Сталин посчитал предложенное число корпусов недостаточным. Через пять дней ему доложили новый вариант, который предусматривал формирование уже восьми танковых корпусов предложенного состава, назвав их механизированными. Это было своевременное и правильное решение, в основном обеспеченное достаточным количеством боевой техники, снаряжения и транспорта. Хватало для мехкорпусов и обученного личного и командного состава. Поэтому уже к началу октября 1940 г. их штаты были полностью заполнены людьми, но танков все же не хватило: в половине мехкорпусов имелось 83-102 % штатных танков, ещё в трёх – 61–78 %, а ещё в одном – лишь 47 %[88].
Но стремление обеспечить тройное количественное превосходство над вероятным противником привело, в конечном счете, к гигантомании. Согласно информации Главного Разведуправления, немцы довели количество своих моторизованных корпусов до 8-10, а общее количество танков до 10 тысяч штук[89]. В действительности танков в германской армии было около половины этого количества. Разведчики исходили из того, что немцы возьмут на вооружение трофейные французские и английские танки. А дальше простым умножением на 3 пришли к необходимости иметь в Красной армии 30 мехкорпусов примерно по 1000 танков в каждом. В начале мая 1941 г. управление только что созданного на Дальнем Востоке 29-го мк было расформировано. К началу войны в Красной армии осталось 29 мехкорпусов.
Решение о дополнительном формировании 20 мехкорпусов было принято в марте 1941 года. Мобпланом предусматривалось формирование уже 60 танковых и 30 моторизованных дивизий. План был утвержден Сталиным практически без поправок. Для полного оснащения всех мехкорпусов требовалось почти 31 тысяча танков. Обеспеченность же бронетехникой составляла только 52 %. На организацию новых соединений были обращены все существовавшие танковые бригады и отдельные танковые полки, пять кавалерийских дивизий, недавно появившиеся моторизованные дивизии стрелковых войск и пулеметно-артиллерийские моторизованные бригады, а также штатные танковые батальоны стрелковых дивизий. Но согласно утвержденному штату, только тяжелых и средних танков новых типов требовалось свыше 16 тысяч. При сохранении существовавшего в 1941 г. темпа выпуска танков (5220 штук) полностью укомплектовать все мехкорпуса удалось бы только к концу 1943 года[90]. Не хватало и подготовленных кадров. Недаром А.М. Василевский говорил, что нам было нужно ещё год-два мирного развития, чтобы решить задачи военного плана. Таим образом, развитие вооруженных сил страны носило в основном экстенсивный характер: в первую очередь шел количественный их рост (не сбалансированный и не учитывающий возможности промышленности), зачастую в ущерб качеству.
В связи с нехваткой людских и материальных ресурсов первоочередными для укомплектования личным составом и техникой были намечены 19 мехкорпусов, названных боевыми (из них к началу 1942 г. планировалось обеспечить танками по штату лишь четыре). Из 11 мехкорпусов сокращенного состава 7 относились к формированиям первой очереди и остальные 4 – ко второй очереди с дислокацией во внутренних военных округах Советского Союза.
В конечно счете для завершения укомплектования всех мехкорпусов перед войной не хватило ни времени, ни техники, ни подготовленных кадров. В результате многие мехкорпуса и их танковые дивизии и полки оставались сформированными только формально. Из 20 мехкорпусов, дислоцированных в западных приграничных округах, половина к началу войны была укомплектована танками на 50 и менее процентов (см. Приложение 3). Мехкорпуса не были укомплектованы и вспомогательной техникой, транспортом и средствами связи, не были решены вопросы снабжения их горючим и боеприпасами. Все это откладывалось на потом Многие из них больше напоминали учебные соединения, чем боевые единицы, так как их устаревшая и изношенная матчасть годилась разве только для обеспечения учебного процесса.
Артиллерия Красной армии перед войной по обеспеченности материальной частью находилась в наиболее благополучном положении по сравнению с другими родами войск. Артчасти были, как правило, укомплектованы орудиями до штатных норм. Только в западных военных округах на 22 июня 1941 насчитывалось 52 666 исправных орудий и минометов. Например, в ЗапОВО имелось 10 296 орудий и минометов, а в КОВО и того больше – 12 604, и это не считая 50-мм минометов. В то же время в войсках ощущался недостаток зенитных и мощных противотанковых пушек, что отрицательно сказывалось на их возможностях по отражению ударов противника с воздуха и его танковых атак на земле.
С учетом опыта боев на Карельском перешейке, где пришлось взламывать оборону, насыщенную долговременными сооружениями, количество артчастей, имевших на вооружении орудия крупных калибров, в Красной армии постепенно увеличивалось. Так, согласно мобплану, в целях усиления артиллерии РГК предлагалось дополнительно сформировать полки: три пушечных 122-мм, четыре гаубичных 152-мм и один гаубичный 203-мм, а также дивизионы: один пушечный 210-мм, три гаубичных 280-мм и один гаубичный 305-мм.
