- И что-то из этого я пущу в ход, если ты не прекратишь доставать меня, - пообещала я. – Короткоствол и короткий меч. Возможно, кутро. Или маржиналь. Что найдешь.
Он кивнул.
- Теперь – насчет других важных вопросов, - продолжала я. – Нам необходимо оценить ситуацию. Это во-первых. Во-вторых, мы должны передать сообщение в Ордос и попросить их прислать помощь.
- Возможно, - отозвался он. – У меня есть коды для подключения. У нас уйдет день-два на то, чтобы воспользоваться ими, не привлекая внимания. Все сообщения за пределы планеты – например, через службу Адептус Астра Телепатика, обычно проверяют.
- Наши враги могут быть замешаны и в этом?
- Ну, давай думать, что так оно и есть – чтобы потом это не стало неприятным сюрпризом.
Некоторое время я обдумывала его слова.
- Тогда для начала нам надо найти остальных, - произнесла я. – Я знаю, какие задания выполняли некоторые из них. Если они остались в живых и продолжают эти задания – мы найдем их….
- ..и сведем на нет их маскировку, - фыркнул он. – Ты что, правда собираешься это сделать? Попытаться выйти на контакт и поставить их под удар?
- Я не собиралась…
- Тогда им конец. Им и нам.
- Мы должны знать, Юдика…
- Со временем узнаем, - ответил он. – Мы должны исполнять условия Хаджры и ожидать указаний, которые поступят от менторов.
- А если они мертвы? – поинтересовалась я.
- Мы должны ждать, - решительно заявил он. - Я здесь главный, Бета. Я – дознаватель на службе Ордоса, и я знаю, что для нас лучше.
Я пожала плечами.
- Как бы то ни было, первым из наших действий должен быть ремонт твоего манжета.
Он бросил быстрый взгляд на обсуждаемый предмет.
- Да. – произнес он. – Hо это будет сложно. Это работа, требующая особых навыков.
- Но это необходимо. Нам нужно иметь возможность использовать закрытые улицы, а без манжета ты не сможешь. Вряд ли мы можем рассчитывать, что Смертник поможет нам еще раз.
- А с чего бы это он надумал нам помочь? – поинтересовался он, пристально глядя на меня.
- Хотела бы я знать. Он очень странный тип, и, похоже, испытывает ко мне что-то вроде симпатии.
- У него мозги поджарились, - произнес Юдика. – Даже не сомневаюсь: он тебя пришибет, когда увидит в следующий раз.
- Не исключено, - согласилась я.
Итак, я стояла на улице Гельдер и звонила в медный колокольчик. Выставка в большой витрине изменилась. Вызвавшие у меня тревожное ощущение манекены – братик и сестричка – забрали свои кресла и ушли. Вместо них на атласной подушке покоился большой, старинный с виду фолиант ин-кватро, стеклянное пресс-папье удерживало его тонкие страницы раскрытыми.
Я подошла к витрине и заглянула внутрь, на мгновение задержав взгляд на моем бледном отражении в стекле – я надеялась, что кропотливо наложенная косметика эффективно скроет мои синяки.
Этой книге, насколько я могла оценить, было примерно сто лет, и она повествовала об истории «Святого Орфея». Страница, на которой она была раскрыта, содержала часть главы, посвященной «Эвдемонической Войне» - таково было старое название события, которое теперь называли «Орфеанской Войной», «Старой Войной» или просто «войной», потому что все в Королеве Мэб понимали, о чем идет речь. Текст украшали броские иллюстрации. Боевые машины и аугметизированные берсерки выслеживали друг друга и вступали в схватки между столбцами элегантного шрифта. Заглавные буквы были выполнены в виде мифических животных – таких, как единороги или мантикоры. Берсерки, насколько я понимала, были теми, кого впоследствии стали называть Слепошарыми Вояками.
В верхнем правом углу витрины я увидела небольшую белую карточку. На ней значилось:
История Орфея и Эвдемонического Конфликта,
Издатель – неизвестен, Санкур, 712.M39
Цена по запросу
На секунду я задумалась. 712? Такого не могло быть. Почти восемнадцать сотен лет назад? Нет, это явно какая-то ошибка. Война была событием довольно давней истории, я знала это. Но она была всего лишь несколько веков назад – не восемнадцать сотен лет.
- Моя дорогая мамзель Ресиди.
Я развернулась, отвлекшись от созерцания реликвии, и увидела владельца магазина Лупана, ожидавшего меня в открытой двери. Весь его облик, до мельчайших деталей, был таким же как вчера. Он был чопорен, безупречно выстиран, накрахмален и отглажен. Его манеры были столь же исполнены достоинства, как у пышно разукрашенных сервиторов, которые поставили перед нами чашки шоколада и тарелки с иокумом.
