— Но я же с ними даже не встречалась. Юрке моему девять всего. Нам в турнирах только в этом году играть разрешили. А пострадавшие уже в другие возрастные категории перешли. Да только любой в Центре знает, что против детей Баркова играть невозможно. Ноги не бегут. Руки ракетку не держат. Спросите у кого хотите. И по всем признакам — колдует. Может, сидит в своем кабинете и иголки в куклу тыкает. В ногу — споткнется игрок. В руку — по мячику промажет. Запросто!
— В общем, — подытожила Галя Романова, — в «Агидели» никаких данных, проливающих свет на происшествие, не обнаружено. Я и с директором говорила, с Ринатом Зуфаровичем. Он с Асафьевым приятельствовал. Не то чтобы не разлей вода, но в хороших отношениях. Говорит, что сам голову ломает, но не поймет, в чем дело. Возможно, перетренировался Артур, говорит. Себя, мол, на тренировках никогда не жалел. Но в физической форме отличной был. И не болел ничем. На допинге не сидел. Не курил. И разбился не из-за алкоголя — точно. Сколько Файзуллин помнит Асафьева, тот в период подготовки к соревнованиям вводил для себя «сухой закон». Ни капли спиртного. Да и в повседневной жизни не злоупотреблял. В общем, глухо. А вот с тренером Барковым разобраться бы надо…
— На каком основании, Галина Михайловна? Галочка аж вскинулась:
— Но ведь связь очевидная, Сан Борисыч! В Центре о тренере идет дурная слава: в ответственных соревнованиях никто не может выиграть у его детей! У него, кстати, и дочка в теннис тоже играет!
— Слышали. И?
— А тут против Асафьева его сын выступал. Вот я и подумала…
— Что тренер куклу Асафьева иголкой колет? — весело поддержал Поремский.
— Нет, — твердо ответила Галина. — Что дыма без огня не бывает. И что есть у Баркова какой-то метод… э-э-э… ну, назовем это хоть порчей.
— Правильно подумала, Галочка, — неожиданно поддержал напарницу Володя Яковлев. — Ты ведь меня перебила. А я вот что доложить хотел.
И капитан поведал собравшимся, что во время допроса директор Теннисного центра Семен Грайнер заявил, что сам собирался идти в прокуратуру с заявлением на своего тренера. Он уже отстранил Баркова от занятий с некоторыми группами. А вскоре, когда тренер закончит вести те, которые пока некому передать, просто его уволит. Но, кроме этого, он полагает, что Баркова вообще следует судить.
Грайнер смотрел матч Асафьев — Барков по телевизору. Недомогал. Не то непременно бы поехал в «Олимпийский». Смотрел, разумеется, внимательно, ведь на корте находились два воспитанника Центра. И точно зафиксировал в памяти тот факт, что Барков-старший подал минеральную воду и своему сыну, и Артуру Асафьеву. С этой минуты ход матча поменялся на противоположный, и верх одержал Барков. Сопоставив кое-какие факты, свидетелем которых он был и ранее, Семен Израилевич понял наверняка: Барков подмешивал в питье соперникам своих детей какую-то отраву.
Он был возмущен и разгневан. И собрался сразу, как встанет на ноги, поехать к Артуру, объяснить ситуацию и подумать, что можно сделать. Даже позвонить ему собрался вечером, а номер домашнего телефона у Грайнера был: посоветовать срочно сдать анализ, чтобы, пока идет турнир, оспорить результаты матча. Но не дозвонился. А утром узнал…
После этого разболелся еще больше. А когда выздоровел и вернулся к служебной деятельности, сомневаться стал, стоит ли заявлять. Артура все равно не воскресить. Да и о чем заявлять? Уверенность-то у него, Грайнера, есть. А вот доказательств никаких.
А уже после встречи с Семеном Израилевичем поговорил Владимир и с генеральным директором ЗАО «Ульга» Оксаной Леонидовной Приветливой, которая наносила деловой визит в Центр по поводу возможности организации очередного детского турнира. Ее организация уже несколько раз принимала участие в спонсировании традиционного соревнования «Джуниор старз», бессменным секретарем которого являлся все тот же Андрей Макарович Барков. Вот она-то характеризует тренера с самой лучшей стороны. И обязательный, и предусмотрительный, и готовый всегда работать сверхурочно. В общем, нарадоваться на него не могла. По второму разу беседовать с каждым сотрудником Яковлев не стал, но на бегу уже выяснил мнение о тренере у встретившихся сослуживцев Баркова. Характеризуется, как говорится, положительно. Расставшись с женой, самостоятельно поднимает двоих детей. В связи с этим несколько нелюдим — отлынивает от коллективных мероприятий, но это коллективом понимается и прощается. Ну и немного заносчив — числит себя выдающимся тренером. Впрочем, судя по успехам его отпрысков, даже такое преувеличенное самомнение не лишено некоторых оснований…
— Ну что же, спасибо, ребята. Поработали вы сегодня плодотворно. Володя Поремский тоже нашел свидетеля, прямо заявляющего, что тренер Барков передавал воду Артуру Асафьеву, выпив которую тот стал играть хуже. Похоже, у нас появилась основная версия, — подвел итог Турецкий. — Хотя и иные возможные причины странного поведения Асафьева отбрасывать пока рановато. Могу только добавить, что я встречался сегодня с родителями погибших. К сожалению, их показания света не проливают. В один голос заявляют, что это убийство. Но не могут даже внятно сформулировать, что заставляет их так думать. Впрочем, они считают, что думать над этой проблемой — наша забота. И они, конечно, правы. Давайте подумаем вместе. Еще раз все возможные версии прикинем. Даже самые невероятные. Ну?