Увеличилось и количество артполков БМ, имевших на вооружении 203-мм гаубицы. На 1.9.1940 года в составе Красной армии их было 18, на 1 декабря – 21. К 1 января 1941 г. их стало уже 33 (сколько из них было частей двойного развертывания, установить не удалось). Для их вооружения по табелю (36 орудий на полк) требовалось 1188 203-мм орудий (без учета мобзапасов). Имелось 650 203-мм гаубиц Б-4 образца 1931 г. и 36 английских гаубиц «Мидвэйл-VI»., всего 686. Обеспеченность составляла 58 %. Если же исходить из расчета по 24 гаубицы на полк, то их требовалось по штату 792 штук, фактически имелось – 727 (из них 41 гаубице требовался капитальный ремонт). К 22 июня 1941 г. в наличии имелось уже 861 203-мм гаубица, в том числе 825 Б-4 образца 1931 г. и 36 «Мидвэйл-VI». (68,3 % от общей потребности)[91].
152-мм гаубиц различных типов на 22 июня 1941 г. в наличии имелось 3817 (77,6 % от общей потребности). По плану на мобилизационное развертывание требовалось 4798 гаубиц, на мобзапасы – 120, всего – 4918. 152-мм гаубиц-пушек МЛ-20 образца 1937 г. в наличии имелось 2897 (68,3 % от общей потребности). На мобразвертывание требовалось 2801 орудие, на мобзапасы – 96, всего – 2897[92].
Всего к началу войны в состав артиллерии РГК входили: 61 гаубичный и 14 пушечных артполков, 12 отдельных дивизионов особой мощности, девять отдельных минометных батальонов и две отдельные пушечные батареи[93].
К началу войны в составе ЗапОВО было: 6 гаубичных полков РГК, 3 пушечных и 15 корпусных полков (не считая отдельных дивизионов). Всего на 22 июня 1941 г. в нем имелось (в скобках – с учетом Пинской военной флотилии): орудий наземной артиллерии 6043 (6515), зенитных – 1052 (1139), минометов – 6106 (6610), всего – 13 201 (14 264)[94]. В округе было четыре гап БМ: три (5-й, 301-й и 318-й) в распоряжении округа (фронта) и один (120-й) – в оперативном подчинении 4-й армии.
С началом мобилизации планировалось формирование дополнительно двух гаубичных арт-полков БМ второй очереди (612-го на базе 120-го и 537-го на базе 318-го) по 24 гаубицы Б-4 в каждом. По штату пяти полкам требовалось 120 203-мм гаубиц Б-4. На 1 июня в округе имелось 101 гаубица Б-4. Недостающие орудия должны были передать из 318-го гап, который, кроме своих 25 203-мм гаубиц Б-4, имел на складе «НЗ» ещё 29. По аналогии с другими подобными частями срок мобготовности полков второй очереди мог быть М-6. Однако для 537-го гап не было тракторов и автотранспорта.
Основная слабость артчастей РГК заключалась в нехватке средств тяги и транспорта, особенно специального. Так, в батарее гаубичного полка РГК, имевшей на вооружении гаубицы Б-4, на два орудия полагалось четыре тягача типа «Ворошиловец» и два трактора С-2 под боеприпасы, всего шесть. К ним полагалось четыре трехтонных прицепа (которых тоже не хватало). Всего в полку РГК на 24 орудия по штату мирного времени 8/44 было положено 88 тракторов[95]. В гаубичных полках РГК БМ, входивших в состав армий прикрытия, по штату военного времени, утвержденному 19.02.1941 г., на 24 203-мм гаубицы полагалось 112 тракторов.
Штатными тягачами артчасти РГК были укомплектованы только на 20 %. Поэтому в качестве средств тяги приходилось использовать обычные сельскохозяйственные гусеничные тракторы ЧТЗ-60 и ЧТЗ-65, которые могли перевозить тяжелые орудия со скоростью пешехода 4–5 км/час. Но даже такой безнадежно устаревшей техники не хватало. Ведь, кроме орудий, в полках надо было на чём-то перевозить до 2-х боекомплектов боеприпасов, приборы, различного рода принадлежности, а вместе с ними инженерное, вещевое и химическое имущество. В артчастях стрелковых войск более половины орудий имели конную тягу.
Потребность в мобресурсах (личного состава, вооружения, техники, лошадей и обоза) рассчитывалась как разница между штатом мирного и военного времени. При этом некомплект по мирному времени в мобпотребность не включался. К началу войны значительный некомплект в средствах транспорта и тяги в войсках устранить не удалось. Уже здесь закладывалась возможность вступления в бой не полностью укомплектованных соединений и частей. Особенно это сказалось на готовности соединений приграничных округов, которые должны были первыми встретить врага.
