизни» угасает.
Киваю. Да, так и сказано в обучающем документе.
Мужчина продолжает:
— Но это происходит в том случае, если дракон не встретил свою пару и не связал с ней свою жизнь. Такие случаи крайне редки, доктор... Правда, в последние годы статистика не радует…
На мгновение он задумывается и сильно хмурится, потом возвращается к объяснению:
— Обычно драконы и дракайны быстро находят друг друга. Так получается, что даже на больших расстояниях наш зверь при помощи «Дара» интуитивно ощущает, где, примерно, находится ОНА. Мы едем, летим, плывём в другие города, пересекаем континенты, чтобы оказаться в том месте, где живёт, находится наша избранница. Обычно встреча происходит в течение десяти-пятнадцати лет после совершеннолетия мужчины. «Дар жизни» за этот отрезок времени набирает силу и её становится проще найти. Повторюсь, это редкость, когда дракон не встречает свою избранную. Мы с Эйвери в союзе уже девяносто семь лет. У нас двое детей, три внука, одна внучка и одна правнучка. Наша жизнь наполнена всеми радостями, которые могут позволить себе абсолютно любые пары, если вы понимаете, о чём я.
Конечно, я понимаю. И рада, что у Лукаса всё прекрасно в жизни. А вот за адмирала беспокойно.
Капитан вновь задумывается. Видимо над той самой неутешительной статистикой. А у меня начинает в голове вырисовываться примерная ситуация.
— Так, понятно, — говорю я, — у меня тогда ещё такой вопрос: А может ли у дракона или дракайны избранной парой оказаться представитель иной расы?
Капитан весь напрягается и не сразу, да ещё осторожно отвечает, при этом глядит на меня с подозрением:
— Может, доктор. Ещё как может. Вы земляне не помните свою очень далёкую историю. Со времён, когда у вашей планеты ещё не было спутника Луны, и ваша цивилизация была на более высоком уровне, чем даже сейчас, драконы – наши далёкие предки сотрудничали с вами и другими галактиками. Весь обитаемый космос был открыт для торговли на любой галактической широте. Даже селты тогда ещё не возомнили себя наивысшей расой и сотрудничали со всеми. Это был расцвет всех галактических систем, доктор. Настоящее развитие шло семимильными шагами. Драконы и земляне – единственные из остальных гуманоидов идеально подходили друг другу. И было, да было такое, что драконы находили свои пары среди человеческих женщин.
Кусаю нижнюю губу, и когда дракон умолкает, спрашиваю:
— И… что случилось? Что произошло, отчего вы сами себя отсекли от других галактик и больше ни с кем не сотрудничаете?
Капитан грустно улыбается и отвечает:
— Доктор, чтобы вы понимали, для нас драконов, избранница и наши дети – самое дорогое, что у нас есть. Они наша жизнь и наше самое слабое место. Не бывает развития без конкуренции. А конкуренция не всегда бывает честной, доктор. Мы все, дети вселенной, честолюбивы, горделивы и жадны. Большинство рас устроены так, что им всегда всего мало. Жадность всегда приводит к смертям и катастрофам. Наше излишнее доверие привело к трагедиям, когда драконов ради выгоды и селты, и ваши предки, земляне шантажировали. Похищали их пары, детей и чтобы получить искомое, руду, что добывается только на нашей планете, другие драгметаллы, да и многое другое. У нас сохранены летописи с именами тех пар, кому выпала столь безрадостная доля. Поверьте, доктор, гнев драконов страшен. Буду откровенен, человеческая цивилизация была разрушена благодаря нашему участию.