И руководитель оперативно-следственной группы вынул блокнот.
— Ничего не было. Сил не хватило — вот и проиграл. Возвращался злой и растерянный. Превысил скорость… — начал Поремский.
— Так, — согласился Турецкий, — именно к этому выводу и пришло предыдущее следствие.
— Тренер-сатанист. Он исколол иголками бедную куклу Асафьева.
— Экзотично, но маловероятно. Однако проверить, не является ли Барков-старший членом какой-либо секты, не помешает. — Турецкий сделал пометку.
— Артур был болен и выпил назначенное врачом лекарство, не предполагая возможного эффекта.
— Разумно. Помечаем: проверить медицинскую карту в поликлинике, связаться с тренером Шульгиным. У него никто еще не был? Прокол! Найти спортивного врача, услугами которого теннисист обычно пользовался.
— Послушайте, но ведь Асафьев только-только после травм в большой спорт вернулся! Наверняка что-то принимал. Может, эти?.. Биодобавки, которые, помните, где делаются?[8] Может, и в них попалось чего?..
— Ну как раз об этом мы только что и говорили. Короче, с медициной связаться.
— Тренер, раньше уже практиковавший подобное, просто подсыпал снотворного сопернику сына.
— Ага, что-то подобное пока как раз и вырисовывается. Но зацикливаться на очевидной версии нельзя. А другие варианты?
— Артур страдал бессонницей. Устал от нее и выпил снотворного в надежде, что к вечеру сработает. Просчитался.
— Не исключено. Провести обыск в доме у молодоженов. Вдруг действительно попадутся запасы «ежедневного» снотворного?
— Страшная месть одной из поклонниц Асафьева. За то, что предпочел Ариадну.
— Смех смехом, а ревность — одна из наиболее частых причин убийств. Поэтому проверку всех друзей и знакомых обоих членов несчастной семьи никто не отменял.
— Молодых заказали некие олигархи — враги клана Асафьевых и Галаевых.
— Кстати, да. Причем могли заказать как раз Баркову.
— Большой бизнес? Браво! Почему до сих пор никто не подумал о возможном переделе, скажем, нефтяного рынка. Проконсультироваться с аналитиками-экономистами о возможных конкурентах семьи. Проверить. Кстати, хорошо бы уточнить реальное финансовое состояние и самого Баркова, если на то пошло. Нет ли у него страсти к игре и значительных карточных долгов, к примеру?
— Фанат Николая Баркова. Совершил преступление, чтобы любимый спортсмен победил!
— Как это? Он ведь и так победил. Убивать-то зачем?
— Я не про катастрофу. Про снотворное.
— Ага. Или сумасшедший поклонник Асафьева кинулся под колеса авто, не выдержав позора поражения. Артур, пытаясь избежать наезда, вильнул — и…
— Последние версии — из области фантастики скорее. Но по теории вероятности…
Засиделись допоздна.
Александр Борисович, заглядывая в испещренные пометками страницы блокнота, поставил каждому ближайшие и перспективные задачи. Их, как обычно и бывает при серьезной работе, становилось заметно больше по мере продвижения вперед.
Галю вызвался отвезти домой бессменный ее провожатель Володя Яковлев. А Владимир Поремский устало почесал в затылке и сделал шефу наглое предложение. Пропустить по рюмочке пива в работающем до полуночи подвальчике.
Глава 8 ТРЕНЕР-ОТРАВИТЕЛЬ
Не спалось. Ирина Генриховна, положив голову на сложенные лодочкой ладони, сладко посапывала рядом. Вечером она, конечно, выразила свое неудовольствие поздним приходом мужа. И пивной запах унюхала, но, правда, поначалу даже слова не сказала. Только глазищами зыркнула укоризненно, и Турецкий тут же вспомнил, что обещал дочке сегодня — собственно, уже вчера — сразу после работы заехать в школу, где сташеклассники организовали самодеятельный театр. Режиссером стал один из бывших выпускников школы, закончивший ВГИК. С самого начала учебного года ребята чуть ли не ежедневно увлеченно репетировали фрагмент из «Двенадцатой ночи». Сегодня премьера… Была…