Он напоминал куклу, отлично управляемую марионетку. Эта странная мысль внезапно пришла мне в голову – и я уже не могла отогнать ее.
Я понимала, что все это – последствия стресса. Мэм Мордаунт учила нас, что психологическая травма ослабляет разум, делая его излишне восприимчивым к странным фантазиям и игре воображения, которые делают его еще более неустойчивым. Это было словно спиральный путь, неуклонно ведущий вниз – значит, подобного следовало избегать. Существовали методы, позволявшие сделать это. Надо было очистить разум и укрепить мой дух. Сон был бы отличным подспорьем, но сейчас, в торговом доме «Блэкуордс», об это нечего было и думать. Мне нужно было время – хотя бы краткие минуты – для спокойного размышления и медитации. Лупан был всецело поглощен беседой со мной, то рвение и внимательность, с которыми он повествовал о тех или иных вещицах и редкостях, привели мой затуманенный разум к мысли, что он похож на театральную куклу – вроде тех, которых я видела в витрине вчера – и его рот движется в согласии с репликами, которые подает голос кого-то, скрытого за кулисами.
- Книга у вас в витрине, - произнесла я.
- Ах да, - вспомнил он. – «История»
- Она выглядит… интригующе.
- Отличный экземпляр, мамзель, - согласился он. - …хотя я не знал, что у вашего нанимателя особый интерес к книгам.
- К древностям, - поправила я. – Я уже обращала ваше внимание, что он интересуется по-настоящему старинными вещами. А этой книге, я полагаю, около восемнадцати веков.
- Так и есть.
- Большая редкость для вещи, созданной из бумаги.
- Но, как бы то ни было, вы можете взглянуть на нее - заверил он.
Я ответила, что так и сделаю. Я знала, что ему потребуется некоторое время, чтобы взять ее из витрины – и это позволит мне посидеть в тишине и одиночестве, что несомненно помогло бы начать мыслить более ясно.
Он отсутствовал пятнадцать минут или чуть больше. Я вынула шляпные булавки и сняла шляпку, стянула перчатки и сбросила плащ, расстегнула пару кнопок на моем длинном платье. В торговом доме было душно, но странно-холодно – должно быть, причиной была работа различных систем, создающих среду для хранения артефактов. Я выпрямилась, сидя в кресле Орфеанских времен с высокой спинкой и круглыми ножками, заканчивавшимися когтистыми лапами, закрыла глаза и, дыша ровно и медленно, сосредоточилась, повторяя про себя литанию спокойствия. В самом начале нашего обучения кандидатам давали понять, что очень желательно использовать это средство. Это был рабочий инструмент, механизм, позволявший сфокусироваться на определенной мысли и помогавший медитации. Каждый из нас воскрешал в памяти что-то, что успокаивало его – вспоминал места, где прошло его детство, строки из любимого гимна или духовных стихов Экклезиархии. Иногда главным действующим лицом литании был определенный человек. Я знала, что у Фарии этим человеком была ее сестра-близнец, которая умерла, будучи совсем юной, – поющая детскую песенку: «Высокие Лорды спускаются в Город».
Я использовала строфы «Еретикамерона», или «Дней Ереси», длинной поэмы, написанной около 32-го тысячелетия и повествующей о Войне Примархов. Сказать по правде, я так и не дочитала ее до конца - она была написана до головной боли витиевато, но я вспоминала великолепный стиль первой книги поэмы, воскрешающей героические образы прошлого, торжественную интонацию стиха, повествовавшего о «Мудром Императоре» и его Девяти Сынах, Которые Выстояли и Девяти Сынах, Которые Отвратились от Него. Сестра Бисмилла часто читала ее мне в дормитории Схолы Орбус. Думаю, в приюте и была только первая книга поэмы – маленький желтый томик. Как бы то ни было, для меня литанией спокойствия были не только стихотворные строки, но и голос Сестры Бисмиллы, произносящий их. Сейчас я понимаю, что именно она оказала на мою жизнь влияние, которое обычно оказывает мать – так что, ее мягкий голос был важной частью литании.
Это сработало, я успокоилась. Еще немного я посидела в тишине, а потом – сделала глоток отличного шоколада, который подали сервиторы Мастера Лупана. Я играла серебряной булавкой, которой раньше была приколота к прическе моя шляпка, проводя кончиком пальца вдоль небольшой петли на ее навершии.
С легким жужжанием, похожим на звук работающих каретных часов, появился сервитор и отвесил мне поклон. Сервиторы в «Блэкуордс» не разговаривали. Он поманил меня. Я подхватила мою шляпку, перчатки и плащ и последовала за ним. Длинный темный коридор, стены которого были увешаны забальзамированными, набитыми опилками головами буйволов, бизонов, антилоп, газелей и других подобных им животных, вывел меня в великолепную круглую залу со стенами, затянутыми зеленым бархатом, где ожидал Лупан.
